Читать книгу "Записки реаниматолога - Владимир Шпинев"

После обеда, когда уже написаны всем дневнички, прозвенел звонок, я поднял трубку, послышался хрипящий голос старушки, такой знаете, страшные сказки бы им рассказывать.

— Здравствуйте, у вас лежит такой — Голопупкин?

— Здравствуйте, да лежит, — ответил спокойно я, ожидая обычной процедуры разговора с родственниками, в голове уже крутились наборы обычных в этих случаях выражений.

— Ну так. Вам необходимо пойти в травматологическое отделение (вот это поворот), найти медсестру Пузикову (нормально, да?) и (дальше вы просто офигеете) наказать ее! — прикиньте, что произошло в моей голове. Я уже вообразил себе, как я нашел эту несчастную, положил ее на кушетку, стянул штанишки и плеткой начал ее наказывать. Поначалу, эта мысль даже понравилась, потом встрепенувшись, мозг начал усиленно думать и вставлять выше написанные ответы, разработанные мною годами (извините…, по федеральному закону…, придите позже…), и ничего не подходило!!! Я просто не знал, что ответить на это, такого раньше не было! Мой моск тупо завис. Я добавил оборотов своему мотору, чтобы мозг получил больше крови и не забыл добавить кислорода в газовую смесь. Но опять пустота! Вакуум! Я чуть было не ляпнул: «Схералиэто?». Но спросил по другому, по-интерновски:

— Чейта?

— Она сестра этого Голопупкина, — спокойно ответила старушка. Я опять подзавис.

— Ну и?

— Она виновна, что он такой, — мне уже стал надоедать этот разговор.

— Извините, разбирайтесь между собой сами.

— Как? Это же ваша обязанность наказать эту женщину!!! — уверенно проскрипел голос, тут я вообще затупил. «Пля» — думаю, — «это ж где я подписал такую бумагу, что должен наказывать родственников больных?».

— В мои обязанности не входит наказывать родственников, разбирайтесь с ней сами.

— Странно, я думала, вы обязаны это сделать. Ну ладно, как там дела у этого Голопупкина?

— А вы кто ему будете?

И тут она выдала:

— Я его любимая учительница истории, мне восемьдесят лет, я инвалид, прийти не могу, больше об нем никто не позаботится.

Во как, все это время я препирался с любимым учителем истории! Тут все встало на свои места, алгоритм, наконец, сработал.

— Извините, по телефону мы информацию не даем, — и положил трубку.

И что это было? Может действительно вышел такой закон, и я зря отказал бабуле в удовольствии? Я прям вижу — привозят пациента с ножевым, мы ему проводим медицинские мероприятия, потом я одеваясь в бронежилет, беру оружие и с мигалкой лечу наказывать обидчика.

В цирке нам не смешно

Я могу ошибаться, но все-таки попробую высказаться от большинства докторов. Мы врачи, отработав с десяток лет, становимся эмоционально обедненными, с извращенным юмором, субъектами. Меня, как в армии, не веселят клоуны, несчастные, прыгающие из-под палки животные вызывают только жалость. Господин Задорнов, от которого я в детстве был в восторге, сейчас вызывает удивление и вопрос — чем же он раньше был интересен? От Петросяна меня просто воротит, и я переключаю канал, сразу как он появляется на экране, хотя раньше вызывал здоровый смех.

Юмор у нас медиков циничен, а иногда достаточно жесток. Я могу предположить, что не мир изменился, а я изменился.

Ну действительно, люди преподносят нам такие сюрпризы, что и смеяться вроде грешно, болеют жеж, но… Ну в общем сами посудите.

Дежурил. У нас как обычно, пусто не бывает. Но не о них речь. Когда я уже написал дневники, удобно расположился на диване, заходит хирург, хитро улыбается:

— Пойдем, ты такого чуда еще не видел.

Заинтересованный я поплелся за ним.

Лежит парень на кушетке, половозрелого и умственнозрелого возраста. Между ногами у него торчит чудо, в два раза набухшее и багровое от наполнения сосудов. А из уретры торчат резиновые шланчики, по пять миллиметров в диаметре и их четыре штуки!!! Вот теперь уважаемые мужчины загляните себе в штаны и гляньте на свою дырочку, получится у вас растянуть ее до двух сантиметров в диаметре? Нет! Это, как мне казалось, не реально. Но факт, у парня это получилось.

Он поведал, что его опоили злобные фурии и запихали это дело в это дело. Я вначале поверил ему. Потому, что самому себе так сделать не реально. Но доктор, уже более опытная, сказала, что если бы ему запихали насильно, то он бы орал, а этот лежал себе спокойно. А ведь она права, постановка медицинского мочевого катетера весьма болезненная процедура для большинства пациентов.

Дали ему наркоз. Хирург взялся за зажим и зацепился за резину, тянет, потянет, вытянуть не может. За хирурга взялся анестезиолог. Тянут, потянут, вытянуть не могут. За анестезиолога взялся реаниматолог. И теперь — хирург, анестезиолог, реаниматолог тянут, потянут, вытянуть не могут. За реаниматолога схватилась перевязочная сестра… Ну, в общем, не спасли мы его морковку.

Отправили в область, там ему под местной анестезией вытянули. Уж как у них получилось, ума не приложу.

Ну и прикиньте, как я могу хохотать от петросянщины?

Циники

Мы циничны, мы это даже не отрицаем и к смерти чужих нам людей относимся просто, иногда даже с юмором. Умирать вместе со всеми нашими пациентами мы не собираемся, так нас на долго не хватит, сами можем дуба врезать от лишних переживаний.

Но надо сказать, что и родственники пациентов нас немало удивляют своей циничностью, вроде:

Пару раз приходил мужчина с рулеткой… Ну вы понимаете для чего, для тех кто не в теме — он делал замеры для деревянного пиджачка.

Несколько раз по телефону просили назвать предстоящий час смерти.

А вот в последний раз врач скорой порадовал:

— Вызвали к больной с инсультом, оказалось, что ишемический инсульт долбанул старушку месяц назад, за ней нужен уход, но острой причины вызова не было. На вопрос: «Нафига вызывали?» молодая пара созналась, что они собрались в поездку во Вьетнам на пару недель, и бабушку некуда было деть, решили определить в больницу. «Ну а чё — вам же все равно за кем ухаживать, ну посмотрите за нашей старушкой, а мы вам коньячок привезем из теплой страны».