Читать книгу "Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы - Наталия Сотникова"

– Если бы меня постигло подобное несчастье, я бы укрылась на весь остаток жизни в монастыре!

Но хитрая Монтеспан сумела подружиться и с фавориткой, часто навещая вечера в ее особняке Брион, на которых появлялся король. Мадемуазель де Лавальер по наивности принимала все слова Атенаис за чистую монету и не подозревала о грозящей ей опасности, будучи уверенной в прочности привязанности возлюбленного. Одна из современниц писала, что если для оживления своего салона Луизе и следовало бы привлечь какую-то неглупую и остроумную женщину, эта особа не должна была бы быть столь красивой.

Тем временем семейная жизнь с гасконцем явно катилась под откос. Ее не скрепило даже рождение сына Луи-Антуана 5 сентября 1665 года. Однако же в 1666 году король стал находить общество язвительной Монтеспан приятным. Но праздновать победу Атенаис было еще рановато. Муж набрал столько долгов, что практически оказался банкротом, а потому оставаться в Париже ему было не с руки. Он решил уехать в родовой замок родителей, герцогов д’Антен, в Гиени и забрать с собой жену с детьми. Глава семейства даже не мог представить себе, что Атенаис воспротивится, но он недооценил ум свой супруги. Та не стала пререкаться с ним, а обратилась за заступничеством к герцогу Орлеанскому. Тот призвал к себе слишком ретивого мужа и вежливо заявил ему:

– Сударь, я прошу вас о любезности, но необходимо оказать ее мне, в противном случае я буду чрезвычайно огорчен.

Мог ли маркиз де Монтеспан отказать второму лицу в королевстве в этой просьбе? В конце ноября он отбыл в родовое поместье, напоследок заставив супругу заложить ее роскошные бриллиантовые серьги-жирандоли. Та провела всю зиму 1666–1667 года в увеселениях сначала во дворце Сен-Жермен, затем в Версале. Балы, маскарады и игры были ненадолго прерваны 2 января 1667 года, когда королева родила четвертого ребенка, девочку, окрещенную именем матери, Мария-Терезия.

Общество Атенаис все больше и больше привлекало к себе короля. Ему уже приелась своим однообразием нежная привязанность Луизы де Лавальер, которая не могла придать остроты угасавшим чувствам. Меж тем Атенаис, которую известная своим благочестием мать воспитала в строгих правилах, начала осознавать, что Людовика привлекает не только ее ум и он отнюдь не собирается ограничиваться всего лишь духовным общением. Молодая женщина встревожилась, но поддержки ей искать было не у кого: мать умерла в 1666 году, а отец давно сожительствовал с чужой женой, влезая ради нее во все новые долги. До сих пор Атенаис хранила верность мужу и успешно отваживала всех поклонников, которых при ее красоте у Мадам де Монтеспан было немало. Современники уверяют, что поначалу она не собиралась уступать и королю, но хотела главенствовать над ним духовно, держать на расстоянии, пробуждать в нем влечение, но не сдаваться. Однако вряд ли можно было долго удерживать на расстоянии такую уже сформировавшуюся личность, как самодержавный властитель Людовик ХIV.

Тем временем шли приготовления к войне с Испанией. Здесь, не пускаясь в юридические тонкости законов тех времен, следует напомнить о том, что согласно брачному контракту между Людовиком ХIV и испанской инфантой Марией-Терезией та отказывалась от своих наследственных прав на корону, в возмещение которых ее отец, король Филипп IV, обязывался выплатить за дочерью приданое в сумме 500 000 экю золотом. Естественно, король-отец, финансовые дела которого обстояли весьма неважно, своих обязательств не выполнил. После его смерти Людовик, которого прямо-таки распирало желание войти в анналы истории королем, покрывшим себя славой завоевателя, предъявил права на целый ряд земель, находившихся под властью испанской короны (опять-таки, напоминаем, что часть их в ту пору находилась на территории испанских Нидерландов).

