Читать книгу "Метро 2035. Бег по краю - Ольга Швецова"

– Так вот… Вернемся к нашему разговору. Не могли бы вы, Лизхен, поделиться секретом, что вы показали Ширшову? Он без проверки способностей не допустил бы вас к такой ответственной работе. Но ведь настоящие мастера всегда хранят свои секреты? – Лиза промолчала, так и не поднимая глаз. Штольц продолжал изучать ее лицо, приятное, но опять сильно испуганное. «Чего она так боится?» – Вольф Мессинг утверждал, что по неуловимой для обычного человека мимике и движениям тела можно о многом догадаться, наука физиогномика это подтверждает, существуют методики для того, чтобы отличать правду от лжи… Но как такая молодая девушка могла освоить их за такой короткий срок? С вами кто-то занимался с детства? Может быть, сам рейхсфюрер?

– Константин Сергеевич действительно знает меня с детства, потому проверками не мучил. Ну, почти… – Лиза наконец-то посмотрела Штольцу в глаза. – Он сам хорошо видит правду и обман. А вы сейчас пытаетесь меня соблазнить?

Она улыбнулась, но чувствовалось, что ответ на этот вопрос ее действительно волнует. Хотя Штольцу казалось, ответ должен был бы беспокоить посильнее! Или она даже готова в чем-то уступить? Нет, не во всем, разумеется, и не сразу, но не нужно и экстрасенсорных способностей, чтобы понять: Елизавете он симпатичен больше, чем многие другие. И она ему – тоже, хоть и не так, как девушка думает.

– Похоже, первую же проверку я провалил, – с грустным видом сказал ведущий аналитик Рейха. – Я хочу вам как минимум понравиться, – честно признался Георгий Иванович. – Сам не знаю, зачем вас пригласил, ведь пообедать вы явно могли и без моей компании. И если она вам неприятна…

– Нет!

Елизавета положила руку на его холодные пальцы, и Штольцу показалось, что это сделано не просто так… А имеет это отношение к методике? Ее энтузиазм настораживал и заставил мягко убрать руку со стола.

– Спасибо за доверие, а особенно – за ваш вопрос, потому что я уже не так молод, несколько отвык от свиданий. Пусть это будет обычным обедом коллег по работе.

На стол бухнулся поднос с двумя стаканами, которые подавальщица едва не расплескала от возмущения: действительно, черт старый, позвал девчонку да еще поит ее лучшими напитками! Георгий Иванович сдержанно поблагодарил фрау Хельгу, как гласило имя на бейджике, и взял свой стакан.

– Давайте, Лизхен, выпьем за ваши успехи.

– И за ваши?

– А что – мои? Они уже давно состоялись, и, боюсь, превзойти самого себя мне не удастся… – взгляд девушки вспыхнул недоверием. Штольц только улыбнулся, ведь она была права. Но пусть думает, что немолодой офицер просто о многом умалчивает по службе или набивает себе цену. В этом мужчины мало отличаются от парней.

Георгий Иванович говорил не о том, что думал! Это Лизе было ясно сразу, и даже не используя свой дар, она чувствовала какую-то неуловимую ложь в его словах. Простым обедом коллег это явно не было! Но и не было допросом… Когда он убрал руку, даже подумала: Штольц догадался о многом… Чтобы растянуть паузу, попробовала содержимое стакана. Крепкое, довольно противное, и сахару переложили. Ее успехи радовали рейхсфюрера, теперь и Георгий Иванович решил похвалить. Но не для этого он позвал пообедать, не для этого рассказывает про какого-то человека из прошлого. Хотелось довериться ему, в первый раз довериться кому-то, ведь этот мужчина многое разгадал в ней, от него ничего нельзя скрыть! И в этом они даже похожи. Напряжение чуть отпустило, Елизавета поняла, почему Штольц чем-то ближе остальных: у них обоих есть секреты, они оба не те, кем их считают, привычно надетые на лицо маски скрывают не врага, а просто помогают выжить. Довериться… Зачем?

