Читать книгу "Четыре любви маршала Жукова. Любовь как бой - Валерия Орлова"

Маршал жил на две семьи почти восемь лет – то с Галиной Семеновой, то с Александрой Зуйковой. Лишь в январе 1965 года Георгий Константинович оформил развод с Александрой и заключил брак с Галиной, с которой прожил до 1973 года.

Свалило Георгия известие о смертельной болезни любимого человека. В декабре 1967 года у Галины Александровны обнаружили рак молочной железы. Операция, которую ей тут же сделали, явно запоздала. В начале января 1968-го в подмосковном санатории «Архангельское» Георгий перенес тяжелейший инсульт и оказался парализован. Жизнь Георгия буквально висела на волоске, и Галя решилась на отчаянный шаг… После тяжелейшей операции, оставившей ее, молодую, сорокалетнюю женщину, инвалидом, слабая, бледная, еле-еле держась на ногах, она приехала в больницу к Георгию. Собрав последние силы, она хотела показать ему, что с ней уже все в порядке, что она уже почти здорова. Тем самым она страстно желала подбодрить его, вдохнуть в него угасавшую на глазах жизнь. После этого подвига Георгий медленно начала восстанавливаться.

Галина Александровна, получив инвалидность, вышла на пенсию и стала ухаживать за больным мужем. Она добилась приглашения лучших нейрохирургов мира, которым, однако, так и не удалось избавить Георгия от периодически мучивших его головных болей.

В марте 1971-го Георгий был избран делегатом XXIV съезда КПСС от Московской областной парторганизации. Однако состояние здоровье маршала требовало, чтобы на съезде рядом с ним постоянно был кто-то из близких. Галине гостевого билета на съезд не дали. Ей позвонил Брежнев и попросил уговорить Георгия поберечь себя и не ходить на съезд. В декабре того же года маршала наградили орденом Ленина в ознаменование 75-летия со дня рождения, однако центральная пресса получила секретное указание не привлекать излишнего внимания к жуковскому юбилею.

Еще в 1965 году Георгий Константинович предложил поселиться на даче в Сосновке двоюродному брату Михаилу Михайловичу Пилихину вместе с женой Клавдией Ильиничной. Они охотно приняли предложение и оставались с Жуковым до самого конца. Жила семья Пилихина в домике из двух комнат рядом с дачей. Михаил Михайлович имел свой участок и получал на нем неплохие урожаи яблок, овощей и клубники. Вместе с Георгием Константиновичем они ходили по грибы, на рыбалку и на охоту. А когда маршала разбил паралич, двоюродный брат помогал ему заново учиться ходить. Ходить Георгий самостоятельно не мог, и его с большим трудом выводили на веранду. Потом, через какое-то время, он стал выходить в сад. Из госпиталя привезли коляску, в которую усаживали Георгия. Возили его по саду, и он заметно стал поправляться. Через некоторое время Георгий решил не пользоваться коляской, а попросил с ним ходить. Он брался за руку Михаила своей левой рукой, а в правую брал палку, и так они гуляли по саду несколько минут. Постепенно он начал ходить почти хорошо, но все же с помощью. Георгий радовался, что здоровье стало к нему возвращаться, и как-то раз сказал:

– Вот теперь я скоро поправлюсь, и съезжу на рыбалку.

Но этой мечте не суждено было сбыться. Новое несчастье подкосило Георгия. В ноябре 1973-го Галина Александровна была госпитализирована в последний раз. Георгий писал ей в больницу: «Я живу одной надеждой на то, что у нас впереди будут светлые и счастливые дни…» И успел получить ответ: «Георгий, родной мой, любимый! Люблю тебя как прежде. Креплюсь, борюсь, надеюсь на лучшие дни и встречу с тобой дома». Этой встрече не суждено было состояться. 13 ноября 1973 года Галина Александровна скончалась.

Для Георгия Константиновича это был последний, страшный удар. Он повторял, что этого уже не переживет. После смерти жены Георгий почти все время провел в больнице. Его настиг новый инфаркт. Последние двадцать дней жизни он находился в коматозном состоянии. Сердце еще работало, но дыхание поддерживалось искусственно. Георгий Константинович Жуков умер в больнице на улице Грановского 18 июня 1974 года, накануне 17-летия своей младшей дочери.

Урну с прахом маршала похоронили у Кремлевской стены. Дочь Маша безуспешно просила Брежнева, чтобы отца не сжигали, а похоронили в землю, как он того желал.