Читать книгу "Каро-Кари - Александр Чагай"

«Упадок нравов в посольстве, – подумал Ксан. – Не хуже, чем у Саллюстия. У нас, конечно, не Рим, но тоже в грязь лицом не ударим. Хорошо, что я живу в городе и особо не якшаюсь с этой публикой. Микаэлу, конечно, жаль, но куда ей деваться от этого дерьма. А я лучше в стороне останусь. Хотя девчонка, видно, неплохая. Но мне какая разница? Хорошая или плохая, лишняя головная боль ни к чему. Разок переспал и хватит».

Приняв такое мудрое решение, Ксан вновь обрел душевное равновесие. «Работой нужно заниматься, а не ерундой. Не то влипну, как Шантарский…»

Леонид появился как раз в этот момент. Извинился, объяснил, что задержался потому, что надо было срочно отправить статью в один из популярных журналов. Помимо своей основной и консульской деятельности Шантарский увлекался сочинением разных статей и очерков. Перо у него было легкое. В основном «ваял» опусы о разных сторонах пакистанской жизни, о природе и культуре, о национальных традициях. Иногда ему заказывали политические материалы – их он тоже готовил добросовестно, но без излишнего энтузиазма.

– Какую нетленку создал? – спросил Ксан.

– Для «Огонька», об убийствах ради чести. Или во имя чести, это уж как кому нравится… В посольстве тоже заинтересовались. Модестов взял почитать. Пытливый молодой человек.

«Ты такой радостный, парень, – с грустью подумал Ксан, – жаль тебя расстраивать. Но что поделаешь».

По мере того, как Ксан рассказывал о своей встрече в доме Идриса, физиономия Шантарского все больше вытягивалась. Уже никакой радости и воодушевления, одна фрустрация. Как же просто сбросить мужчину с небес на землю. Нужно ли привязываться к одной женщине, чтобы потом так горевать?

Эти мысли бродили в голове у Ксана, ему было искренне жаль приятеля, павшего жертвой странных биохимических процессов, которые называют влюбленностью или, не дай бог, любовью. Это вреднючая болезнь, опаснейший вирус, и сам-то он, Ксан, не должен его подцепить.

– Все это подтверждение того, о чем я тебе говорил. Работа есть работа. Никто не заставлял тебя ею заниматься. Сам пришел. Это твой выбор. Подавай в отставку и спи со всеми подряд. С чеченками и пакистанками, цэрэушницами и агентессами МИ-6. А пока…

– Кадровым сотрудникам ЦРУ и МИ-6 запрещено вступать в интимные связи с гражданами других стран.

– Уж ты бы нашел способ, – фыркнул Ксан. – А сейчас – извини. Сам подставился. Вел бы себя по-другому в присутствии Идриса, не глазел на супругу его законную, не смущал, пускали бы тебя к ним по-прежнему. Учить тебя и учить надо.

– Ага. – Шантарский кинул на приятеля сардонический взгляд. – «Медведя лет пяти-шести учили, как себя вести…»

– Но это не значит, что тебе не придется заниматься Хамиллой.

Шантарский вопросительно посмотрел на Ксана.

– Что-то меня царапает, когда я общаюсь с этой красоткой. Когда говорю о ней с Идрисом… Не то, что тебя, понятно… Я бы ее проверил, эту золушку. Сиротка внезапно вытягивает счастливый билет и становится светской дамой, богатой и уважаемой. И мужа делает чеченским представителем. Не сомневаюсь, что не будь Идрис женат на Хамилле, черта с два он бы полез в чеченские дела. Стал бы почетным консулом какого-нибудь Эквадора. Или Новой Зеландии.

– К чему ты клонишь?

– Тебе было бы неплохо съездить в Турцию.

* * *

К идее Ксана Алексей Семенович отнесся прохладно. Чтобы оформить командировку сотруднику посольства в третью страну, требовалось разрешение центра, выделение средств – билеты, командировочные, гостиничные… Никто не согласится, достаточных оснований нет.

– Какие мы приведем аргументы? Хотим проверить наш контакт? Мы в нем сомневаемся? Так нам скажут – найдите другой контакт. Только и всего. Твои подозрения на песке строятся. У тебя же ничего нет. Ровным счетом ничего!

– Кроме интуиции. А она…

– А она в профессии разведчика – первейшее дело! Кто бы возражал… В профессии – да, но не в телеграмме в центр! Для бухгалтерии интуиция не повод деньги давать на внеплановую командировку.

– Ладно, тогда… Пусть съездит в Турцию отдохнуть. Стамбул посмотрит, Анкару. На море смотается. Развеется. Шантарский давно не отдыхал. Ему будет полезно.

Резидент хмыкнул.

– Хитрый чертяка. Развеется… – Он задумался, поскреб подбородок. – Ну, может быть… Конечно, тебе тут одному справляться придется…

– Одну неделю выдержу, – заверил Ксан.

– В счет отпуска он, конечно, может поехать. Допустим… Но билеты оплатить я не смогу. И на квартальную премию тоже пусть не рассчитывает. Не за что пока. За проколы не дают. По-твоему, Шантарский поедет на собственный кошт? Захочет? Ты спроси.

– Я смогу его убедить.

– Ну-ну. – Резидент снова поскреб подбородок – к вечеру у него отрастала щетина, и он проверял ее жесткость. – Видишь, какой я покладистый, с Турцией иду навстречу. Разрешаю отправиться на отдых сотруднику, который этого ну никак не заслуживает. Только потому, что ты попросил. А вот как поступить в связи с сообщением Идриса о возможном теракте против посольства или росграждан… Ума не приложу.

– Он человек осведомленный. Хотя и старается казаться обыкновенным бизнесменом, которого лишь коммерция интересует. Просто так не стал бы предупреждать.

– И все равно этого недостаточно, чтобы в набат бить.

– Мне кажется, предупреждение Идриса основано не только на слухах. И ничего удивительного в том, что он не хочет выдавать свой источник информации. Были бы одни слухи, он бы промолчал.

– Возможно, ты прав, слухи такие у всех на слуху, – скаламбурил Старых. – В прессе все время инсинуируют насчет того, что европейцев и русских вот-вот начнут убивать. Только и ждут, чтобы покрасочнее отобразить все это. Любители сенсаций…

– К тому же, никто не призывает бить в набат. Просто нужно усилить бдительность, провести дополнительный инструктаж сотрудников, отказаться от поездок во всякие проблемные места, от рискованных затей…

– И в Пешавар не ездить?

– Особенно в Пешавар. Это же северо-запад, рядом афганская граница, Зона племен. Там трудно что-либо контролировать.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. – Резидент недовольно скривил рот. – За срыв пешаварской схузы Матвей Борисович глотку перегрызет. Он спит и видит, как открывает первое заседание Общества пакистано-российской дружбы, а потом шлет праздничную реляцию в центр. Не знаю, какие доводы нужны, чтобы он отказался от своей голубой мечты.

– «Голубой» сегодня лучше не говорить, – сострил Ксан. – Каким бы посол ни был, ориентация у него вроде традиционная…

– Прибереги свои шуточки для Шантарского, – осадил подчиненного Старых. – Такой же пошляк, как и ты. Не до шуточек. Ты представь – на этом проблемном северо-западе, где талибов пруд-пруди, и пакистанских, и афганских, где все время теракты, открывается местное отделение Общества дружбы с Россией. А? Это же событие! Приглашены большие шишки, подготовка идет полным ходом. А ты хочешь все под откос пустить. Матвей Борисович не простит.