Читать книгу "Беспокойная жизнь одинокой женщины - Мария Метлицкая"

Она плакала и кивала. Он надел на нее пальто, и она покорно пошла за ним. В машине они молчали. У дома она кивнула ему:

– Спасибо!

– За что, дурочка ты, – удивился он. – Иди, завтра я в девять у тебя.

Он ехал в гостиницу, думая о том, какая это все ерунда, все его ничтожные дела. Все это чушь и тлен. Важно только одно – чтобы у мальчика сейчас было все нормально. Вдруг он понял, что страшно голоден, и увидел перед собой «Макдоналдс», который так любил его сын. Он зашел туда и заказал два самых больших бургера, две картошки, пирожок и колу. Раньше он никогда не ел эту еду. Сейчас она показалась ему восхитительной. Такого удовольствия он не получал даже, кажется, от устриц.

Она зашла в квартиру и везде включила свет. Дом без мальчика казался чужим и враждебным. Потом она долго стояла под горячим душем, выпила чаю и легла в кровать. «Боже, – подумала она, – сколько прошло лет, сколько боли и слез, сколько обид и претензий друг к другу, у него совершенно другая, параллельная жизнь! А я все еще люблю его, как глупо и нелепо, наконец. Ведь мне уже тридцать семь, а я и думать не могу ни о ком другом. Разве не пробовала? Идиотка, дура набитая! Сама сбежала. А разве можно было так жить? С этим эгоистом, упрямцем, принимающим только свое мнение и свою точку зрения. Жестким и жестоким порой. Таким чужим и таким родным».

Потом она вспомнила свои романы – дурацкие и короткие, которые заканчивались всегда только по ее вине, потому что никто и никогда так и не сумел занять его место. Она вставала, бродила по квартире, опять пила чай, сидела в комнате сына, а потом усталость все же свалила ее, и под утро она уснула.

Он приехал в маленькую знакомую гостиницу за городом, попросил чаю, посмотрел новости и решил, что надо быстро уснуть – завтра тяжелый день. У него получилось – заснул он почти сразу. Утром, когда он подъехал к ее дому, она уже стояла у подъезда – сосредоточенная, бледная, с плотно сжатыми губами. До больницы доехали молча, а там она опять заметалась, и он пошел искать палатного врача. Врач строго сказал, что пустит одну мать, да и то ненадолго. Она была счастлива и этому.

– Езжай, у тебя ведь дела, – уговаривала она. – А я посижу здесь, пока не выгонят.

– Я не уеду, – отрезал он.

Она удивилась, пожала плечами. Разве он мог объяснить ей, что ехать ему некуда и не к кому, да даже и не в этом дело. Просто он четко понимал, что его место сейчас здесь, рядом с ней и сыном. От мальчика она вышла спустя час, успокоенная и даже чуть улыбнулась ему.

– С ним все в порядке, он заснул. Уже завтра его можно будет покормить – кашу, тертое яблоко, – объяснила она. – Поедем? – Она дотронулась до его руки.

– Тебя домой? – спросил он.

– Только не домой, там я сойду с ума. Выкинь меня где-нибудь в центре. Пошатаюсь по улицам, зайду в магазин, только бы не быть дома одной.

– Возьми меня с собой, – тихо попросил он.

– У тебя что-то случилось? Что-то серьезное? Не лги, я же чувствую, я тебя знаю. Можешь не говорить ничего, только скажи, что я права и что это не опасно для жизни.

Он внимательно посмотрел на нее, раздумывая несколько минут, а потом кивнул и четко произнес:

– Случилось. Моей жизни ничто не угрожает. Это не опасно. – И добавил: – А может, даже и наоборот.

– Что – «наоборот»? – не поняла она.

– Не опасно, а, скорее всего, полезно, – усмехнулся он.

– Так бывает? – удивилась она.

– А я и сам не предполагал, но бывает, – кивнул он.

Они прошли всю длинную Тверскую пешком, зашли в книжный, что-то обсуждая, купили книги, потом еще альбом и фломастеры мальчику. Потом, проголодавшись, ели горячую пиццу с тягучим и острым сыром, долго пили кофе за столиком у окна. А к вечеру, когда они подъехали к ее дому, она сказала ему: «Спасибо тебе за все», – и, не прощаясь, вышла из машины. Он постоял еще минут двадцать у подъезда, посмотрел, как зажглись окна в ее квартире, развернулся и поехал за город, в свое временное пристанище.

На следующий день он встречался с теми людьми, номер которых не определялся на мобильнике и которые определили его судьбу. Все произошло быстро и просто. Это создавать и созидать было невыносимо долго и трудно, а потерять оказалось неправдоподобно легко. Всего пару часов. Вечером он поехал в больницу и передал мальчику книгу – последнего «Гарри Поттера». В палату его уже не пустили. Он позвонил ей, и она долго и подробно рассказывала ему о сыне – о том, что он говорил, сколько спал и что съел на обед. Он слушал и улыбался.

– Послезавтра, даст бог, выпишут. Ты нас заберешь? – спросила она.

– Это не обсуждается, – ответил он.

Накануне выписки она долго и тщательно прибирала квартиру, сварила курицу и клюквенный кисель для мальчика. Утром надела лучший выходной свитер и легкие, не по погоде, сапоги на высоком каблуке.

Он ждал ее внизу в машине. Она села и увидела букет ее любимых тюльпанов – желтых и фиолетовых.

– Это мне? – удивилась она.

Он кивнул:

– У нас же сегодня праздник.

Она промолчала. Мальчик вышел бледный и похудевший. Увидев их рядом, он счастливо раз-улыбался и взял обоих за руки. В машине он не умолкал ни на минуту, рассказывая о том, как он хочет есть, как соскучился по своей комнате и по компьютеру и даже по своей кровати с Микки-Маусами. Потом он рассказывал про врачей – кто добрый, а кто злой, про новообретенных больничных приятелей и про «вредные и болючие уколы». У дома он спросил отца с надеждой:

– Пап, ты зайдешь?

– А куда я денусь, – смущенно сказал отец.

– Я покажу тебе новые рисунки, – обрадовался мальчик.

Дома они съели курицу, выпили чаю, и он ушел с сыном в его комнату. Она осталась на кухне. Когда он стал надевать в коридоре пальто, сын еще что-то возбужденно щебетал, крутясь возле него. Она вышла в коридор и попросила сына оставить их наедине. Мальчик ушел к себе, плотно закрыв в комнате дверь.

– Тебе некуда идти? – тихо спросила она.

Он молчал.

– Хочешь, оставайся, я лягу в детской.

Он отрицательно покачал головой и вышел из квартиры. Она закрыла за ним дверь и бессильно прислонилась к ней спиной. Зачем, зачем, она это сказала, какой бред, бредовее ситуацию и представить невозможно. Стыдно как, господи, и нелепо. Что ты себе придумала, старая дура, что уже успела насочинять?

Она ушла к себе в комнату и, не раздеваясь, легла на кровать. От усталости за все эти дни она быстро уснула, и разбудил ее звонок в дверь. Посмотрела на часы – было около часа ночи. Она быстро вскочила и испуганно бросилась к двери, в глазок увидела его. Несколько секунд она стояла у двери – бешено стучало сердце. Потом открыла. Он долго смотрел на нее, а потом смущенно кашлянул и спросил:

– Приглашение еще в силе? В смысле, предоставления спального места?