Читать книгу "Грешная и желанная - Джулия Энн Лонг"

В голосе Женевьевы звучало искреннее беспокойство.

– О, вы обе так добры, что пригласили меня, но мне нужно разобраться с письмами из дома, их слишком много – всякие деловые вопросы, вы же понимаете. Так что это чудесная возможность наконец-то ими заняться. А завтрашний день будет таким насыщенным и оживленным с этим состязанием по стрельбе! Но, может быть, я смогу убедить грума прокатиться со мной верхом? Совсем недолго, но я так люблю верховую езду!

– Чудесная мысль! Конечно! Я скажу, чтобы для вас оседлали мою кобылу. Она замечательная. А грум будет счастлив сопровождать вас.

У Тэнзи не было ни малейшего намерения брать с собой грума, но она не сомневалась, что сумеет придумать какую-нибудь историю и убедить того остаться дома, не поднимая при этом шума. Зачем ей брать кого-то с собой? Она ездит верхом так, будто родилась в седле (собственно, почти так и было), и привыкла дома ездить по своим землям в одиночестве или с отцом. Далеко она не поедет. Собственно, она может увидеть место своего назначения, если пристально посмотрит из окна спальни. И вряд ли на нее нападут разбойники. Здесь им просто негде спрятаться, разве только все они переоденутся в зеленое и залягут за кустами, а потом оттуда выскочат. Любому из них надоест дожидаться, когда хоть кто-нибудь проедет мимо, так что он, скорее всего, там, в засаде, и заснет.

А она просто не хочет, чтобы кто-нибудь видел, чем она собирается сегодня заняться. Даже грум, хотя он, скорее всего, никому не скажет ни слова – в конце концов, слугам платят, чтобы они хранили секреты.

Тэнзи сказала груму, что хочет встретиться с приятельницей на том конце подъездной дорожки, и, пришпорив небольшую кобылку прежде, чем он успел ответить, пустила ее в галоп.

Она направлялась к небольшой рощице у речки, неподалеку от дороги, по которой они с Женевьевой ходили в город.

Воздух был восхитительным, опьяняющим; Тэнзи и кобыла обе не могли надышаться, встряхивая головами. Тэнзи с удовольствием скинула бы шляпку и распустила волосы.

Она потянула за поводья, заставив лошадь остановиться.

У речки сидела девушка, обхватив руками колени. Поверх коричневого платья, украшенного только узкой полоской кружев на рукавах, она повязала длинный передник.

– О. Доброе утро, – осторожно произнесла Тэнзи.

– Доброе утро, – с той же осторожностью отозвалась незнакомка. Очень вежливо.

Казалось, на этом разговор и закончится. Они молча изучали друг друга. Затем девушка спросила:

– Вы мисс Дэнфорт?

– Да, это я. – В маленьком городке ничто не может долго храниться в секрете, и эта девушка наверняка знает тут всех, кого стоит знать.

– Как поживаете, мисс Дэнфорт? Я Полли Хоторн. Мой отец – хозяин «Свиньи и свистка». Паба.

– О, конечно! Я его видела! Мне показалось, это совершенно прелестное местечко. Надеюсь сходить туда, пока я в Суссексе.

Она сказала именно то, что нужно. Полли заулыбалась. Она была хорошенькая, прямо как фея, миниатюрная, изящная, с большими темными глазами, заостренным подбородком и черными волосами, заплетенными в косу.

Обе девушки молча продолжали рассматривать друг друга. Тэнзи чувствовала – о том, что Полли здесь, тоже никто не знает. А та несомненно понимала, что юные леди из хорошей семьи не катаются верхом в одиночестве, если не задумали что-то тайное.

– Я просто люблю немного посидеть тут и подумать, если улучаю минутку от работы в пабе, – пояснила Полли. – О жизни, о пабе, о семействе Эверси и все такое.

Тэнзи пожала плечами, как будто это само собой разумелось.

– Осмелюсь заметить, трудно не думать про Эверси. Их так много, и куда ни глянь – везде они. Надо признать, все они весьма привлекательны.

Полли усмехнулась:

– Да уж, они здорово оживляют «Свинью и чертополох». Только подумать, что многие из них едва не погибли!

Это сильно удивило Тэнзи.

– Да вы что?

– Понимаете, я только сегодня утром об этом думала, потому что услышала, что капитан Йен Эверси снова собирается в путешествие, причем в опасное. Мастер Колин едва не расстался с жизнью на виселице, хорошо, что там случился взрыв и он сбежал. А мастер Чейз – другой капитан Эверси – у него повреждена нога. И мне говорили, что мастера Йена чуть не убили на войне. В пабе гораздо веселее, когда они все приезжают домой, и они оставляют очень щедрые чаевые. И еще они такие добрые! Иногда мне кажется, что мастер Йен – самый добрый из всех.

Очень, очень увлекательный рассказ. Колин попал на виселицу? А Йен едва не погиб? При этой мысли сердце Тэнзи сжалось. Только представить, что она могла бы никогда не увидеть его в переполненном бальном зале (и не утратить при этом столь многого: способность думать, разговаривать, очаровывать).

И он уезжает? А когда?

Внутри образовалась странная пустота.

Тэнзи тряхнула головой. Это не имеет для нее никакого значения!

Вот так вот. Она в любом случае дала себе зарок, что он для нее ничто. И куда приятнее, когда тобой восхищаются, чем когда тебя игнорируют.

– Вы нашли славное местечко для размышлений. Я и сама искала что-нибудь похожее, – нерешительно сказала она Полли.

– Тогда не буду вас задерживать.

Тэнзи едва не рассмеялась. Ей нравилась эта на удивление сдержанная юная девушка, не по какой-то особой причине, а просто потому, что она так хорошо владеет собой. И еще Тэнзи не сомневалась – Полли никому не скажет, что видела ее здесь.

– Может быть, увидимся в «Свинье и свистке».

Полли вежливо кивнула. Тэнзи повернула лошадь и направилась к роще. А Полли, вероятно, стала дальше размышлять об Эверси. Полли, которая, скорее всего, проживет всю свою жизнь и умрет в Пеннироял-Грин и никогда не увидит Лондон, и Эверси, такие, какие они есть, определяют погоду ее маленького мирка.

В небольшой роще приятно шелестели листья. Часть деревьев казалась древней, как сама земля. Тэнзи поднялась между березами и боярышником на невысокий холм и наконец увидела полянку.

Маленькую, заросшую мхом, окруженную огромными дубами и, как подковой, кустами, но света здесь хватало, и если все пойдет по плану, то в один прекрасный день, возможно, следующей весной, любой, кто сюда забредет, подумает, что наткнулся на жилище фей.

Только нужно поспешить. Солнце поднимается все выше, а ей совсем не хочется вспотеть в своем муслиновом платье.

Тэнзи спешилась, привязала кобылку к боярышнику и развернула привезенный с собой сверток.

Примерно через час грязной, но доставляющей удовлетворение работы она почти закончила. Отошла назад, сняла рабочие перчатки и оглядела результаты своего труда. Затем осторожно побрызгала на все водой из двух фляжек, которые тоже привезла с собой.

Подвела кобылку к стволу упавшего дерева, снова забралась в седло.