Читать книгу "Ловушка для охотницы - Морин Чайлд"

Ведь они уже в течение двух лет вместе решали свои проблемы, шутили, смеялись, обсуждали различные новости. Общение с Эммой заполняло большую часть его свободного времени, но прежде Коннор как-то этого не замечал. А потом он заключил с братьями странное пари…

Но затем неистовая ночь с Эммой перевернула всю его жизнь. Волшебство. Волшебство, заставившее его потерять рассудок. Счастье, которое он по собственной глупости едва не потерял.

И теперь Коннору нужно было лишь убедить Эмму Джейкобсен в том, что он вовремя ухватился за выпавший на его долю подарок судьбы.

Ранним утром следующего дня Эмма вошла в кухню, чтобы сварить себе кофе. Откинув назад растрепавшиеся волосы, она метнула быстрый взгляд в сторону молчаливого телефона.

Прошлым вечером девушка ждала звонка от Коннора.

Так и не дождалась.

— Мужчины всегда ведут себя непредсказуемо, — проворчала она, доставая из буфета голубую фарфоровую чашку и включая кофеварку. Когда ароматный напиток был готов, Эмма с полной чашкой в руках направилась на заднее крыльцо.

Июльское утро с удовольствием приняло ее в свои объятия. Легкий бриз ласкал обнаженные ноги девушки. Сейчас-то хорошо. Но через пару часов беспощадное солнце заставит весь Бэйуотер вариться в собственном соку, подумала она.

Эмма присела на верхнюю ступеньку, сжимая чашку в ладонях. Ароматный дух кофе постепенно пробуждал ее ото сна. Девушка отпила глоток, ожидая прилива сил.

Мысли о Конноре не позволили ей сомкнуть глаз большую часть ночи. Вопросы нескончаемой чередой проносились в голове. Наконец-то Коннор стал понимать ее. И прислал подарок настоящей Эмме.

— Прогресс, — произнесла она вслух, задумавшись.

— Разговаривать с самим собой — плохой признак.

Вздрогнув от испуга, Эмма резко обернулась.

— Коннор? Что ты здесь делаешь?

— Я пришел сюда на манящий запах кофе, — ответил Коннор, открывая калитку. Он был в джинсах и темно-голубой футболке, обрисовывающей рельефную мускулатуру.

Эмма ошарашенно посмотрела на него. Господи, не успела ни причесаться, ни одеться толком. Шортики да майка с изображением смешного медвежонка.

Немного отодвинувшись в сторону, девушка взглянула на Коннора и произнесла:

— Тебе нечего здесь делать.

— Нет. Я должен был прийти сюда, — ответил он, протягивая руку к чашке Эммы и по-хозяйски забирая ее. Отпив глоток, Коннор с улыбкой возвратил чашку владелице. — Ты такая красивая.

— Прекрати. Пожалуйста.

— Я просто очарован тобой.

Взгляд Коннора скользнул по фигуре Эммы. Кровь ее мгновенно закипела в жилах, тело охватил жар. Сердце девушки гулко колотилось в груди, словно барабан воинского оркестра на параде по случаю большого праздника.

Пригладив руками волосы, Эмма испуганно спросила:

— Ну, а все-таки, зачем ты пришел сюда?

— Чтобы показать тебе кое-что.

— Еще инструменты? — При виде улыбающегося Коннора у нее что-то дрогнуло внутри.

— Тебе они понравились?

— Да, — призналась Эмма. — Классные. Спасибо.

— Ты очень вежлива. — Коннор протянул к ней руку. — И, пожалуйста, не бойся меня.

— Коннор… — Эмма взглянула ему в глаза прямо. — Ты не должен был приходить сюда.

Взяв девушку за запястье, он одним рывком поднял ее с крыльца. Грудь Эммы оказалась прижата к его груди. Рука Коннора легла девушке на талию.

— Доверься мне, Эм. Ты можешь смело сделать это.

Крепкие мужские объятия любимого заставили бы сейчас Эмму согласиться с чем угодно. Их с Коннором сердца вновь бились в унисон, а бурная волна эмоций захлестывала полностью. Правда, Эмма из последних сил попыталась защититься. Отстранившись от Коннора, она сказала:

— Подождем пять минут. Когда они истекут, мы поймем, расставаться нам или нет…

Коннор нежно дотронулся пальцами до ее щеки.

— Хорошо, пять минут.

Крепко держа Эмму за руку, он повлек ее через двор к калитке. Перед выходом на улицу Коннор попросил:

— Закрой глаза.

— Пожалуйста…

— Пять минут, Эм.

— Как сказала.

Затем девушка последовала за Коннором. Ее босые ступни ощутили влажную от росы траву, потом гладкие булыжники, которыми была вымощена дорожка, и, наконец, уже начинающий нагреваться асфальт.

Остановившись, Коннор торжественно объявил:

— Открой глаза, Эмма.

В следующий миг девушка от неожиданности всплеснула руками. Эмма увидела… «корвет» пятьдесят восьмого года выпуска. Да, он давно утратил свой первоначальный цвет, хромированные бамперы погнулись, сквозь растрескавшуюся кожу сидений проглядывала набивка. Но для Эммы это была самая прекрасная из всех виденных ею машин.

Обернувшись к Коннору, она засыпала его вопросами:

— Как? Когда? Каким образом тебе удалось уговорить миссис Харрисон расстаться с автомобилем Сонни?

— Тебе нравится эта машина?

— Она великолепна. — Эмма вновь взглянула в сторону «корвета», словно опасаясь, что раритет вдруг исчезнет. — Но как ты сумел заполучить его?

Коннор с довольным видом засунул руки в карманы джинсов.

— Я ездил к миссис Харрисон вчера, — объяснил он. — И убедил даму в том, что автомобиль ее сына Сонни заслуживает лучшей судьбы, чем ржаветь в гараже.

— Ты убедил ее?

— Да. — Коннор сиял от гордости. — Ну, а что касается доставки — у одного из друзей Эйдена есть грузовик-буксировщик. Мы отцепили от «корвета» трос за углом, а дальше толкали автомобиль до калитки сами, чтобы не разбудить тебя. — Коннор весело подмигнул девушке. — Удивительно, как ты только не проснулась от причитаний Эйдена. Я даже хотел вставить кляп ему в рот.

— Я потрясена, — тихо прошептала Эмма, глядя попеременно то на машину, то на Коннора.

Пожав плечами, он добавил:

— Я также пообещал миссис Харрисон, что мы возьмем ее с собой в первую же поездку, как только отремонтируем «корвет».

— Мы?

— Тебе не нравится моя идея? — Коннор решительно шагнул к Эмме.

Девушка с трудом переводила дыхание.

— Коннор, я даже не знаю, как тебя благодарить. У меня нет слов.

— Прекрасно, — кивнул он. — Ты лишилась дара речи. Значит, у меня появился шанс сказать тебе кое-что.

— Мне просто нужно собраться с мыслями…

— Слишком поздно, — возразил Коннор. Его привыкший отдавать команды новобранцам голос без труда заглушил робкую попытку протеста. — Настал мой черед, Эм. — Правой рукой он погладил ее шею, потом щеку. — Я вижу тебя. Вижу настоящую Эмму.