Читать книгу "Спасатели Веера - Василий Головачев"

«Умертвие» удалось найти через несколько минут — по «запаху» тихой, но отчетливо звенящей враждебности. Когда черная сеть заклятия, законсервировавшего изделие Люцифера, после недолгой борьбы сгорела и рассыпалась прахом, звенящая струна ненависти и угрозы стала слышней. «Умертвие» даже в состоянии «клинической смерти» внушало страх и подспудное желание спрятаться.

Инсект перепрыгнул несколько потоков серой жижи, приблизился к холмику, на котором лежало «умертвие», с любопытством обследовал его, шевеля усиками. Затем взлетел и умчался куда-то к дальним холмам.

Люди тоже подошли ближе к «умертвию», больше всего походившему на головешку, приделанную к рукояти «маузера». Трудно было поверить, что перед ними абсолютное оружие, способное остановить любые внутриядерные процессы, даже такие, как виртуальные осцилляции вакуума.

— С вашего разрешения я возьму эту штуку, — сказал Никита, без особого труда преодолевая ручьи серой жижи. Наклонился над «маузером», протянул руку и отдернул. — Дим, оно не взорвется?

— Сейчас, пап.

Будимир взлетел, спикировал по дуге к холмику с «умертвием». Подержал над ним ладошку.

— Нет, оно не заминировано.

Сухов-старший взял оружие, некоторое время разглядывал его и сунул «головешкой» дула в карман на бедре комбинезона.

— Порядок.

— Тогда я возьму меч, — сказал Такэда. — Никто не возражает?

— Кому как не оруженосцу носить меч? — сказал Никита ворчливым тоном. — Поноси пока, в случае необходимости поменяемся.

— В случае какой необходимости? Меч надо вернуть владельцу, Святогору. В крайнем случае — Седьмому. Только они могут его активировать.

— Как знать, — философски заметил Никита. — Времена изменились и законы тоже. Возможно, Финиста ждет другой хозяин.

— Ты серьезно или шутишь?

— Уходим, джентльмены, — напомнил о себе Инсект, паря где-то у горизонта. — Мне очень не нравится начавшаяся в хроне суета.

— Мне тоже, — тихо сказал Будимир.

— Бери меч, самурай, — сказал Сухов-старший. — Пора смываться. Уж очень подозрительно все это.

— Что?

Ростислав вдруг поймал мысль, беспокоившую его со времени их появления в хроне Дуггура.

— Мы слишком просто завладели мечом и «умертвием», — быстро сказал он. — Дуггур должен был предусмотреть наше появление и оставить засаду. Или усилить охрану. Почему он этого не сделал?

— Я тоже подумал об этом, — хмыкнул Сухов-старший.

— Поздно, бывший носитель Седьмого! — раздался с небес гулкий раскатистый голос.

Равнина содрогнулась. Потоки серой жижи вспенились и воспламенились, превращаясь в ручьи жидкого огня и реки лавы.

В сотне метров от застывших людей проявился призрак всадника-гиганта на жутком звере, соединявшем в себе черты коня и носорога. Все узнали в этом звере жругра. Призрак плыл, колебался, покрывался сеточкой фиолетовых молний, становился совсем прозрачным или начинал светиться, но так и не достиг вещественной плотности. Он был похож и на старика в развевающихся лохмотьях (вылитый Праселк!), и на горбатого хаббардианца, и на гигантского медведя.

— Дуггур! — хладнокровно сказал Такэда, поднимая меч и отступая с ним.

— Он самый, оруженосец! Не совсем весь, но больше чем наполовину.

Ростислав понял, что речь идет о физическом воплощении многомерного существа. Игва Дуггур жил одновременно в сотнях «измерений» — миров Веера, и появился в своих владениях как коллективное существо, собрав множество своих «дублей» в одно тело.

— Не верил, что вы осмелитесь заявиться прямо ко мне домой, — продолжал всадник гулким басом, медленно приближаясь и нависая над людьми. — Вы наглее, чем я думал. Тем лучше, пора остановить вас, пока не наломали дров.

Взрослые попятились, собираясь вокруг Будимира.

Ростислав, отступая, подобрал гранату, спрятал за спину.

Появился Инсект, блистая хитиновой броней, словно обсыпанный алмазной пылью.

— Кого я вижу! — прогрохотал всадник насмешливо (разумеется, это был не голос — мыслепередача, отражавшая эмоции говорившего). — Мастер Формика сапиенс, бывший Собиратель Семерых собственной персоной! Разве мой пастух отпустил тебя?

— Меня освободили, — учтиво отозвался Инсект, покрываясь такой же сеточкой молний, как и Дуггур.

— Как это мило! Вечно люди вмешиваются в чужие дела и освобождают тех, кто этого не просит. Однако тебе не повезло, мастер, сегодня ты разделишь участь землян, зашедших непозволительно далеко.

— Меня много, — тем же тоном сказал Муравей Муравьев, раздваиваясь. — Вряд ли тебе удастся справиться со всем моим родом.

Инсектов стало четверо, потом восемь, шестнадцать, тридцать два. Вот уже перед всадником целое войско! Но Дуггур не испугался.

— Блефуешь, мастер, — захохотал он так, что небо потрескалось и с него на равнину посыпались металлические листы. — Это все фантомы, детей пугать.

Он взмахнул огромной рукой, и всё грозное муравьиное воинство заколебалось как отражение в воде, раскололось на осколки и блики, исчезло.

Инсект метнул яркую золотую молнию.

Небрежным движением ладони всадник отбил ее. Глаза его вспыхнули черным огнем. Людей шатнуло. Ростиславу показалось, что у него в груди сердце остановилось и замерзло.

— Бросайте, дядя Слава! — послышался тоненький пси-голосок Будимира. — У вас инферно-мина! Я его отвлеку!

Мальчик вдруг взвился в воздух, словно его швырнула катапульта, и вонзил в голову всадника ослепительно белый клинок энергетического разряда. Отбить его Дуггур не успел, хотя при этом не очень-то и пострадал, только лицо почернело, да фигура покрылась пульсирующими темными пятнами.

— Ах ты, микроб!

Всадник попятился, поднял над головой ало засветившиеся руки.

И в этот момент Ростислав выдернул чеку гранаты и метнул изо всех сил, помогая ей лететь мыслью и волей.

Граната, названная Будимиром инферно-миной, врезалась в лоб «коню-носорогу» Дуггура и взорвалась. Но не во все стороны, как обычная граната, а вовнутрь! Она оказалась чем-то вроде генератора свертки пространства в черную дыру.

В течение нескольких мгновений образовавшаяся черная воронка втянула в себя голову «коня», затем грудь, передние ноги и часть туловища всадника. Процесс этот развивался все стремительнее, начиная поглощать и почву, и пылающие ручьи, и самого Дуггура.

— Бежим! — крикнул Будимир.

Инсект, очнувшийся от атаки игвы, поддержал его на уровне силы, и землян увлек тоннель хроноперехода, в последний момент унесший их из гибнущего «дворца» Дуггура.

Глава 5

Олирна приняла беглецов, как всегда, дружелюбно и приветливо, несмотря на свою незаживающую рану — Мировую Язву, след великой битвы светлых и темных сил, происшедшей за тысячу лет до появления на ней Посланника, отца Будимира.