Читать книгу "Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов - Александр Холин"

Всё было как всегда.

Страх от грядущей смерти сгинул, его место заняла восхитительная небесная радость. Иисус понял, что с этого дня Он действительно Мессия – Сын Божий.

Ведь каждый в этот мир является не только для того, чтобы когда-нибудь умереть. Если живущий поймёт и примет свой удел, значит, уже не будет злобных демонических побед, уже человечество сделает очередной шажок к пониманию и принятию радости Божьей.

Совершив, как обычно, утреннюю молитву Иисус спустился в селение ессеев. Казалось, он отсутствовал только одну ночь, но в земном временном витке солнце поднималось уже сорок раз без малого. За сорок дней, проведённых в отшельничестве, произошло много событий.

Первое и самое главное – это арест Иоанна Крестителя царём Иродом Антипой. Дочь Иродиады своим танцем соблазнила Ирода, и тот обещал ей выполнить любое желание. Тогда девушка потребовала, чтобы Крестителя заключили в темницу крепости Макеру. Это известие опечалило Иисуса, но пора было приступать к делу.

Он объявил братьям, что начнёт проповедовать повсюду, и первым местом будет Галилея. Одного человеческого сострадания к ближним недостаточно. Надо чтобы люди знали Благую Весть Царствия Небесного.[40] Тогда каждый пусть выбирает себе дорогу. Выбирает и решает сам! На то ты и человек, на то ты и личность, если таковой себя считаешь и чувствуешь.

…Никто кроме тебя не в силах соединить Божественное естество с человеческим, ибо человек должен получить не страх, но Спасение.[41] Чудодействие Духа Святого неведомо никому, даже ангелам.

Глава 7

Сознание возвращалось медленно, словно спешащий увидеть солнышко подснежник прорывается сквозь подтаявший наст на волю. И в какое-то мгновение ещё не окрепшие струи сознания всё-таки разрушили лёд и мутный поток мыслей, воспоминаний, бессмысленных страхов и самых умных умозаключений вырвался из-под контроля мёртвого покоя как вода в паводок.

Инцидент в лаборатории кончился для Ярослава на удивление мягко. Вероятно, причиной была неустрашимая «бдительность» рядового работника исполнительных структур, который применил в отношении иностранца ощутимое физическое вмешательство. Что ни говори, а Ярослав не менял подданства и даже не просил политического убежища, числясь официально вольнонаёмным работником Центрального Израильского института истории, приехавшим из России. К тому же потребовалось реальное медицинское вмешательство, дабы не позволить преставиться российскому гражданину от стараний исполнительной власти Израиля.

Поэтому, очнувшись, Кузнецов обнаружил себя в больничной палате, несмотря на то, что у него не было медицинской страховки. В окно, задёрнутое белой кисейной шторой, проникал утренний свет. Прежде всего осмотревшись и не найдя на теле очень серьёзных повреждений, Ярослав попробовал сесть. Получилось. Мешал только шнур от капельницы, но он был уже не нужен. Освободившись от медицинской опеки, Ярик осторожно выглянул в коридор. Но там никаких столов для дежурных, а также предполагаемых охранников не наблюдалось. Видимо, весь служебный персонал находился в ординаторской, а охрана – на выходе.

Ярослав, несмотря на острую головную боль, мучившую левый висок и затылочную часть, решил удрать из палаты босиком, в одной больничной пижаме. Для этого, прежде всего, подходило окно. Отдёрнув штору, Ярослав увидел балконную дверь, которая довольно легко открылась.

Небо, подёрнутое серыми утренними сумерками, ещё не проснулось. Город тоже. Значит, есть реальная возможность добраться до гостиницы в пижаме, а там Шимон. Вдвоём они что-нибудь придумают. Тем более, приятель смог незаметно удрать из лаборатории, прихватив с собой древние манускрипты.

Обширная балюстрада, куда выходила дверь из больничной палаты, имела два лестничных марша, по которым можно спуститься в парк и дальше – в город. Ярослав так и сделал, поскольку засевшая в голове мысль об обязательном бегстве из больницы не давала покоя.

К тому же на руку было раннее утро, когда поздние пташки уже ложатся почивать, а жаворонки ещё не проснулись. Во всяком случае, до гостиницы Ярослав добрался без всяких происшествий, несмотря на то, что был босиком и в больничной пижаме. Правда швейцар гостиницы подозрительно уставился на беглеца, но Ярик на всякий случай высказал бдительному служащему всё, что он о нём думает на чистейшем русском нелитературном языке. Швейцар сразу всё понял, и возражать не осмелился.

Шимон оказался в постели. К тому же проснулся быстро и с лишними вопросами не приставал. Однако сам не преминул доложить, что благополучно вынес из института уникальные пергаменты и даже додумался арендовать ячейку в банке «Америкен Корпорэйшн», где и спрятал капсулу с документами.

– Первым делом отправляйся в ванну и приведи себя в порядок, – распорядился Шимон. – Потом будем соображать, как выпутываться из этой проблемы.

– Думаешь, у нас действительно проблема?

– Ещё какая, – убеждённо кивнул Шимон. – Илона недаром незаметно уехала из института.

– Конечно, недаром, – согласился Ярик. – Она умудрилась прихватить с собой один или два ценнейших пергамента, продав которые чёрным археологам сможет обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь.

– Вот за что я не люблю русских, – взорвался Шимон, – так это за врождённый сучий характер. Если Илона еврейка, так она обязательно должна либо что-то украсть, либо выменять своё благополучие за сексуальные услуги, либо…

– Хватит, хватит! – перебил его Ярослав, картинно подняв обе руки вверх. – Сдаюсь! Конечно же, Илона выкрала документы не с целью обмена на бобло. Она, скорее всего, выполняла ответственное поручение по заданию российского ГРУ. Или по поручению самого президента Перепутина. «Не думай о секундах свысока, наступит время, сам поймёшь, наверное…», – в заключение стал фальшивить Ярослав. – «…свистят они, как пули у виска…».

– Заткнёшься ты или нет? – вскипел Шимон. – Если тебе исполнитель мало по башке настучал, так я добавлю. Марш в ванную!

На этот раз русский решил послушаться своего еврейского меньшого брата и прошмыгнул в ванную, где с удовольствием отдался на милость массажного душа.

Однако давно уже мучившая его подлая мыслишка не захотела так сразу сдаваться и оставлять поле боя. Действительно, почему Илона исчезла, прихватив документы? Может быть, опасалась, что с этими рукописями правительство Израиля поступит точно так же, как с теми, найденными в 1947 году? Ведь о тех документах никто и никогда больше не слыхал. Всё так. Но если они в одной команде, то исчезать по-английски просто неразумно. Хотя… хотя у неё, может быть, просто не было времени, чтобы предупредить о возможной конфискации манускриптов.

Как подтверждение, вспомнилось, что заместитель проректора Яффе привёл карлика-следователя в сопровождении охранника-отморозка раньше начала рабочего дня, чтобы успеть беспрепятственно ознакомиться с уже извлечёнными из керамических сосудов пергаментами, а заодно и конфисковать оставшиеся две амфоры.