Читать книгу "В класс пришел приемный ребенок - Людмила Петрановская"

Дальше – больше. Появился новый человек – Софья. Хорошая, но чужая. Новая квартира, новый образ жизни, новые, совершенно непонятные для девочки требования: надо причесываться, мыться. И самое пугающее – новая школа. Даже обычный ребенок после долгого отсутствия в школе из-за болезни первые несколько дней ходит ошарашенный. Что же говорить о Марине, два года практически не выходившей из дома и вдруг попавшей в круговорот школьной жизни! Можно представить себе, в какой стресс ее вгоняет школа, шумная, многолюдная, где надо все время быть начеку, быстро соображать, куда-то вместе с классом идти, на какие-то неожиданные вопросы знать ответ. Неудивительно, что она защищалась, буквально отключая сознание и погружаясь в спасительный ступор, позволяющий не видеть, не слышать, не чувствовать, не бояться. Подобные способы защиты имеют свойство закрепляться, становиться привычными и возникают даже тогда, когда в них вроде бы уже нет необходимости, и сам «подзащитный» не чает от них избавиться. Но не тут-то было! Эта защита, которая позволила уцелеть в экстремальной ситуации, начинает проявляться «на всякий случай» в любой момент, отдаленно напоминающий о пережитом стрессе. Если когда-то давно на Марину после ее неудачного ответа накричала учительница, то девочка будет молча давиться слезами, даже если учительница говорит с ней спокойно и хочет добра.

К сожалению, дело не только в пережитом стрессе и непривычной обстановке. Сниженная самооценка, неверие в свои силы – настоящий бич детей из детских домов, детей, потерявших семью. Потому что, как мы уже говорили, с точки зрения ребенка, он сам виноват в своей потере: если с ним случилось такое большое несчастье, если он так наказан судьбой, значит, было за что, значит, он плохой: «У хороших девочек мамы и бабушки не умирают», «Таких, как я, всегда бросают, потому что я не заслуживаю любви». Убеждение это настолько глубоко укореняется в сознании ребенка, что никакие успехи, ни даже мировая слава не могут его изменить. Иногда такое явление называют «синдром Мэрилин Монро». Как известно, из-за тяжелой болезни матери большую часть детства будущая кинозвезда провела в разных приютах, а потом всю жизнь прожила в уверенности, что ее невозможно любить, она не заслуживает счастья. Актриса покончила с собой в возрасте 36 лет. Ее красота, неотразимое обаяние и всемирная популярность нисколько ее не утешали – наоборот, ей казалось, что из-за внешности режиссеры не видят ее драматического таланта, а всеобщее обожание вызывало ужас разоблачения: вот-вот все догадаются, «какая я на самом деле». Так устроено сознание человека с подорванной верой в себя: он словно видит самого себя через черные очки, достоинства либо не замечаются, либо обесцениваются, либо воспринимаются «со знаком минус».

Многие приемные родители спустя годы после того, как ребенок пришел жить к ним в семью, признаются, что справились практически со всем: с дурными манерами, с отставанием в развитии, с хроническими болезнями. И лишь одно не удалось: преодолеть неверие ребенка в себя. Он может парадоксально реагировать на успех – не радостью, а слезами и страхом, может панически бояться экзаменов, вообще бояться привлечь к себе внимание, хоть чем-то выделиться. Может, наоборот, всюду лезть, все пробовать, легко воодушевляться, но при малейших признаках неудачи погружаться в глубины отчаяния. Нужны годы и годы, сознательные усилия уже повзрослевшего ребенка, и возможно, помощь психолога, чтобы вера в себя закрепилась глубоко в душе.

Неверие в себя и связанная с ним привычка пасовать перед трудностями может проявляться не только ступором и слезами, как у Марины, но и взрывами ярости, истериками, даже подъемом температуры или болью в животе. Самое грустное, что лобовые методы воздействия, которые первыми приходят в голову: объяснить, подтолкнуть, уговорить, заставить – только усугубляют дело. Как говорила одна девочка, младше Марины, но с хорошими способностями к самонаблюдению: «Когда я плачу из-за того, что у меня не получается, они (взрослые) начинают меня успокаивать. Тогда мне становится стыдно, что я плачу и их расстраиваю, но перестать я не могу, и мне становится совсем плохо, а слезы просто льются как водопад».

