Читать книгу "Привратник - Марина и Сергей Дяченко"

— Светлое небо, — пробормотал он, возвращая флягу. — Я, кажется, оставил слишком мало…

Свен не рассердился и не огорчился:

— Ничего… Мне хватит.

И он приложил флягу к губам.

Пронзительный женский визг, донёсшийся от противоположной стороны сарайчика, заставил его поперхнуться. Девчонки, пристроившиеся рядом на мешках, вскочили, будто ужаленные. Шум базара на мгновение притих, чтобы через секунду разразиться тревогой и недоумением.

— Тьфу на тебя… — сказали из-под соседней телеги. — Что за чума так орёт?

Визг сменился возбуждёнными, перепуганными причитаниями:

— В сарае, в сарае! Сзади хотел на меня кинуться!

Люди вытягивали шеи, кое-кто бросал торговлю и трусил к месту происшествия, бормоча заинтригованно:

— А чтоб тебе… Тьфу на тебя…

Свен откашлялся, наконец. Предположил недовольно:

— Кошелёк у неё срезали, конечно.

С противоположной стороны сарайчика собиралась толпа:

— Да чего? Кто?

— Обороте-ень! — с новой силой завопила женщина.

Свен подскочил и издал странный сдавленный звук, нечто вроде «Агм». Фляга дрогнула в его руке, и Руал мимоходом подумал, что коммерсант, похоже, трусоват.

Присоседившихся девчонок будто ветром сдуло. Из-под рядом стоящей телеги выскочил взъерошенный парень, заметался, сбивая любопытных с ног. Вокруг сарая завертелся людской водоворот — кто-то бежал прочь, кто-то лез поближе. Руал и его собеседник неожиданно оказались в центре событий.

— С ума посходили, — убеждённо кивнул Свен. — Давайте посмотрим, Руал?

Такое предложение не вязалось с его предполагаемой трусостью.

Сквозь непрекращающиеся причитания женщины теперь пробивались другие голоса:

— Да кто видел, кто?

— В сарае…

— Попался, наконец!

— Отойди! А ну, отойдите все!

Потом в людской галдёж добавились заливистые голоса многочисленных псов — возможно, тех самых, встреченных Ильмарраненом у мясных рядов.

— Ну же, Руал! — Свен был возбуждён и, кажется, весел. — Пойдёмте посмотрим, как у местных жителей принято поступать с оборотнями!

Ильмарранен, не отвечая, приник к дощатой стенке сарая, заглядывая в круглое и довольно большое отверстие, оставшееся на месте сучка.

Внутри, в полумраке, к которому не сразу привык глаз, среди беспорядочно набросанных бочонков, кулей и деревянных ящиков бесформенной грудой дрожало забившееся в угол огромное, серое существо — Руал видел в пятне пыльного света только переднюю лапу и прижатое рваное ухо.

— Небо… пробормотал Ильмарранен, отшатываясь. — Мой пёс.

А события тем временем развивались своим чередом. С той стороны сарая держали совет:

— Подпалить — и всё…

— Дурной — подпалить! Там у меня товару на два дня торговли…

— Вспомнишь свой товар, когда эта тварь на тебя кинется!

— Давайте, люди, собирайте солому.

— Вообще-то осиновый кол полагается…

— А кто в сарай пойдёт, а? Солому собирай!

— На соседей перекинется! Всё сгорит до пня…

— Отведите телеги! Заберите детей!

Вслед за Свеном Руал обогнул дощатое строеньице и протолкнулся к совещающимся. Женщина, поднявшая крик, взахлёб рассказывала любопытным:

— Волчище, ох и волчище! Шерсть дыбом… Как глянет — а взгляд человеческий, чуть не говорит… Я так и обомлела, а он — в сарай…

Кто-то засомневался:

— А ты не путаешь? Может, привиделось чего?

— Как же, привиделось! — взвилась женщина. — Я морду его запомнила, он в человеческом обличье тут шнырял… А волком стал — клычищи до земли, и ухмыляется!

Кто-то подтвердил:

— Если ухмыляется, то точно он…

Недоверчивый не сдавался:

— Заглянуть бы, посмотреть…

— Только попробуй! Дверь, вишь, завалили и правильно сделали. А то обернётся снова человеком и сбежит.

Любопытные опасливо ахали, в то время как у приваленной мешками двери распоряжался крепкий, серьёзный мужчина в холщовом переднике:

— Соломой обложим вокруг… Стражу поставим, чтоб не вырвался. Дело серьёзное, что нам твой товар! — прикрикнул он на хозяина сарайчика, пожилого робкого торговца, который ломал руки и чуть не плакал:

— Так на других же огонь перекинется, подумайте, люди! Это нельзя, это разорение!

Свен дёрнул Руала за рукав:

— Ох и решительный народ… Как думаете, подожгут-таки?

— Кого? — спросил Руал глухо.

Свен заморгал узкими зелёными глазами:

— Оборотня… Кого же ещё?

Кто-то уже мостил солому вокруг сарая. «Волчище, волчище!» — стрекотала женщина, с которой всё началось. Причитал хозяин обречённого товара. Шептались любопытные.

Руал повернулся и стал выбираться из толпы. Ему хотелось уйти — прочь, вон, куда глаза глядят, только бы не видеть и не слышать ещё одной публичной расправы.

Люди галдели, шушукались, кто-то отважился глянуть в щёлку и отскочил с криком: «Волк!». Руал ускорил шаг.

Из сарая вдруг донёсся отчаянный вой — такой, от которого кровь стынет в жилах. Толпа отпрянула, кто-то сказал злорадно:

— Подпалят тебя, так повоешь!

Руал остановился. Нет, подумал он. Только не вмешиваться. С меня хватит.

Вой возобновился с новой силой, тоскливый, безнадёжный, предсмертный. Толпа улюлюкала. Ильмарранен, не осознавая, что делает, двинулся назад, расталкивая и распихивая, спотыкаясь и наступая на ноги. Нет, не вмешиваться ни за что. Пусть делают, что хотят.

Охапки золотой соломы придавали сарайчику опрятный, праздничный вид. Люди бросали ещё и ещё. Вой стих.

Руал сделал последнее усилие и протиснулся вперёд, оказавшись прямо перед человеком в холщовом переднике. Тот удивлённо на него воззрился. Ильмарранен обернулся к толпе.

Мужчины, женщины, подростки, настороженные, перепуганные, раздражённые… Ничем не пронять. Ничему не поверят. Побьют, а сарай подожгут-таки. Светлое небо, зачем мне это всё? Давно меня били?

— Поджигайте, дураки, — сказал Ильмарранен громко и снисходительно. — Давайте, сожгите свой товар, свои телеги, свои палатки. Думаете, оборотень вам простит? Да он явится к вам ночью, и утром вас найдут в постели остывшими, но с поджаренными пятками!

— Что ты несёшь! — раздражённо спросил обладатель передника.

— Я несу?! — обернулся к нему Руал. — Да ты про оборотней что-нибудь знаешь? Ты знаешь, что такое разъярённый, убитый не по правилам оборотень? Ты хоть одно заклинание в жизни слышал?