Читать книгу "Выйти замуж за злодея - Марина Ефиминюк"

На подносе затеснились чайная пара, вазочка с медом на тот случай, если Соверен предпочитает подслащенное питье. Я положила на тарелку немного рыхлого песочного печенья, крошившегося в руках, и вынесла в гостиную.

— Господин Гард, вам добавить мед? — спросила я, наливая в чашку еще бледный, плохо заваренный напиток. Выглядел чай, мягко говоря, неприглядно, но опыт показывал, что лучше пить бледненькую жижу, чем ядреный крепкий настой. От последнего начинал дико биться пульс и во рту появлялась горечь.

— Не люблю сладкое, — отказался он.

— А аллергия на цветочные ароматы у вас есть? — вдруг выпалила Рута.

— Не страдаю, — сухо отозвался он.

Вдруг вспомнилось, как недавно мы с подругой придумывали легкий и, главное, уголовно ненаказуемый способ выкурить Гарда из квартирки. Неужели Рута решила провернуть?

— Тогда, может, вас накормить ужином? — немедленно предложила подруга, и я поперхнулась на вдохе. — У нас есть отличная говяжья отбивная. Очень сочная и свежая! Она, конечно, одна, но что не сделаешь для дорогого гостя. Хотите поджарю?

— Вы о той самой замороженной говядине, которую я вместо льда прижимаю к лицу? — насмешливо уточнил Соверен.

— Так вы уже знакомы с нашей отбивной… — разочарованно протянула цветочная фея.

Подозреваю, что Соверен почуял неладное. Вернув полотенце с растаявшим куском мяса, он шустро засобирался на выход. И сбежал восвояси, даже не испробовав печенья. Мы с Рутой плюхнулись на жалобно скрипнувший диван.

— Надо же, — покачала она головой, — знала бы, что его так пугает еда, тут же побежала что-нибудь готовить.

Глава 4
Ритуал сжигания неприятностей и чайной заварки

«Я узнаю твои секреты…» Соверен Гард

«Ты узнал мой секрет. Тебе теперь полегчало?» Лаэрли Астор

Весенний каталог снимали с раннего утра и до вечера. Гравировальщик, худой пронырливый тип с острыми глазами, суетливо скакал возле укрепленного на треноге магического гравирата, отдавал резкие указания, размахивал руками. И все время по привычке называл меня Тамарин.

Зал, где проходило суматошное действо, напоминал гравировальный ад. Белошвейка Мика носилась с платьями, мастер по прическам Сати то и дело пыталась поправить мне волосы или подмазать губы коралловой помадой. Арлис энергично нервничала, чашку за чашкой хлебала крепкий кофе с кардамоном и к окончанию съемки уже была неспособна усидеть на месте. А не к месту упомянутая Тамарин, где бы она ни находилась в этот день, скорее всего издыхала от икоты.

Когда последний образ запечатлели на стеклянной пластине, мы с облегчением выдохнули. На радостях хозяйка дома мод, проявив нехарактерную щедрость, отсыпала нам всем выходной. Мысленно я понеслась на вокзал за билетом на утренний дилижанс до Шейросской низины, а потом по торговым лавчонкам купить кучу мелочей, заказанных девочками из приюта, но в комнату для переодеваний заглянула Арлис… Сати как раз пыталась превратить воронье гнездо у меня на голове в нормальные волосы.

— Не распускай прическу, — тихим вкрадчивым голосом приказала хозяйка, и мастер нерешительно замерла с гребенкой в руках, ловя мой взгляд в зеркале. — Мы идем в ресторацию с господином гравировщиком, поэтому не переодевайся.

Наряд на мне был не менее эпохальный, нежели приснопамятное серебряное платье, павшее смертью храбрых на площади Гард. Да и трапезничать в компании скользкого типчика не возникало никакого желания.

— У меня планы, — спокойно отказалась я.

— Тамарин всегда ездила, — заметила Арлис и немедленно вышла.

Хотела бы я предложить взять с собой Тамарин, но, к сожалению, она страдала от икоты где-то в другом месте.

— Что делать с волосами? — испуганным шепотом спросила Сати.

— Расплетай, конечно.

Я без колебаний переоделась в собственный брючный костюм и в глухо застегнутую зеленую блузку, делавшую мои глаза неестественного цвета неспелого яблока. Арлис только губы недовольно поджала, когда я уселась в карету. А что? Сама на прошлом показе доказывала клиенткам, что этой весной без брючного костюма и зеленого блузона любая женщина — это простушка, вывезенная с провинциального острова Рут. Она же не догадывалась, что костюм мне достался от мамы, а блузка куплена с уценкой в лавке готового платья.

Мы с Арлис ехали в натужном молчании, но тишину заполнял гравировальщик. Пожалуй, его было даже слишком много. Он беспрерывно сыпал комплиментами в мой адрес и машинально пытался заглянуть в декольте, надежно спрятанное застегнутым до подбородка пуговичным рядком. Не замолкал болтун и в дорогой ресторации, где нам принесли заранее заказанные помощницей Арлис блюда.

Передо мной поставили широченную, как крышка от квашни, тарелку с крошечной, буквально в одну столовую ложку, горкой салата, чуточку приправленного кунжутными семечками. Почему нельзя сделать наоборот? Маленькую тарелочку и очень много огурцов, пусть и наструганных тонкой соломкой? Ломтик к ломтику целый огурчик соберется, а тут один хвостик, поди, нашинковали. Я в раннем детстве больше ела!

— Почему вы не хотите попробовать отбивную, госпожа Лаэрли? — причмокивал губами гравировальщик. — Фигуру блюдете? Удивительно аппетитная штука, поверьте!

— Я нимфа, господин гравировальщик, и не перевариваю мясо, — сухо отказалась я от «питательного» угощения.

— Господи, да вы просто не умеете его вкусно есть! — убежденно заявил он и жестом фокусника бросил сочащийся соком и кровью кусочек отбивной на мою микроскопическую салатную горку, которую я даже разворошить не успела.

Подозреваю, что древний лесной народ убивал только за то, что рядом кто-нибудь вздумал облизываться на мясо, а если предлагал оскоромиться нимфе, то все — считай выписал путевку на тот свет. Уверена, самоубийца немедленно подвешивался вниз головой на ветку священного дуба.

— «Не перевариваю» — это не фигура речи, — сухо заметила я. Тарелку пришлось отодвинуть, зато появился хороший повод слинять.

Честное слово, побеги из рестораций и буфетов стали моим новым увлечением! Некоторые платочки вышивали, другие носочки вязали, а я из элитных жрален, простите мой анадарийский, улепетывала, зажав под мышкой ридикюль.

— Мне надо в дамскую комнату припудрить носик, если вы не против.

Судя по лицу хозяйки, она была категорично против. Оставаться один на один с прожорливым гравировщиком, которому для колоритной компании предоставили фигуристую нимфу, Арлис не желала и в душе наверняка досадовала, что не успела воспользоваться удобным предлогом для тихого отступления. Она пригубила красное вино и с натянутой улыбкой кивнула:

— Конечно, дорогуша. Не задерживайся.

Мы обе знали, что увидимся теперь только в доме мод.