Что можно сделать. Главная беда Марины – ее потеря, и здесь вы ничего сделать не можете. Лечит время и перспектива хорошей жизни в будущем. Софья делала все, чтобы помочь девочке, была с ней рядом, помогала приспособиться к новым условиям, хотя, конечно, не всегда удерживалась от выражения недовольства и разочарования. В свое время, когда острая боль утихнет, ребенку может очень помочь работа с психологом.

• Учитель, другие значимые люди из окружения ребенка в такой ситуации должны прежде всего очень бережно к нему относиться. Сейчас не время для активных воспитательных усилий, и даже не время срочно догонять учебную программу. Душевных сил ребенка едва-едва хватает, чтобы как-то справляться с травмой и делать необходимые дела: поесть, умыться, сложить вещи. Многие взрослые, пережившие большую потерю, рассказывают, что первое время постоянно внутренне уговаривали себя: «просто сделай вдох-выдох», «просто возьми чашку и налей чаю», «просто встань и умойся». Ведь даже эти элементарные действия, необходимые, чтобы жить дальше, требовали сознательных усилий. Ребенку еще труднее справиться со стрессом, и ему будет легче, если на время переживания горя функцию управления его жизнью взрослые частично возьмут на себя. Можно посадить ребенка поближе к себе и тихонько, не привлекая внимания класса, давать ему инструкции, помогая сориентироваться: «Открой портфель и достань тетрадь по математике, у нас сейчас математика. Вот так, хорошо. Теперь пиши вместе со всеми: классная работа» и т. д. Это не нужно делать все время – только в начале урока и при переходе к новому виду работы, когда требуется перестроиться. Только кажется, что это требует больших затрат сил и времени, на самом деле превентивная помощь, опережающая ступор, экономит время и силы, ведь потом не придется выяснять, что происходит, останавливаться, возвращаться, уговаривать, ругаться и все прочее.

• По возможности нужно оберегать ребенка, переживающего потерю, от сильных эмоциональных нагрузок. Если вы – его классный руководитель, предупредите своих коллег, особенно шумных и активных, что лучше на время воздержаться от энергичных педагогических воздействий. Но жалостливых взглядов и особых поблажек ему тоже не надо, тем более не стоит его тормошить и пытаться развеселить. Вообще лучше избегать ситуаций, когда ребенок окажется в центре пристального внимания класса или учителя. Если ребенок сильно ушибет коленку, вы же не станете требовать, чтобы его рана немедленно затянулась и перестала болеть («Ну, хватит грустить, улыбнись!»), не посадите его в инвалидную коляску («Ладно, можешь не писать сегодня контрольную») и уж точно не поставите на колени на горох («И вообще кончай нюни распускать! Тут с тобой никто нянчиться не будет, ты не дома!»). Вы просто закроете ссадину мягкой повязкой, чтобы она не инфицировалась и могла нормально зажить. Так же и с душевной раной. Важно быть рядом, где-то помочь, когда-то поберечь, но при этом оставить в покое.

• На поведение ребенка, вызванное сильным стрессом, не стоит обращать особого внимания. Если ребенок не может говорить громко, не настаивайте (предложите написать ответ или ответить отдельно, после урока); плачет – не бросайтесь утешать и не стыдите (можно просто постоять рядом, продолжая вести урок, положить руку на спину); выбежал из класса – не бегите догонять (иногда стоит отправить вслед лучшего друга); залез под парту – сделайте вид, что не заметили (если это невозможно, спокойно скажите: «Мы будем рады, когда ты опять сможешь работать с нами»). Без внимания нельзя оставлять только акты самоагрессии, когда ребенок расцарапывает себе лицо, вырывает волосы, кусает руки, либо очень сильный неконтролируемый плач, иногда с ознобом и судорогами. В этом случае постарайтесь мягко, но твердо удержать ребенка, возможно, стоит отвести его к медсестре, чтобы он попил воды и успокоился, пригласить к нему школьного психолога. Сдержанно прокомментируйте классу происшествие: «Иногда такое происходит с детьми, это скоро пройдет».