Читать книгу "Воспоминание - Джуд Деверо"

Вы никогда не пытались объяснить жителю прошлого века, что такое прошлые Жизни? Мне показалось, было вы проще объяснить даже, что такое накопители информации на оптических дисководах. Несмотря на то, что этот господин именовал себя «Джамалем» и пытался выглядеть как можно старше, чтобы казалось, что он пожил достаточно, чтобы быть мудрым, но было все-таки ясно видно, что это просто молодой человек из места, которое служит в Англии тем же, чем Бруклин – в Америке. Во время представления он был намазан гримом, чтобы кожа казалась смуглой, но очень скоро от пота грим стал стекать по его лицу.

– О, так вы прожили другие жизни? – спросил он, и тут я узнала родственную душу. Он уже обдумывал, как бы ему использовать эту информацию в следующем акте. Не то чтобы концепция перерождений и прошлых жизней вообще не была известна в прошлом веке, но этот человек ничего об этом не знал Сомневаюсь, чтобы он очень уж много читал, а телевизионных передач тогда не было. Неудивительно, что эта область знаний прошла мимо него. В течение нескольких секунд я с удивлением думала, как же много мы стали знать в нашем современном мире благодаря средствам массовой информации.

– И вы желаете, чтобы я послал вас в одну из этих прошлых жизней? – Он оглядел меня с ног до головы. – И вам здесь ничего не жалко?

– Слушай-ка, дружок, – рассердилась я, говоря с ним с высоты своих тридцати девяти лет. – Хватит торговаться. Мне от тебя нужна услуга, вот что мне надо. А больше – ничего.

Он усмехнулся

– Ну, раз вы говорите в таком духе, та пожалуйста. За частный сеанс я беру десять фунтов стерлингов.

Бедная крошка Эллен ждала меня где-то неподалеку, разрываясь между страхом, что ее все видят в этом театре для простой публики, и любопытством. Теперь мне пришлось просить у нее денег, потому что у меня их не было.

Эллен выскользнула на улицу, заняла денег у кучера Тавистоков и через пятнадцать минут вернулась.

Меня наконец уложили на стол, и молодой человек принялся гипнотизировать.

«Все, что вам надо – это по-настоящему захотеть войти в транс», – как-то сказала мне Нора. Теперь я хотела этого по-настоящему. О, просто очень! Я так хорошо видела перед мысленным взором свою квартиру, что воображала каждую складку на покрывале кровати! Я мечтала о своем компьютере, и о Дарий, и о Милли, и о фильмах по телевизору, Я пыталась вообразить, как меня ждет моя жизнь в Нью-Йорке.

На самом деле вместо этого я видела и чувствовала только Тавистока. Его глаза, его руки. Я помнила, что творилось со мной, когда он целовал меня. Я помнила, как я была им увлечена, как я хотела идти за ним всюду, куда шел он. Я думала, как мне было хорошо рядом с ним, о том, что рядом с ним и есть мое место. Я его ненавидела: он был человек низкий, презренный, мерзкий, весь насквозь испорченный, но в глубине души я знала этот человек был мой Как может быть такое, чтобы им владела другая женщина? Мне кажется, я бы скорее его убила, чем отдала другой.

– Отправляйтесь, отправляйтесь к самому началу, к началу. – повторял гипнотизер. Я уже начала засыпать. – Сейчас вы окажетесь там, где все началось,

«Да, – подумала я. – Там, где все началось. Началось все в Нью-Йорке».

Я почувствовала, как мое сознание покидает тело леди де Грей. Опять появилось чувство полета, я опять плыла Я улыбнулась. Какое это имя я пыталась вспомнить, когда меня гипнотизировал этот приятель Милли? А, вот какое Талли. Итак назад, к Талли.

Внезапно я поняла, что все не правильно. В моей голове появился какой-то голос – Норы? – который повторял: «Все не так, все не так», «Нет, – подумала я, – Я не хочу туда, где все начиналось! Я хочу попасть в 1994 год, а не в начало» Я попыталась открыть рот, чтобы сказать это, но оказалось, я не владею телом Я попыталась снова вернуться в леди де Грей, мне и это не удалось.

Медленно, но неотвратимо на меня надвигалось чувство. Что же это было? Я начала чувствовать, как будто меня что-то сильно сдавливает, и мне надо наружу. Надо, надо, надо! Я сейчас умру, если не вырвусь на свет!

В следующую секунду ко мне пришла дурацкая уверенность: я – младенец, который должен вот-вот родиться.

– Мадам, у вас будет сын, – сказал Джон Хедли своей жене, которая была уже на сносях. Даже не столько сказал, сколько бросил. За те девятнадцать лет, что они были женаты, он много раз сказал их ей. Воображения у него было не слишком много, а комплексов куча, поэтому его единственной целью жизни было оставить после себя сына – такого же высокого, широкоплечего и такого же красивого, как и он сам.

Его жена, красавица-блондинка Алида, сидела рядом с ним, положив руку на свой огромный живот. В ее глазах сиял голубой огонь. Она знала, когда отвечать ему, а когда лучше промолчать, и что сказать в ответ. В данном случае лучше было промолчать.

– Посмотрите только, кого вы изволили нарожать, – говорил Джон Хедли, даже не подумав понизить голос. Но, сказать по правде, даже если бы он и орал во всю мочь, его все равно никто бы не услышал. Старинный каменный замок, который принадлежал семье его жены уже около двухсот лет, сейчас был заполнен полупьяными гостями. Они собрались на свадьбу старшей из восьми дочерей Джона. Невесте было восемнадцать лет, поздно для брака, но она уже много лет умоляла своего отца: чтобы он нашел ей мужа, прежде чем он позволил ей наконец выйти замуж. Сопротивлялся браку дочери Джон Хедли исключительно только из-за денежных соображений; траты были для него важнее всего. Ему невыносимо было думать, что он вынужден дать с ней в приданое одно из своих поместий. Ему даже не приходило в голову, что все свой поместья, замки, и вообще все что у него было, он получил благодаря тому, что много лет назад неожиданно женился на богатой Алиде де Клэр.

Как и всегда, Джой гневался на жену не только за то, что она родила ему восемь дочерей, но и за двоих сыновей, которые его раздражали. Нечасто ему случалось. Видеть всех своих десятерых детей вместе; они избегали его, как умели, поскольку он вовсе не старался держать при себе свою ненависть. Девочки постоянно просили мать повлиять на отца, чтобы он нашел для них мужей – любых мужей. Никто не думал жаловаться, если папаша находил мужа в три раза старше, или мужа, у которого все зубы сгнили, а изо рта воняло. Все девочки были единодушны в своей единственной главной цели: вырваться из постоянного ада, в который превращалась их жизнь из-за злобы отца.

Вот одной из них и удалось наконец вырваться, и семь сестер смотрели на нее с завистью. То, что ее будущий муж был так худ, что кости выпирали из одежды, и то, что он был так дурно воспитан, что любой конюх был вежливее его – были пустяки по сравнению с тем, что завтра наконец одна из дочерей уедет из дома своего отца.

А что касается Джона, то он старался забыть, что вся его жизнь отравлена этими восемью дочерями и двумя бесполезными сыновьями. Он постоянно шатался по своим полям, высасывая кровь из своих крестьян, пытаясь заставить их больше платить ему и больше на него работать. И он убивал всякое живое существо, которое имело несчастье забежать или залететь в границы его территории.