Читать книгу "Золотое правило Трехпудовочки - Дарья Донцова"

– Как вы узнали, что жертва – Ильченко? – удивилась я. – Сумки-то при пострадавшей не было!

Филипп заморгал.

– Вот уж не ожидал подобного вопроса. Влада Сергеевна в «Ист» ходит постоянно, Светлана Иосифовна ее обследовала. Чтобы удостоверить личность этой пациентки, нам документ не понадобился. У Влады Сергеевна в нашей клинике есть карточка.

Я поняла, что сглупила, и быстро поинтересовалась:

– В каком она состоянии?

Доктор сложил руки на животе.

– Ничего конкретного не скажу. Делается все возможное.

Я подалась вперед.

– Филипп Генрихович, я не родственница, а сотрудница спецбригады. Со мной лучше разговаривать не как с членом семьи жертвы, а как с представителем правопорядка.

Врач покосился на окно.

– Когда Ильченко внесли в корпус, она казалась на удивление стабильной, очень четко произнесла: «Позвоните Татьяне Сергеевой, карточка у меня в кармане». Мы порылись в ее вещах и нашли визитки с несколькими номерами. Я сразу понял, один из них принадлежит Чеславу. Очень запоминающаяся комбинация из чисел «семь» и «два», мы год назад оперировали жену Чеслава, и этот номер определяется у меня на мобильном, он до сих пор туда вбит.

Я постаралась не взвизгнуть от изумления. У Чеслава есть супруга? Ну и ну, до сих пор я считала босса холостяком! Он ни единого раза не упомянул про наличие в его жизни женщины. И когда Чеслав занимается семьей? Он раньше всех приходит в офис, уходит в районе полуночи, правда, может днем пропасть на несколько часов. Но я сомневаюсь, что в это время он бродит с женушкой по ресторанам-магазинам-кино. Хотя, долго общаясь с Димоном и считая его своим напарником, я до последнего времени полагала, что Коробков проживает один. А у него в квартире обнаружились две бабушки и четыре кошки. Только сейчас мне пришло в голову, что я ничего не знаю и о частной жизни Марты. Новости о ней вычитываю из желтой прессы, которая упоенно описывает наряды дочери олигарха и сплетничает о ее кавалерах. Вот только мужчины всякий раз оказываются разные. Неужели у Марты не бывает длительных отношений? А еще я мало что знаю о Гри. Муж не любит распространяться о своем прошлом, из него нельзя выдавить информацию о родителях. Я в курсе, что они у него были, а сейчас их нет. Почему мои коллеги по работе так скрытны? Хотя я сама с ними тоже не предельно откровенна. Даже от любимого супруга закрыта информация о школьных годах госпожи Сергеевой. Ну кому охота признаваться, что в детстве был изгоем, предметом для насмешек и вечным аутсайдером?

– Сейчас Ильченко в реанимации, – говорил тем временем ничего не подозревающий о моих мыслях Филипп, – она в сознании, хочет вас видеть.

Я вскочила.

– Тогда пойдемте скорей.

Влада Сергеевна выглядела ужасно. Половину ее лица занимал огромный синяк, голова пряталась под бинтами, губы были фиолетового оттенка, но она не потеряла разума. Когда я села около кровати и погладила Владу по руке, она чуть приоткрыла один глаз и прошептала:

– Таня…

– Вас вылечат, – быстро пообещала я.

– Деньги… деньги… – с трудом произнесла Влада.

– Все в порядке, сумма на месте, – лихо соврала я, – вор ее не тронул. Можете вспомнить, что случилось?

Губы Влады Сергеевны медленно зашевелились.

– Шла… дорожка… ударили… не помню.

– Мерзавец подкрался сзади? – уточнила я.

– Да.

– Вы его не увидели?

– Нет. Деньги…

– Они в сейфе у Филиппа Генриховича, – снова солгала я.

– Деньги… плохие… грязные… их… надо… вернуть… – еле слышно пробормотала Ильченко, – зря… взяла… вот и поплатилась. Обман… деньги… она… пришла… знает все…

– Кто? – не поняла я.

– Зефирка, – вдруг четко и ясно произнесла раненая, – покой… забота… забота… нельзя… нет…

Я чуть не заплакала от жалости к Владе Сергеевне.

– О вас позаботятся самым лучшим образом. Не волнуйтесь.

– Забота, забота и покой… забота и покой, – почти закричала Ильченко, – забота и покой! Зефирка! Деньги… дети… зефир…

Я растерялась: ну как успокоить беднягу? Осталось лишь бормотать:

– Вы непременно получите и заботу, и покой. В больнице хорошие врачи, и зефир вам принесут, как только доктор разрешит.

– Дети… эти дети… – затряслась Влада Сергеевна, – прекратите… они… остановите… нельзя… ну нет…

– Поняла, – обрадовалась я, – средства на операцию вам собрали в Интернете бывшие воспитанники. Надо связаться с организатором и попросить остановить акцию, потому что сумма уже есть. Сегодня же выполню вашу просьбу.

Влада Сергеевна широко распахнула глаза.

– Забота и покой. Киселева… там… нет… нет… нет… не она… знает… зефир…

В изголовье кровати запищал какой-то прибор, замигала красная лампа над дверью у входа в палату, я не успела испугаться, как в комнату внеслись две медсестры. Одна кинулась к Владе Сергеевне, вторая нажала кнопку на стене и крикнула:

– Код десять!

В палате появились врачи. Из коридора втащили тележку со странным агрегатом, меня бесцеремонно вытолкнули в коридор, где я и просидела на банкетке около часа.

В конце концов из палаты стали выходить медики. Один мужчина, сдирая с рук перчатки, устало сказал женщине в белом халате:

– Неля, пометь там точное время.

– Конечно, Никита Андреевич, – кивнула медсестра.

Я вскочила с места.

– Что с Владой Сергеевной?

Никита Андреевич помрачнел.

– Вы ей кто?

Я ткнула ему под нос подлинное служебное удостоверение:

– Сергеева, бригада по расследованию особо тяжких преступлений, нахожусь тут с разрешения Филиппа Генриховича. Что с Ильченко?

– Скончалась, – буркнул Никита Андреевич и поспешил прочь по коридору.

Я побежала за ним и была остановлена Нелей.

– Давайте чаю вам налью, – предложила она и, не дожидаясь ответа, подтолкнула меня к двери с табличкой «Сестринская».

– Ну как же так, – твердила я, послушно следуя за медсестрой, – это неправильно! Влада Сергеевна разговаривала, была в сознании! Вы ошиблись, она жива.

Неля усадила меня за стол, включила чайник и сказала:

– Вы же из милиции, не должны реагировать так остро на чужую смерть.

– Я из особой бригады, – уточнила я помимо воли.

– Тем более, – заявила Неля, – не с первым трупом сталкиваетесь.

Я вцепилась ледяными пальцами в чашку.

– Вы правы, мертвое тело меня не пугает, спокойно могу осмотреть его до приезда эксперта. Но за пару секунд до кончины я с Владой разговаривала, она просила меня о чем-то. Ну как такое возможно? Взять и в мгновение ока скончаться? Лучше вместо чая накапайте мне валерьянки.