Слухи о предстоящей кампании будто на крыльях вещей птицы достигли замка, где изнывал от вынужденного бездействия господин де Монтеспан. Маркиз немедленно явился в Париж, влекомый единственным благородным побуждением набрать еще долгов для экипировки своего отряда с расчетом принять участие в военных действиях на пиренейской границе. Историки уверяют, что Атенаис умоляла мужа забрать ее с собой в провинцию подальше от греховных соблазнов двора, но тот и слушать жену не стал – он уже предвкушал все радости походной жизни и общества истинных рубак.

Итак, муж Атенаис отбыл на театр военных действий, а в мае в поход двинулась королевская армия, отягощенная вереницами карет с прекрасными дамами (король поставил условием, чтобы королева присоединилась к нему несколько позже, дабы со всей помпой въезжать в города, покоренные супругом), их челядью, посудой, парадными туалетами и т. п.). Луизе де Лавальер ввиду ее четвертой пятимесячной беременности было велено остаться в Версале. Маркиза де Монтеспан как фрейлина королевы была вынуждена сопровождать свою госпожу.

Битва за Людовика

Луиза сама чувствовала, что, достигнув высшей точки своего фавора, она теперь без остановки покатится по дороге вниз. Молодая женщина опасалась, что отец не узаконит будущего ребенка как Марианну. Отсюда вполне понятен ее поступок женщины, движимой отчаянием в попытке вернуть утраченную любовь.

7 июня окружение Марии-Терезии пришло в величайшее волнение: Луиза де Лавальер осмелилась покинуть Версаль и присоединиться к свите королевы. Дамы расценили это как величайшую наглость. После окончания утренней мессы де Лавальер подошла к королеве, но та проявила по отношению к ней полное безразличие, села в карету и приказала своему метрдотелю не обслуживать фаворитку за столом (правда, умудренный опытом служака, предвидя неудовольствие короля, тайно накормил фаворитку и двух ее сопровождающих). В карете Марии-Терезии основным занятием дам стало перемывание косточек фаворитке. Тон задавала Мадам де Монтеспан:

– Меня восхищает ее дерзость: осмелиться явиться перед королевой, прибыть с такой скоростью, не зная, будет ли это сочтено ею уместным. Король наверняка не велел ей приезжать. Господь храни меня от того, чтобы стать любовницей короля! Но если бы я была ею, сгорела бы от стыда перед королевой.

На другой день, когда кортеж королевы направлялся в Авень навстречу королю, де Лавальер обогнала его, пустившись напрямую по полям. Король весьма прохладно отнесся к появлению Луизы, но понял этот отчаянный жест во спасение угасающей любви и на другой день пригласил ее сесть в карету королевы и ужинать за своим столом. Все его мысли были направлены на завоевание несравненной Атенаис. Судя по воспоминаниям современников, где-то между 9 и 14 июня в лагере под городом Авень Мадам де Монтеспан сдалась.

Придворные быстро заметили, что общение короля с Атенаис помогло Людовику сбросить с себя остатки робости, следы которой все еще проявлялись в его общении с женщинами. Ему иногда случалось неловко лепетать в обществе прелестниц, искушенных в искусстве кокетства, король предпочитал вести беседы на любовные темы, либо удалившись в проемы окон, либо прячась в тени боскетов, дабы скрыть румянец, выступавший на щеках. Общение с Монтеспан избавило его от этого недостатка. Он теперь не знал никаких стеснений в обхождении с женщинами и совершенно перестал церемониться с Луизой, которая 3 октября 1667 года родила сына Луи, впоследствии узаконенного под именем графа де Вермандуа. Как всегда, роды проходили в обстановке глубокой секретности, ребенок тотчас же был отдан под опеку преданной четы Кольбер, а в покоях фаворитки вскоре на поздний ужин собрались гости.