Читать книгу "Если все кошки в мире исчезнут - Гэнки Кавамура"

Как говорила моя мама, кошки совсем не нуждаются в нас – это мы, люди, нуждаемся в кошках.

Пока все эти мысли крутились и крутились у меня в голове, резкая боль появилась в ее правой части.

Обессиленный, я скорчился на кровати, дрожа как Латук, когда он умирал. Я чувствовал себя таким маленьким и беспомощным в своем собственном теле, над которым теперь довлела смерть. Казалось, что-то тяжелое давит мне на грудь.

Боль в голове лишь усиливалась. Я пошел на кухню и взял две таблетки обезболивающего, запил их водой, а потом вернулся в постель. И в одно мгновение провалился в глубокий сон.

– Итак, что ты собираешься делать?

Я вспомнил, как прошлой ночью Алоха задал мне этот вопрос.

– Либо твоя жизнь, либо кошки.

И он засмеялся.

– Это не должно стать таким уж трудным выбором, верно? В конце концов, если бы тебя не стало, кто бы позаботился о твоем коте? Ты не много теряешь.

– Можешь дать мне немного времени?

– А о чем тут думать? Ответ очевиден.

– Подожди секундочку!

– ОК, понимаю. Тогда дай мне знать о своем решении завтра… пока не отошел в мир иной.

Сказав это, Алоха выскользнул из комнаты.

Когда я проснулся, за окном ярко светило солнце. Было утро. Я, не торопясь, поднялся с постели, осматривая комнату в поисках Капусты. Но его не было видно.

Где он мог быть? Может, я решил опередить время и сделал так, что все кошки исчезли, пока дремал?

Я обыскал комнату. Сначала проверил старое оранжевое одеяло, на котором он всегда спал, потом заглянул наверх книжной полки, под кровать, в туалет, в душ, но его нигде не было. Капуста любил забираться в укромные уголки. Часто он прятался в стиральной машине, но и там я его не нашел. Наконец я проверил подоконник, где он любил проводить время, покачивая хвостом и время от времени подергивая им. Я вспомнил изгиб его спины, когда он сворачивался, засыпая, и как звук его урчания смешивался с его дыханием. И тепло его тела на своих коленях.

А потом мне показалось, что я услышал слабое мяуканье, раздающееся откуда-то снаружи.

«Капуста?..»

Я в панике выскочил на улицу, нацепив второпях сандалии. Возможно, он спрятался под белым минивэном, который всегда был припаркован на стоянке, через дорогу. Но и там его не оказалось.

Я побежал по тому маршруту, по которому мы с ним гуляли накануне. Быть может, он в парке!.. Я поднялся на холм, где мы были вчера. Может, он уснул в парке на той лавке с облупившимися полосками голубой краски? Никаких признаков присутствия Капусты. Я не встретил его и у лапшичной, где он выпрашивал обрезки скумбрии. Тогда я повернул в сторону магазинов, но не нашел его и там.

«Капуста!»

Я носился вокруг наугад, пока не почувствовал сильную жажду. В горле и легких ощущался такой жар, словно они вот-вот воспламенятся. Мышцы на ногах болели так сильно, что я подумал, что растянул их. Я был как в бреду, голова слегка кружилась. Это напомнило мне один день из прошлого, когда я испытал похожее состояние физического истощения и эмоциональной боли. Но я старался отогнать от себя мрачные впечатления, навеянные этим воспоминанием.

Это было четыре года назад. Я никогда не забуду тот день, как бежал со всех ног в больницу. У мамы случился очередной приступ. Она уже провела там довольно долгое время и спала часами, просыпаясь только от приступов боли. Врачи мне всегда сообщали об этом, и тогда я мчался, чтобы быть рядом с ней.

В тот день она сидела в кровати, мучаясь от боли. Ее трясло, и она то и дело повторяла, что ей холодно. Я был напуган, никогда не видел маму в таком состоянии. Я всегда помнил ее веселой, оживленной и сердечной. Она всегда была на моей стороне. Рядом с ней я чувствовал себя абсолютно защищенным. А теперь она собиралась покинуть меня. Я был так встревожен и расстроен, что боялся потерять сознание. Она повторяла что-то вполголоса, что почти невозможно было разобрать. «Прости… прости, мне так жаль, что я оставляю тебя одного». Комок подступил к горлу, и слезы покатились по моим щекам. Меня сотрясали беззвучные рыдания.

Она промучилась так в течение часа, а потом ей ввели внутривенно обезболивающее, погрузившее ее в глубокий сон. Теперь она мирно спала. Так мирно, что было сложно поверить, что совсем недавно ее мучили такие сильные боли.

Я расслабился и полностью вымотанный сел на стул рядом с кроватью. Вскоре я тоже уснул.

Я понятия не имел, сколько времени прошло, но, когда проснулся, мама сидела в кровати, читая книгу под маленькой портативной лампой. Неожиданно она снова вернулась в свое нормальное состояние.

«Ты хорошо себя чувствуешь, мама?»

«О, ты проснулся. Да, сейчас все в порядке».

«Отлично».

«…Я думаю, что со мной будет».

Мама разглядывала свое запястье. Она очень сильно похудела.

«Я стала совсем как Латук».

«Мама, не надо так говорить!»

«Ты прав, извини».

Окно больничной палаты выходило на запад, и закатное солнце пылало ярко-розовым цветом, еще ярче и красивее, чем обычно. На маминой прикроватной тумбочке стояла фотография. Это была одна из тех фотографий, которые мы сделали во время нашей поездки к горячему источнику. Мама, папа и я – мы все смотрим на камеру, улыбаясь, повернувшись к океану спиной.

«Поездка на горячий источник была чудесной».

«Да, действительно».

«Я тогда разволновалась, а что, если мы не найдем нужный нам отель».

«Да, я и вправду тогда запаниковал».

«А когда вспоминаешь об этом сейчас, то все кажется таким забавным».

«Да, так и есть».

«Сашими там были вкусные».

«Мы должны съездить туда еще раз».

«Да, должны. Но не думаю, что это возможно».

Мама говорила об этом так буднично, несколько раз упомянув, что она не верит, что это произойдет. Я не мог заставить себя как-то отреагировать на ее слова.

«Похоже, папа еще не приходил, верно?»

Я больше не мог обходить стороной этот деликатный вопрос.

«Нет, похоже, нет…»

«Я просила его навестить меня, но он ответил, что придет после того, как закончит ремонтировать часы, которыми сейчас занимается».

«О, вот как…»

У мамы были любимые наручные часы, которые она носила постоянно. Именно эти часы чинил отец. И это были единственные наручные часы, приобретенные ею за все время… что довольно странно, учитывая тот факт, что она вышла замуж за человека, зарабатывающего ремонтом часов.