Читать книгу "Брачные узы - Тесса Дэр"

Значит, он читает только для того, чтобы уснуть? Так она ему и поверила!

Впервые в жизни Мэдди встретила такого же, как она, книгочея. Все равно, что повстречать родную душу на чужбине! Для болезненно застенчивой девочки книги были полноценной заменой общению с себе подобными. Мысленно она разговаривала с автором и героями, даже спорила. Ругалась иногда. А сейчас у нее возникла куча вопросов к Логану. Сколько книг он прочел? На каких языках? Какие из них он перечитывал по нескольку раз? О каких книгах он мог бы сказать, что они словно для него написаны?

Логан перевернул еще одну страницу. Он прочел ее меньше, чем за минуту.

– Вы, – прокурорским тоном припечатала его Мэдди, – книголюб. Будьте честны передо мной.

Теперь Мэдди понимала, что ничего необычного в любви Логана к чтению не было. Кто еще стал бы читать и перечитывать несвязную писанину шестнадцатилетней дурочки?

Только тот, кто жить не может без чтения и готов довольствоваться тем, что есть, если под рукой нет ничего хорошего.

– Ладно, – сказал капитан, – я люблю читать. И что с того? Трудно учиться в университете, если у тебя нет привычки к чтению.

– Так вы еще и в университете учились?

– Всего несколько месяцев.

Мэдди нырнула под одеяло, тщательно следя за тем, чтобы не прикоснуться к Логану.

– Когда вы говорили, что у вас не было дома, я решила, что возможности учиться у вас тоже не было.

– Мой социальный статус при рождении оставлял мне очень мало надежды даже на то, чтобы выжить, не то что образование получить.

– Тогда как получилось, что вы поступили в университет?

– Когда мне было лет десять, меня взял к себе местный викарий. Он кормил и одевал меня, и он дал мне такое же образование, как и своим сыновьям.

– Ваш викарий – человек щедрый.

– Щедрый? Пожалуй. Но он был щедрым не по доброте душевной, это точно. Он даже называл меня своим сыном. Но, когда началась мобилизация и от каждой семьи надо было послать на войну одного сына, он отправил меня, и тем самым спас своих настоящих сыновей.

Мэдди болезненно поморщилась.

– Действительно, какая уж тут доброта. Мне так вас жаль, – добавила она и, лишь встретив недоуменный взгляд Логана, осознала, что, желая продемонстрировать свое сочувствие, коснулась его руки и даже ее погладила.

– Мне очень жаль, – повторила Мэдди и убрала руку.

Логан пожал плечами и пробурчал, что ему все равно, жаль ей его или нет.

Впрочем, такого рода ужимки еще не обманули ни одну женщину.

– Мне было где и на чем спать, что надеть, чем питаться. Я даже получил кое-какое образование. С учетом того, какой могла бы быть моя жизнь, если бы не викарий, жаловаться мне не на что, – сказал Логан, снял очки и положил книгу на тумбочку.

Нет, жаловаться ему действительно было не на что и не на кого. Но горький осадок остался. В материальном плане все у него было в порядке, но ни любви, ни даже ласки ему не досталось.

Не зря говорят о женщине, жалеет, значит любит. И как ей было не пожалеть бедного сироту, которого никто не любил и который, как и она, любил читать? Ужас, что творилось сейчас у Мэдди на сердце.

– Этот ваш жалостливый взгляд, – сказал Логан, – мне совершенно не нравится.

– И мне тоже.

– Тогда перестаньте так на меня смотреть.

– Я не могу, – всплеснув руками, призналась Мэдди. – Быстро скажите что-нибудь гадкое. Посмейтесь над моими письмами. Пригрозите, что передавите всех моих жуков. Сделайте же что-нибудь!

Логан молча смотрел на нее, и чем дольше молчал, тем сильнее сгущалась атмосфера.

– Как пожелаете, – зловеще произнес Маккензи, и в тот же миг Мэдди уже лежала под ним на спине, а он торопливо расстегивал пуговицы ее ночной сорочки.

И у Мэдлин не было ни малейшего желания сопротивляться.

– Надеюсь, вас это устраивает, – с волчьим оскалом бросил Логан, и Мэдди словно со стороны услышала свой голос:

– Да.

Логан быстро расстегивал пуговицы, но намерения ее соблазнить у него не было. Скорее, как можно быстрее выполнить поставленную задачу.

Добро наказуемо, и если Мэдлин до сих пор этого не знала, то пусть узнает сейчас. Он ее научит. И научит тому, что за любопытство, каким бы сладостно-наивным оно ни было, тоже надо платить. Будет знать, как его гладить. Будет знать, как заглядывать ему в самую душу.

Сама напросилась.

Логан потерял счет раздетым им женщинам, но, когда все эти пуговицы были расстегнуты, он поймал себя на том, что дрожит от предвкушения. Ему не терпелось увидеть, что же там, под этой сорочкой. Он не был особенно придирчив ни к форме, ни к размеру женской груди. Его устраивала и большая грудь и маленькая. И темные соски и светлые. И белая до синевы кожа, и покрытая веснушками. Для него самая красивая грудь в мире всегда была та, что перед ним.

Но никакой предыдущий опыт не смог подготовить его к этому.

Когда он приподнял полы льняной ночной сорочки, он не смог поверить своим глазам. Он ожидал увидеть нежную сливочную кожу, а увидел… льняную ткань.

– Вы спите в двух сорочках?

Мэдди кивнула.

– И нижнюю я надела задом наперед. Для надежности.

Теперь понятно, почему он не увидел застежку.

– Вы мне не доверяете?

– Я себе не доверяю, – сказала Мэдди. – И, похоже, правильно делаю. Посмотрите на меня.

Логан не знал, то ли чувствовать себя оскорбленным, то ли аплодировать ее тактике защиты.

Он чувствовал себя немного пиратом, которому не терпится насладиться девственной пленницей. Схватить ее двойную броню в обе руки и разорвать! И дальше уже делать с ее грудью все, что ему заблагорассудится.

Но к чему портить имущество, когда ткань, из которой были сшиты ее сорочки, такой славной тонкой выделки? Логан провел рукой снизу вверх, накрыв ладонью ее грудь.

Мэдди с шумом втянула воздух. Плоть ее трепетала под его рукой. Логан ждал, когда она попросит его остановиться.

И не дождался.

– Я говорил, что у нас все получится, – пробормотал он.

– Кажется, припоминаю. Вы, кажется, говорили, что мне будет очень хорошо. Или очень-очень хорошо?

Логан стал тискать ее грудь.

– Очень… очень… очень хорошо, – сказал он. В ушах его стоял гул, кровь мощным потоком стремилась в одном направлении: вниз.

Мэдди затаила дыхание.

– Вы не могли бы…

Логан тут же замер. Не дождавшись продолжения, он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

Проклятие. Зачем он дал ей этот шанс? Сейчас, даже если Мэдлин изначально ни о чем таком и не думала даже, она попросит его остановиться. И тогда ему придется остановиться, потому что он был не из тех, кто способен проигнорировать просьбу женщины.