Читать книгу "Проклятие желтых цветов - Марина Серова"

— Неужели Куриленко?

— Нет, конечно! Вспомнил — Софи Марсо! Бюстики именно с ее лицом стоят во всех мэриях и прочих административных зданиях. Хотя мне больше нравилась головка Летисии Касты, она была прототипом Марианны до Марсо.

— Я видела в сувенирных лавках Парижа бюстики Мирей Матье, — вспомнила я.

— Да, и она тоже в свое время была Марианной!

— Ужасно! Я не хотела бы при жизни стать памятником.

— Ты рассуждаешь прям как Карл Лагерфельд! Его модель, Инесс де ля Фресанж, ассоциация мэров выбрала в качестве прототипа Марианны. Когда Лагерфельд узнал об этом, то заявил, что не хочет одевать памятник. Инесс пришлось выбирать — либо оставаться лицом бренда «Шанель», либо дать свое симпатичное личико следующей Марианне. Как ты думаешь, что она выбрала?

— Трудно сказать. Лично я бы осталась лицом «Шанель».

— А вот Инесс разорвала контракт с Лагерфельдом. Это, конечно, ее личное дело, но я оторвал бы руки тому скульптору, который лепил ее голову. Бюст оказался так себе, ничего общего с оригиналом. Так что пойдем пить кофе? — Макс, не дожидаясь моего ответа, взял меня под локоток и повел к выходу.

— Подожди, — сказала я, увидев боковым зрением поднимающегося по лестнице Петю. Вид у него был как у побитого щенка. Пройдя мимо нас, он вышел на улицу. — Что это с ним?

— Похоже, Роденова раскусила, что его бабушка вовсе не нуждается в дорогостоящих лекарствах, — предположил мой собеседник.

— Извини, Макс, кофе отменяется, раз уж Светлана Игоревна освободилась, мне надо кое-что с ней срочно обсудить.

— Вот так всегда! — Начинающий скульптор театрально взмахнул рукой. — Ладно, пошли в мастерскую.

Мы стали спускаться в цоколь. Около двери в мастерскую крутился какой-то мужчина в синей поношенной спецовке. В первый момент я напряглась, но потом поняла, что это рабочий, который меняет замок. Меня также порадовало, что на двери черного хода вместо щеколды тоже появился закрывающийся на ключ замок. Здание, которое еще несколько дней назад было похоже на проходной двор, с моей подачи стало превращаться в место, более или менее безопасное для сотрудников Центра и его посетителей. Хотя до особо охраняемого объекта ему было еще далеко. Сегодня дежурила новая вахтерша, которая читала потрепанный глянцевый журнал и не обращала внимания на то, что происходит вокруг.

— А где Петр? — поинтересовался Макс у Родионовой. — Мне одному с подготовкой к транспортировке не справиться.

— Ему надо немного развеяться. Погуляет и вернется. — Сделав небольшую паузу, Светлана добавила: — Надеюсь. Пойдемте, Евгения, мне надо вам кое-что рассказать. Да, Макс, вот новый ключ, смотри не потеряй!

Тот взял ключ, подбросил его вверх примерно на полметра и поймал, даже не глядя на него.

По дороге Родионова стала рассказывать мне, что устроила Пете допрос с пристрастием, и тот признался, что прятал на верхней полке за бюстиком Маяковского деньги. Дома их держать он опасался, так как его доверчивая бабуля велась на любые предложения активизировавшихся в последнее время коммивояжеров, которые ходят по квартирам и предлагают купить всякую дребедень. Последний раз Петина престарелая родственница отдала едва ли не все свои «гробовые» за чудо-прибор, обещающий излечить от всех болезней, но на поверку оказавшийся фонариком, причем без батареек. Узнав от Макса о том, что в мастерской убирается какая-то женщина, Петр примчался туда, вызвался ей помочь и незаметно от нее забрал за бюстом свои деньги. Петя очень торопился, поэтому по запарке мог и не вернуть Маяковского на место.

