Читать книгу "Время молодых - Михаил Михеев"

Работа велась сразу по нескольким направлениям. Развивались научная и индустриальная базы. Ну, это можно было не объяснять – вон на орбите какие верфи, линкоры себе равных не имеют, да и шахты с заводами не простаивают. А благодаря тому, что конкуренция между участвующими в деле промышленниками была чисто номинальная, лишь бы антимонопольные службы не придирались, обеспечивалась стабильность развития. По некоторым обмолвкам маршала Александр сделал вывод: и Коломиец, и Берг, и Громова, еще многие в деле.

То же и с финансами, правда, не столь глобально. Империи Гуттенберга, Аванесяна и еще куча народу помельче к освободительному процессу отношения не имели. Зато, плавая на поверхности вяло кипящего котла под названием Урал подобно грязной пене, они неплохо отвлекали на себя внимание. Равно как и их хозяева в Верховном Совете, даже не подозревающие, что основная их роль не управление планетой, а создание дымовой завесы.

Смешно, ни Гуттенберги, ни Аванесяны так и не поняли, что к чему, их мозги, заточенные под деньги, не смогли понять, что главное все же люди. Они плели интриги, не подозревая даже, что над ними втихую посмеиваются, и упорно пытались пробиться в правительство, каждый раз не добирая совсем немного голосов. Ровно столько, чтобы не потерять вкус к процессу и продолжать бесплодное карабканье на политический Олимп. Они считали себя вершителями судеб… Зря! Имелись мощные финансово-инвестиционные учреждения и без них. Ворочали они, может, и не столь глобальными суммами, но, опять же, соединенные в единую сеть, обеспечивали друг другу финансовую устойчивость, а проекту отделения от Конфедерации необходимые деньги.

Третьим направлением было патриотическое воспитание молодежи. Аккуратное, без лишних загибов, но формирующее устойчивое на протяжении многих поколений мировоззрение. Не зря, ох, не зря девять из десяти выпускников школ относились к Конфедерации без ненависти, но с легким презрением и пренебрежением, не считая себя чем-то ей обязанными. Плюс патриотические клубы физической и технической направленности, обеспечивающие вроде бы частную, но по военным лекалам скроенную подготовку будущих солдат, водителей, танкистов, пилотов…

На это же направление работало министерство внутренних дел и контрразведка, подчиняющаяся непосредственно правительству планеты. Все это обеспечивало проекту солидную точку опоры, а конспирация была на уровне. По сути, в нюансы на всей планете было посвящено около десятка человек, остальные – просто исполнители, знающие, что работают на благо родной планеты, и не слишком задумывающиеся о нюансах. Каждый солдат должен знать свой маневр – и не более того, и в нюансы отношений провинции и центра не лезть – чревато.

Такой подход давал определенный эффект, и, хотя в Конфедерации наверняка имелись спецы, догадывающиеся о чем-то, раскопать подноготную процесса и выйти на что-то большее, чем вяло тлеющий стихийный сепаратизм им, похоже, так и не удалось. Во всяком случае, масштабов процесса они себе точно не представляли. И пятая колонна, все эти диссиденты, которые сиденты, отсиденты, пересиденты и прочая мутная пленка, на этот раз помочь шпионам Конфедерации ничем не могла.

Ну и последним и по значимости, и по масштабам направлением стали перспективные исследования на нестандартных подходах. Вот так вот оно косолапо называлось, финансировалось по остаточному принципу и велось, по сути, группой энтузиастов. Нет, ну, в самом деле, сверхмощные орудия линкоров или боевые вирусы – это логично и понятно. А вот околофилософские мудрствования и безумные теории – так, мракобесие. И, тем не менее, однажды вечные бородатые мальчики сумели выдать результат. Во всяком случае, в теории.

Добились его те, кто не тратил время на создание генераторов совести (а что, повесь такую штуку на орбите и жди, пока оккупанты сами каяться прибегут) или клонов, которыми можно подменить вражеских политиков. Выхлоп дала совсем иная тематика, старая, как мир, но до сих пор не реализованная. Проще говоря, эти умники создавали идеального солдата. Не гору искусственных мышц с внешностью обезьяны, а универсала, внешне не отличающегося от обычного человека, но способного на большее. И работали они столь лихо, что процесс вышел-таки из стадии теории и получил шанс на материальную реализацию.

– Они были собраны, как детский конструктор, понимаешь? Их ДНК склеили из кусочков, убрав все лишнее, и рассчитывали получить на выходе идеального солдата, но никто почему-то не проявлял никаких признаков гениальности. Обычные пацаны и девчонки, шкодничающие вместе со сверстниками. Эксперимент признали неудачным, на них махнули рукой – и вдруг, по прошествии кучи лет обычный, ничем особенным раньше себя не проявивший офицер, а позже адмирал чуть выше среднего уровня превращается в непобедимого флотоводца! Как ты думаешь, от чего?

– Я?

– Смешно, но не ты. Твой отец. Эксперимент дал выход лишь во втором поколении и только на тебе. Твои родные – абсолютно нормальные, без особых талантов люди. Что-то профессора там перемудрили. А главное, неизвестно теперь, сколько вас таких. Я знаю про двоих.

– Кто второй?

– А ты не догадываешься?

– Даже кандидатов не вижу.

– Девчонка, сумевшая на ровном месте разработать операцию, до которой не додумались профессиональные штабные офицеры. Ничего не напоминает?

– Николаева?

– Угу. А ты думаешь, почему она в аналитический центр попала? Может, есть и еще кто-то, но сейчас у нас нарисовалась большая проблема. Мы не знаем, кто.

– Поясните, маршал.

– Да все просто. Проект тогда признали неудачным, группу расформировали, ее участников давно уже нет в живых. Приходится восстанавливать информацию по архивам и записям, отнюдь не самым точным. Но сейчас главное не это. Главное, мы имеем как минимум одного, а может, и двоих уникальных флотоводцев. Универсальные солдаты из вас не получились, а вот флотоводец на голову выше любого, состоящего на службе Конфедерации, у нас теперь есть. Так что радуйтесь, вы – сверхоружие родной планеты. Вот только, появляется у меня опасение, что не мы одни такие умные.

– Конфедераты?

– Восточники. Я тщательно просмотрел твой доклад, собрал все данные, до которых смог дотянуться. Мало, конечно, безобразно мало, но пищу для размышления дают. Очень похоже, адмирал Эй Касиваги создавался по одной с тобой методике.

– Чтоб восточники имели технологии, равные нашим? Не верится что-то.

– Придется поверить, – в голосе маршала лязгнула сталь. – Слишком уж многое на это указывает. И еще, его брат был командиром авианосца «Пекин». В лагере он покончил с собой. Не вынесла душа самурая… Так что, если я прав, у твоего главного противника есть за что нас всех ненавидеть. Вернее, будет, когда узнает.

Вот такая интересная информация. Поражали в ней прежде всего масштабы процесса и тот факт, что люди так ни о чем и не догадались – хотя почему бы и нет? Параноик – это оптимист, который верит в то, что есть ещё на свете умные люди, способные устроить более-менее приличный заговор. А на Урале процент параноиков невелик. Особенно среди тех, чье слово хоть что-либо значит. Стало быть…