Читать книгу "Бандитский подкидыш - Ирина Шайлина"

– Не трожь ее, – велел сзади красавец и я выдохнула.

Автомобильная дверца открылась передо мной, потом закрылась, отсекая мирные шумы, которыми было полно тёмное осеннее утро. Один из мужчин сел рядом со мной, два – спереди. Замки щёлкнули, блокируясь. Ничего хорошего, я теперь, и не ждала. Страх бился где то глубоко внутри меня, наружу я его не выпускала ради Льва. Для него я должна быть сильной.

Лев проснулся, когда машина тронулась. Распахнул удивлённо глаза, дернулся из моих рук, маленький бунтарь. Лицо скривилось – снова не дали нормально поспать. Снова куда несут, везут куда-то.

– Тише, – попросила я его в тёплое розовое ушко. – Тише, сейчас совсем не время. Давай не будем испытывать терпение незнакомых дядь.

И поймала на себе взгляд ребёнка. Такой удивительно понимающий! Я в который раз уверилась в том, что этот ребёнок – самый умный. Уж явно в сто раз умнее меня, только говорить пока не может, в силу физеологических особенностей младенческого тела. Но вот, как только научится, так всем покажет! Лев вздохнул, и снова заерзал, только теперь уже устраиваясь поудобнее. Ухватил пухлой ладошкой прядь моих волос с таким решительным видом, что сразу становилось понятно – слазить с моих коленей просто так он не намерен.

– Долго нам ещё? – спросила я, когда солнце окончательно встало, а мы все петляли по кривым улочкам центра.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – нелюбезно ответил тот мужик, что Льва отобрать хотел.

– Не больно и знать хотелось, – обиделась я.

Остановились мы перед пряничным домиком. Такой знаете, как игрушка. Красивый и не настоящий. В таких должна принцесса жить, такая, чтобы по утрам открывала окно, запевала, а к ней все городские мыши и голуби спешили. И здесь живёт монстр?

И меня даже не в подвал отвели. Во вполне себе светлую и уютную комнату. Потолки высокие, лёгкие занавески. Ручек вот на окнах нет, не открыть никак, во дворе дежурит охрана, под потолком камера, а так нормально. Жить можно. Главное, чтобы не отбирали Льва.

– Ребёнок, – сказала я. Это я раньше стеснялась, а теперь никак нельзя, решительной надо быть. – Есть хочет, а у нас бутылочка осталась там.

И правда осталась – вымытая и оставленная сушиться на чистом полотенчике. Мужчина, ещё один, совершенно незнакомый, посмотрел на меня так, словно я с ума сошла. Но несколько чистых бутылочек и кучу барахла для младенцев привезли уже через полчаса. Все в заводских упаковках, запаянное, но я все равно долго отмывала в прилегающей к комнате ванной. Паранойя, она такая. Мыла кстати, со Львом на руках, все выпустить боялась. Так отвернешься, а его забрали. Я надеялась, что ему ничего не сделают, но как перестать бояться? Как Давиду потом в глаза смотреть?

Лев таким раскладом дел быть доволен – болтаться на руках ему нравилось. Но когда положила на кровать, тоже обрадовался. Упираясь затылком и пятками попытался сделать мостик – сильный. Проголодался так, что бутылочку держал сам, шумно дыша, останавливаясь порой переводить дыхание. Потом так и уснул, с бутылочкой в руках.

Я подошла к окну и выглянула. Дорожки мощеные красивой плиткой. Всё ещё зелёный газон. Перекопанные на зиму клумбы, многие бережно закрыты, чтобы не померзли саженцы. Так уютно, что охрана кажется нелепой и лишней. Опустилась на кровать рядом со Львом. Только сейчас, когда он уснул, позволила себе расклеиться. Так устала, так устала. Неимоверно. Еду принесли, но аппетита нет. Заставила себя проглотить красивый бутерброд и запила его водой.