Несколько дней Петр хранил деньги дома, но бабуля снова их нашла и хотела вложить в паевой фонд под баснословные проценты, обещанные в рекламной листовке, брошенной в их почтовый ящик. Петя будто бы с трудом отговорил ее от этой затеи и решил снова унести деньги из дома. Его новым тайником стал сломанный письменный стол времен нэпа, который ждал ремонта как раз в том кабинете, в окне которого я заприметила чью-то тень. Ключ Петр взял в столе у Ники, которой на месте, как это частенько бывает, не оказалось. В кабинет он не заходил, но видел в приоткрытую дверь, что там на столе лежит пицца, которую он просто обожает.

— Так что Петр тут совсем ни при чем, — целиком и полностью оправдала своего любимчика Светлана.

— Скорее всего, что так. Только непонятно, почему он не хранит деньги в банке.

— У Петра как-то украли деньги с карточки, сумма была небольшая, но все равно жалко. Теперь он опасается держать на счету крупные суммы, считает, что тайник лучше, — пояснила Петину позицию Родионова, а затем сделала свой вывод: — Остается только Ника. Женя, вы что-нибудь про нее узнали?

— Пока нет. Зато я удостоверилась, что пиццерия «Турнелло» действительно поменяла рисунок на своих коробках и девушка-курьер у них работает.

— Ох уж эта Ника! — возмутилась Родионова, когда мы зашли в пустую приемную. — Вечно ее нет на месте! Уволю сегодня же!

— Погодите! Надо все до конца выяснить.

— А что тут выяснять? Все и так ясно.

— Что тебе ясно, дорогая? — поинтересовался Антон Михайлович, оторвав взгляд от газеты.

Светлана закрыла кабинетную дверь и заговорщицким тоном произнесла:

— Похоже, все это дело рук Ники.

— Что именно? — уточнил Родионов, снова уткнувшись в газету.

— И дурацкая записка на французском, и одуванчики здесь, и в подъезде, и даже отравленная пицца.

Я заметила, что Антон улыбнулся одними уголками рта. Выводы жены почему-то показались ему смешными.

— Я был здесь, когда девушка-курьер принесла пиццу. Ника к коробкам даже не прикасалась. Если «Валенсия» оказалась отравленной, то, вероятно, поваром или даже курьером, — говорил Родионов, не отрывая глаз от газеты. — Все-таки я ожидал от Гордиенко более качественной статьи. Можно подумать, она только вчера журфак окончила. Почитаешь?

— Не сейчас. — Светлана села за стол и стала перебирать какие-то бумаги.

— А вы, Евгения, не желаете почитать «Тарасовский вестник»? — Антон Михайлович подошел ко мне и протянул газету левой рукой. При этом его взгляд был обращен не на меня, а на дверь.

Тело Родионова было предателем. Своими жестами и мимикой он сказал столько, что я уже не сомневалась — он водит нас за нос. Правда, зачем ему это нужно, я пока не поняла.

— Давайте! — Я взяла газету и бегло, что называется по диагонали, прочитала статью под названием «Вечная весна Родионовой».

Антон был прав, статейка была так себе. Лиля просто перепечатала все, что было наговорено на диктофон, без какой-либо художественной обработки. Даже осталась реплика Родионовой: «Вы что, хотите написать мою биографию для Википедии?» Хотя, если вдуматься, не таким уж и бездарным было это интервью. Лилия хотела донести до читателя, что Светлана Родионова зазвездилась, и, похоже, ей это удалось. Даже использование в заголовке названия роденовской скульптуры «Вечная весна» выглядело слишком недвусмысленно. Другой вопрос, сколько человек прочитает эту статью от первой до последней строчки. Скорее всего, не так уж и много. А вот фотография, которую Слава сделал в Выставочном зале, мне понравилась. Жаль, что Светлана не захотела, чтобы он ее снимал, наверняка фото получились бы первоклассными.