Принесли шашлык, хозяин с гордостью поставил перед ними тарелку с шампурами. Мясо оказалось и в самом деле свежеприготовленным, не разогретым вчерашним, и оттого намного вкуснее. И пока Елизавета не расправилась с большей половиной блюда, ей было не до Штольца. Потом снова вспомнила о нем и с благодарностью улыбнулась, подняла стакан, тоже попытавшись предложить тост:

– Чтобы мы хотя бы иногда могли так посидеть вместе… с вами.

– Я так и думал, что вам понравится шашлык. – Георгий Иванович скромно улыбнулся. – Похоже, за вами ухаживали те, кто еще вовсе не умеет это делать.

– А вы… – и девушка поняла, что не знает, как продолжить! Спросить, «а вы ухаживаете?» или еще более пугающую ее саму мысль, возникшую, скорее всего, под действием алкоголя «а вы умеете?» Спросить, надеясь на что-то.

– А я продолжу про Вольфа Мессинга. Говорят, его способности помогали раскрывать преступления, хотя этого никто документально не подтвердил. Он мог внушать человеку мысли, заставить его сделать что-то. В общем, он творил чудеса. Как и вы. Ведь вы настоящее чудо, Лизхен!

И уже он протянул руку к ней поближе. Говорил правду, сомнений не было. Он считает ее чудом, а она сама свой дар – проклятием! И какое же облегчение наступило на душе, когда Елизавета осознала, что Штольц обо всем догадался, понял… И совсем ее не осуждает. Хотелось оставаться здесь вечно, сидеть рядом с ним и смотреть в глаза, разговаривать. Ведь так просто, на виду у всех, Георгий Иванович смог вытащить на свет правду, которую она так давно скрывала, и никто этого не понял и даже не заподозрил! Не умеет ли и опытный аналитик Рейха тоже творить чудеса?

Елизавета не была чудом в том смысле, который обычно вкладывается в это слово, перед ним сидела не фея, а вполне материальная девушка, сильно испуганная чем-то. Он все-таки решился взять ее за руку. Ноготки были обкусаны, но пальцы теплые и изящной формы, они уже более уверенно скользнули в его ладонь, ответившую дружеским пожатием. Значит, она не читает по лицу. Это не зрительный контакт, ее проверка основана на ощущениях. Стало любопытно, легкое чувство опасности не угасло, а еще больше пробудилось: нужно знать все методы Рейха и СД, Штольц умел владеть собой на допросах, но к такому чувствительному детектору, как Лизхен, оказался не готов. Она не только загадка, но и потенциальная угроза задуманному делу… Улавливает ли его страх сейчас? Похоже, что да, но при этом поглощена собственной неуверенностью и новыми ощущениями. Значит, чувствительный прибор тоже может выйти из строя? Трудно думать так, когда видишь перед собой симпатичную смущенную девицу, но разве он мог позволить себе эмоции?! И Лизхен безошибочно уловила сейчас этот небольшой всплеск, потому что с надеждой посмотрела ему в глаза.

– С вами приятно разговаривать, Лизхен.

– Правда? – уже чуть кокетливо уточнила она.

– Сами знаете. Но вы еще многого не знаете… И если мы будем чаще видеться, то я могу рассказать вам немало интересного. Я ведь когда-то был преподавателем, вы не слышали?

– Нет, но я много слышала про вас от рейхсфюрера, хотя он говорил больше про работу. Что вы хороший сотрудник, он вас ценит, и что если бы не вы, то аналитический отдел вызывал бы у него больше беспокойства.

Цитата Ширшова была так точна, что показалось, будто тут сидит рядом и сам Константин Сергеевич. Стало неуютно обоим.

– Давайте лучше немного отвлечемся от дел, у нас обед. Мне и без того нужно скоро вернуться на службу. Вы хотя бы, надеюсь, уже свободны? Мы все очень любим нашего фюрера, но не хотелось бы вспоминать о нем каждую минуту.