Спать нельзя, нужно быть на страже. Но ночь была такой тяжёлой и бессонной, что глаза закрывались помимо воли. Я боролась с собой до последнего, но усталость была сильнее меня. И даже засыпая, я держала руку на круглом, мерно вздымающемся детском животике. Будь моя воля, я бы свернулась вокруг него, как кошки вокруг своих котят.

Проснулась я рывком, от тревоги. Рука немного затекла, но все же она там же, где была – на детском пузе, только вбок съехала. Лев дышит спокойно, спит, тоже устал бедный. Который час так сразу понять не могу, понимаю только, что не отдохнула вовсе. А ещё то, что на меня смотрят. Она смотрит.

Я чуть повернулась, ребёнка ближе к себе подтянула, ответила прямым взглядом в упор. Красивая, гадина. Высокая. Фигура такая, что любая модель умерла бы от зависти – вроде и худая, а вроде и все при ней. Всё, что нужно. Виталику бы она точно понравилась, свести их может… да, Катя, тебя явно переглючило от напряжения.

– Он такой красивый, – улыбнулась визитерша. – Не правда, ли? Хотя разве мог у меня и Давида родиться не такой красивый ребёнок? Бред.

И наклонилась, потянулась к нему. У меня внутри все взыграло. Думаю, плевать, что она меня выше и фигуристее. Будет Льва трогать – все волосы повыдергиваю. Благо она не мужик с автоматом, в ярости я её одолею, а я в ярости сейчас.

– Не трогай, – предупредила я. – Давид его мне доверил, я никому его не отдам.

– Смешная ты, – протянула она в ответ.

Выпрямилась, отбросила за плечи упавшие вперёд волосы. Глазами тёмными сверкнула.

– Зато мне плевать красив он или нет, – погладила я маленькое любимое пузо. – Даже если бы он был обезьянкой маленькой. Я никому его в обиду не дам.

– Идеалистка, – с улыбкой вздохнула, словно сожалея она. – А вот теперь мы будем говорить про Давида. Понравилось тебе с моим мужем спать?

Я вспыхнула. Как ни крути, она права – её муж. А я любовница просто. Господи, разве я думала когда-то, что до такого докачусь? Смотрю на неё, красная вся, а она довольна. Ей нравится меня смущать. А ещё кажется, что ей надоело быть милой, до этого, она похоже, старалась произвести впечатление.

– Аделина, – одернул её давешний красавец, входя. – Оставь её в покое. Я сам. Иди пока, золотко.

Золотко послушно вышло, сексуально покачивая роскошным бёдрами. Впрочем, мужчина все равно не на неё смотрел. На меня.

Глава 27. Катя

Иногда я закрывала глаза и думала о том, что там. Снаружи. В обычном мире, где не водятся такие вот холеные красивые стервы, нет бандитов, никто не хочет никого убить, если только начальника, когда премии лишит, и то – мысленно и строго в шутку.

Анька наверное так же, как и всегда ходит на работу. Я ей звонила, когда ещё могла, когда был у меня телефон, просила прикрыть. Отбрехалась, что у меня роман. Роман романом, а работы у меня теперь, думаю, нет. И Анька сидит, пьёт чай, шуршит шоколадными обертками воровато, мне завидует – у меня то приключение, может я вовсе на море улетела. А на самом деле я в плену.

В хорошем таком плену – кормят вкусно и вовремя, Льву притащили дорогущий развивающий коврик, на котором он с удовольствие играл, разглядывая все причуды, трогая их пухлыми пальчиками, и все пытаясь попробовать на вкус. Все тут хорошо, если забыть вдруг о том, что это не санаторий, а тюрьма.

А ещё ко мне приходит она. Если честно, меня даже обижало, что её зовут так. Аделина. Я вот просто Катька. Даже в поддельном паспорте Таня, словно нельзя меня было Изабеллой обозвать. Моё настроение стремительно меняется по сто раз в день, от умиления Левкой, до такой вот глупой обиды, которая вызывала непрошенные слезы.