Читать книгу "О всех созданиях – больших и малых - Джеймс Хэрриот"

Зигфрид с сожалением оторвался от камина и упал на стул.

– Мне только чашку кофе, Джеймс. Хезелтайн оказался радушным хозяином, он попросил меня позавтракать вместе с ним. Угостил меня щедрым куском бекона из откормленной дома свиньи – большим, может быть, чересчур жирным, но каким же вкусным! Я до сих пор его ощущаю. – Он со стуком поставил свою чашку. – А знаете, я не вижу причин, по которым мы должны покупать бекон и яйца у бакалейщика. В саду стоит прекрасный курятник, а во дворе – свинарник с печью, где можно готовить пойло свиньям. Все отходы с нашего стола можно использовать для откорма свиньи. Нам вполне по силам получить достаточно дешевую свинину. – Он повернулся к Тристану, который только что закурил сигарету и теперь разворачивал «Миррор» с видом невыразимого удовольствия, что вообще было ему свойственно. – А для тебя это было бы полезным занятием. А то ты слишком много времени просиживаешь задницу без дела, а это – непродуктивно. Немного скотоводства будет тебе полезно.

Тристан положил газету на стол, как будто из нее исчезло все очарование.

– Скотоводство? Что ж, между прочим, я кормлю твою кобылу.

Ему не нравилось ухаживать за новым гунтером Зигфрида, поскольку кобыла игриво лягала его каждый раз, когда он вел ее по двору к водопою.

Зигфрид подпрыгнул.

– Я помню об этом, но не весь же день ты тратишь на это! Не помрешь же ты, если присмотришь за курами и свиньями.

– Свиньями? – Тристан казался удивленным. – Ты же говорил об одной свинье.

– Да-да, свиньями. Я просто размышляю. Если мы купим целый выводок, то после откорма можем одну оставить для себя, а остальных – продать. Будет очень выгодно.

– С бесплатным трудом, конечно.

– Трудом? Трудом? Ты же не знаешь, что такое труд! Посмотри на себя, целыми днями валяющегося с сигаретой в зубах. Ты куришь слишком много этих чертовых сигарет.

– Ты тоже.

– При чем тут я, когда разговор идет о тебе! – заорал Зигфрид.

Со вздохом я встал из-за стола. Начинался новый день.

Когда Зигфриду в голову приходила идея, он не терял времени. Лозунгом дня становилось немедленное действие. Через сорок восемь часов в свинарнике поселился выводок из десяти поросят, а за проволокой курятника гуляла дюжина суссекских кур. Особенно он радовался курам. «Посмотри на них, Джеймс. Сначала яиц будет немного, но, как только они начнут нестись по-настоящему, мы будем ими завалены. Нет ничего лучше, чем отличное свежее яйцо, еще теплое, прямо из гнезда».

С самого начала было ясно, что Тристан не разделяет энтузиазма брата по отношению к курам. Я часто наблюдал, как он ходит вокруг курятника и с выражением скуки на лице бросает хлебные крошки за проволоку. Я не замечал и следа кормления по расписанию, и сбалансированных диет, рекомендованных специалистами. Как несушки курицы его не интересовали, но он проявлял слабый интерес к ним как к личностям. Своеобразное кудахтанье, особенности походки – это его забавляло.

Но недели шли, а яиц не было, и Зигфрид начал раздражаться. «Ну, доберусь я до того парня, что продал мне куриц. Чертов негодяй. Все твердил, какая это яйценосная порода». На него было жалко смотреть, когда он по утрам с нетерпением проверял пустые гнезда.

Однажды утром я проходил по саду, когда меня окликнул Тристан:

– Иди сюда, Джим. Тут что-то новенькое. Спорим, ты никогда не видел ничего подобного.

Он показал рукой вверх, и я увидел группу необычно ярких крупных птиц, сидящих на ветках вяза. Другие сидели в ветвях соседней яблони.

Я уставился на них в удивлении:

– Ты прав, я никогда не видел такого. Кто это?

– Ну же, – сказал Тристан, ухмыляясь от удовольствия. – Конечно же, ты их знаешь. Посмотри внимательнее.

Я снова посмотрел вверх:

– Нет, я никогда не видел таких крупных птиц, да еще с таким экзотичным оперением. Что это – необычная миграция?

Тристан фыркнул от смеха:

– Да это же наши куры.

– Как же они туда попали?

– Они сбежали из дому. Покинули его.

– Но я вижу только семь. Где остальные?

– Бог его знает. Давай посмотрим с той стороны стены.

Крошащийся цемент давал много мест, куда можно было поставить ногу, и мы заглянули в соседний сад. Мы увидели там остальных пятерых кур, разгуливающих между капустными грядками и подбирающих что-то с земли.

Потребовалось немало времени, чтобы вернуть их всех в курятник, но этим скучным делом пришлось заняться несколько раз в течение следующего дня. Куры явно устали от жизни под руководством Тристана и решили, что им лучше отправиться жить в другие места. Они стали кочевниками, забираясь все дальше и дальше в поисках средств к существованию.

Поначалу соседи посмеивались. Они звонили нам, чтобы сообщить, что их дети загнали кур в угол, и просили приехать и забрать их. Однако по истечении какого-то времени их игривость стала улетучиваться. В итоге Зигфриду пришлось участвовать в нескольких болезненных беседах. Ему прямо сказали, что его курицы стали сильно досаждать.

После одного особенно неприятного разговора Зигфрид решил избавиться от кур. Это был жестокий удар судьбы, и по традиции под горячую руку попал Тристан.

– Я, видимо, совсем рехнулся, когда подумал, что куры под твоим присмотром будут нести яйца. Но не слишком ли это много для тебя? Я поручил тебе эту немудреную работу, поскольку подумал, что даже ты не сможешь ее запороть. Но посмотри, что стало с ней всего после трех недель. Мы не увидели ни единого яйца. Эти чертовы курицы, как голуби, летают по округе. Мы постоянно ссоримся с соседями. Ты славно справился с поручением, не так ли?

В Зигфриде проснулся несостоявшийся производитель яиц, это было видно по его крику, переходившему в визг.

Лицо Тристана изображало оскорбленную добродетель, но у него достало сил, чтобы защищаться.

– Ты знаешь, с этими курицами с самого начала творилось что-то странное, – прошептал он.

Зигфрид потерял остатки управления своим гневом.

– Странное? – заорал он в голос. – Это ты странный, а не бедные курицы. Ты – самый странный придурок в округе. Ради бога, исчезни с глаз моих.

Тристан удалился с молчаливым достоинством.

Понадобилось еще некоторое время, чтобы исчезли последние следы куриной авантюры, однако пару недель спустя мы сидели за тем же обеденным столом, и я был уверен, что все уже забыто. По крайней мере так казалось, хотя в душе осталось ощущение прихоти судьбы. Но тут в комнату влетел Зигфрид и грозно склонился над братом.

– Я полагаю, ты помнишь тех куриц, которых мы отдали миссис Дэйл, старой пенсионерке на Браунз-Ярд? – Он почти шептал. – Так вот, я только что говорил с ней. Она души в них не чает. Дает им горячее пойло утром и вечером и собирает в день по десять яиц. – Его голос поднялся почти до крика. – Десять яиц, ты слышишь, десять яиц?!