Читать книгу "Шелепин - Леонид Млечин"

Хрущев сам съездил в Казахстан. Он увидел, что целинники живут в палатках в спартанских условиях. Молодежь жаловалась, что невест нет.

«Когда я вернулся в Москву, – вспоминал Никита Сергеевич, – я рассказал о своих впечатлениях и посоветовал комсомолу призвать на целину девушек, для них найдутся и работа, и женихи. Это очень хорошо, что на новых местах сложатся семьи, появятся дома и дети, заведется местное оседлое население и затем окажется старожилами. ВЛКСМ обратился с призывом к девчатам, и немало их уехало на целину… Другого выхода у нас не было».

19 марта 1954 года открылся XII съезд ВЛКСМ, первый съезд, который проводил Шелепин как руководитель комсомола.

«Погожее мартовское утро, – говорилось в репортаже, опубликованном в „Правде“. – Стены и башни древнего Кремля залиты лучами по-весеннему яркого солнца. Через Спасские и Боровицкие ворота устремился к Большому Кремлевскому дворцу поток юношей и девушек. Это делегаты и гости XII съезда ВЛКСМ…»

Работа съезда началась с того, что съезд «почтил вставанием память великого продолжателя дела бессмертного Ленина – И. В. Сталина». В докладе Шелепина много говорилось об освоении целины:

– Посылая на освоение новых земель своих воспитанников, комсомол принимает на себя перед лицом партии, всего советского народа высокое обязательство. Разрешите от имени съезда заверить ЦК КПСС в том, что комсомольцы, молодые патриоты дружно и пламенно возьмутся за новое великое дело и с честью его выполнят!

Николай Николаевич Месяцев – в войну офицер управления военной контрразведки «Смерш», а после войны – работник Министерства госбезопасности – был избран секретарем ЦК комсомола и работал вместе с Шелепиным. Месяцев, воспоминания которого будут не раз приводиться в этой книге, рассказывал мне:

– Приходили союзные министры к нам на бюро ЦК комсомола, мы их так прижимали за равнодушие к быту молодежи, что кости трещали…

В январе 1956 года на Всесоюзном совещании молодежи и комсомольцев в Большом Кремлевском дворце Александр Шелепин разносил министра совхозов Ивана Бенедиктова, сталинского наркома, за потребительское отношение к молодежи, приехавшей на целину, за нежелание строить для нее жилье и наладить быт. Но все равно горожане не очень прижились на селе. На целине остались в основном сельчане, те, кто выросли в деревне.

«Вчера – фильм Григория Бакланова и Хейфеца „Горизонт“, изо всех сил пытающийся быть правдивым и беспощадным, – записал в дневнике Твардовский. – Но что-то в нем не свершается, нет „узла“, и в конце – обычный киноповорот, полный фальши: едут новые мальчики и девочки на целину, поют, ликуют, а мы-то уже знаем, что там их ждет и что их предшественники с натугой называют своим счастьем („Университет? Подумаешь!“).

Все дело в том, что авторы и не попытались затронуть то, что дано как условие игры: целина – радость, счастье. Отрыв от родных и привычной среды, перерыв в образовании – все это пустяки. Их, этих мальчиков и девочек, нужно здесь переженить, поселить в этом, возводимом ими самими корпусе, а там коммунизм все доделает. Но ведь, по совести говоря, так не хочется разделить их судьбу…

Если только подумать, какое множество людей, родившихся на земле, привязанных к ней и не видевших в «делании хлеба» никакого особого долга, насильно и всячески оторвано от нее, а вместо этого мальчиков и девочек (вовсе не сплошь министерских деток) с попреком, что они только умеют хлеб есть, а не делать его, посылают в добровольном (это хуже всего) порядке в эту степь для выполнения их «долга». И художники при этом пытаются представить их смешными, с их неумением запрячь коня и так далее.

Если к этому добавить, что о заработке ни слова, ни намека – он их не интересует (один «долг»), что пребывание здесь в течение ряда лет не сулит возвращения со славой, как с войны, или с заработком, как с золотых приисков, а уже сказано, написано на стенах вагонов «навсегда», то в целом это фальшиво и неприятно, несмотря на все усилия мелочной, обманчивой правдивости деталек, реплик…»

По указанию Хрущева решили два-три года отправлять только на целину всю сельскохозяйственную технику. Другим регионам она не доставалась. Расчеты Хрущева оказались правильными. В 1956 году получили большой урожай – шестнадцать миллионов тонн зерна в Казахстане. Но цена целинного хлеба была очень высокой.

Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, первый секретарь в Казахстане, на пленуме ЦК обвинил в национализме казахских почвоведов, утверждавших, что не все целинные земли можно пахать.

Многие видные ученые предостерегали тогда Xрущева, говорили, что при освоении целины нужно внедрять паровые севообороты, многолетние травы, применять мелкую пахоту, сохранять чистые пары. Xрущев все это отверг, ему нравились советы академика Трофима Лысенко:

– Пахать глубже, хорошо переворачивая пласт.

Александр Павлович Филатов, который в те годы заведовал отделом науки Новосибирского обкома партии, вспоминал, как в Академгородок приехал Xрущев:

«Едем с Егором Кузьмичом Лигачевым. В десять часов утра приезжаем в Институт геологии и геофизики. Кабинет директора академика Трофимука набит до отказа. Все возбуждены, ожидают прибытия Xрущева. Академик Михаил Алексеевич Лаврентьев нервно ходит по кабинету, размахивая руками, обдумывая организацию ответственной встречи.

Первой репликой Никиты Сергеевича была шутка. Доброжелательно оглядев собравшийся народ, он обратился к Лаврентьеву:

– Михаил Алексеевич, куда ты дел «вейсманистов-морганистов»?

На что Лаврентьев ответил тоже шуткой: я, мол, плохо разбираюсь в этой науке. Xрущев рассказал анекдот про цыгана и горца, а потом более актуальный – про очень гибкого ученого-экономиста, который защитил кандидатскую диссертацию на тему «Отсутствие закона стоимости при социализме». А когда была опубликована работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», он защитил и докторскую «О действии закона стоимости при социализме».

Никита Сергеевич неожиданно «раздолбал» Институт организации промышленного производства, где директором был член-корреспондент Герман Александрович Пруденский.

Полянский увидел на выставке книжечку «Чистые пары», пролистал ее и подошел к Xрущеву:

– Никита Сергеевич, мы с вами пропагандируем занятые пары (беспаровую культуру земледелия). А здесь культивируют чистые.

Xрущев тут же грубо обрушился на Пруденского. Бросил ему в лицо что-то вроде: «Не делом занимаетесь!» И оказался глубоко не прав. Впоследствии мы вернулись к чистым парам. Когда я уже был первым секретарем обкома партии, мы вынуждены были увеличить площади под парами с пяти процентов до четырнадцати. И даже этого недостаточно.

Закончил Никита Сергеевич свой блицразнос Пруденского напутствием:

– Вам надо быть поближе к жизни».

Но ученые оказались правы. В Казахстане бывают сильные пыльные бури. Они уносили посевы вместе с землей. На огромных площадях был уничтожен пахотный слой… Пришлось создавать специальную систему земледелия. Этим занимался академик ВАСХНИЛ, Герой Социалистического Труда, автор трудов по почвозащитным системам земледелия в зонах ветровой эрозии почв Александр Иванович Бараев. Он возглавил научно-исследовательский институт зернового хозяйства неподалеку от Акмолинска.