Читать книгу "Что знает рыба. Внутренний мир наших подводных собратьев - Джонатан Бэлкомб"

В следующей фазе экспериментов форели подвергались одному из четырех способов воздействия. После вылова сетью и последовавшей за этим быстрой анестезии им: (1) делали в рот (под кожу) инъекцию пчелиного яда, (2) делали инъекцию уксуса, (3) делали инъекцию нейтрального соляного раствора или (4) подвергали похожему обращению, но без инъекций. Манипуляции 3 и 4 позволили исследователям исключить эффекты, связанные с манипуляцией рыбами и уколом иглой. Затем форели были возвращены в аквариум, где проживали до этого, и за ними наблюдали из-за черного занавеса, чтобы больше их не тревожить. Ученые измеряли темп движения жаберных крышек, проверяя, насколько быстро те открываются и закрываются: это измерение известно по более ранним исследованиям как хороший индикатор дистресса[258] у рыб. Все форели явно испытывали дистресс из-за обращения, которому подверглись, но не одинаково, а в зависимости от того, что с ними делали. В двух контрольных группах частота движений жаберных крышек возросла с исходного темпа, составляющего около 50 движ./мин до примерно 70. Частота движений жаберных крышек возросла до примерно 90 движ./мин в группах с пчелиным ядом и уксусом.

Все форели были обучены подплывать к кормушке всякий раз, когда включался свет, но после соответствующих манипуляций с ними ни одна не приблизилась к кольцу, хотя рыбы не ели целый день. (Это составляет разительный контраст с историями о рыбах, попадавшихся на крючок и возвращавшихся к наживке, когда их выпускали.) Вместо этого они стояли на дне аквариума, опираясь на грудные плавники и хвост. Кроме того, некоторые рыбы из «пчелиной» и «уксусной» групп покачивались из стороны в сторону и совершали отдельные стремительные рывки. Некоторые из рыб, обработанных уксусом, также терлись мордами о стенки аквариума или гравий, словно пытаясь облегчить жжение или зуд.

К концу первого часа скорость движений жаберных крышек контрольных рыб вернулась в норму. Для сравнения, частота движений жабр у рыб из групп с пчелиным ядом и уксусом по-прежнему составляла 70 движ./мин или больше спустя два часа после инъекций и вернулась в нормальное состояние лишь через три с половиной часа. Кроме того, через час после инъекции контрольные рыбы начали вести себя живее, когда включался свет, хотя по-прежнему не приближались к кормушке с пищей. Спустя один час двадцать минут после инъекции рыбы из обеих контрольных групп приближались к кормушке и хватали гранулы корма, когда те тонули в воде. Потребовалось почти втрое больше времени, прежде чем рыбы, обработанные пчелиным ядом и уксусом, начали проявлять интерес к кольцу кормушки.

Отрицательные реакции форели на причиненный им ущерб удалось резко снизить при помощи болеутоляющего средства – морфия[259][260]. Морфий принадлежит к семейству препаратов, называемых опиоидами, и известно, что рыбы обладают чувствительностью к таковым. Их поведение в ответ на применение опия в данном случае согласуется с их опытом облегчения боли при помощи препарата.

В других экспериментах, проводившихся примерно в это же время, физиологи Лилия Червова и Дмитрий Лапшин[261] документально зафиксировали, что ноцирецепторы – нервная ткань, чувствительная к вредным раздражителям, – широко распределены по телу у форели, трески и карпа[262]. Они обнаружили, что самые чувствительные места располагались вокруг глаз, ноздрей, хвоста и грудных и спинных плавников – частей тела, которые, подобно нашим лицам и рукам, играют самую основную роль в ощущении объектов и манипуляции с ними. Червова и Лапшин также обнаружили, что препарат трамадол подавлял чувствительность рыб к ударам током: чем больше было количество препарата, тем быстрее облегчалась боль.

Эксперименты Брайтвейт, Снеддон, Червовой и Лапшина явно указывают на то, что рыбы чувствуют боль, а не просто отвечают рефлекторным путем на негативный раздражитель. Но стоило провести еще один тест, который включал бы изменения в сложном поведении, требующем познавательных процессов более высокого порядка. Распознавание незнакомого объекта и сосредоточение внимания на нем были как раз тем, что нужно, и именно на это решили обратить свое внимание Снеддон, Брайтвейт и Майкл Джентл.

Как и большинство рыб, форели распознают объекты, недавно помещенные в окружающую их обстановку, и активно избегают их. Зная об этом, исследователи построили башенки из красных кирпичиков Lego и установили их в аквариумах, где жили эти рыбы[263]. Когда они вернули «контрольных» рыб в аквариумы после того, как их брали в руки и вводили им в губы соляной раствор, эти рыбы активно избегали башенок, тогда как рыбы, получившие инъекцию уксуса, регулярно проплывали рядом с башенкой. Похоже, инъекции уксуса угнетали когнитивное поведение форелей, связанное с опознанием и избеганием нового объекта. Исследовательская команда предположила, что боль от уксуса настолько стрессировала форелей, что они оказывались неспособными проявлять нормальные формы поведения.

В ходе дальнейших попыток проверить эту гипотезу дистресса рыбам в обеих группах после инъекций соляного раствора или уксуса был введен морфий. На сей раз рыбы из обеих групп – соляной раствор + морфий и уксус + морфий – избегали башенок из Lego.

Другие исследования способности чувствовать у рыб

Эксперименты, о которых я вкратце рассказал здесь, – еще не последнее слово в вопросе о боли у рыб. Оценить то, как рыбы отвечают на раздражители, которые мы расцениваем как болезненные, можно и с других точек зрения. Одно из ожидаемых отличий осознанно испытываемой боли от бессознательной, рефлекторной реакции на неприятные раздражители – это изменчивый или специфичный ответ. Одним из способов проверки этого является изменение интенсивности стимула. Например, макроподы в ответ на слабые удары током плавали активнее, словно пытаясь найти путь к спасению[264]. Более сильные удары, напротив, приводили к отступлению от источника удара и проявлению защитного поведения.