Читать книгу "Тенепад - Мария Введенская"

– И что же нас ждет дальше?! – выкрикнул всё тот же Харрис, и был поддержан десятками несмелых возгласов.

Среди всех этих людей, которые своевременно подошли ближе к дверям, чтобы разглядеть номера, Джеймс был единственным способным бросить вызов кому угодно, потому что томился от лютой ненависти к себе и вообще ко всему окружающему. Его бы не сломила ни одна пытка в мире. Мертв? Теперь для него это означало – там, где Марни. Шанс всё исправить.

– Вас ждет дверь, мистер Харрис.

– И что за ней? Там есть и другие мертвые? Предшественники?

– Слишком много вопросов, любезный. – лучезарно улыбнулся Распорядитель. – Я думаю, стоит начать именно с вас, коли вы проявляете такой неподдельный интерес.

С этими словами он достал из-за пазухи айпад, страшно удивив всех, кто смог это разглядеть.

– Дверь № 5, мистер Харрис. Прошу.

Джеймс обернулся, увидев, что ближайшая к нему дверь носила трехзначный номер, что гарантировало ему путешествие в другой конец зала. Он упер руки в бедра и криво усмехнулся.

– Издеваетесь?

– О, ну что вы!? Вовсе нет. – искренне сказал Распорядитель, и извиняясь ткнул пальцем на айпад, мол, так написано. Что поделаешь? – И прошу вас поторопиться.

– А что если я войду в эту? – бросил Джеймс, кивнув на ближайшую к нему дверь с номером двести четырнадцать.

– То никогда не получите ни единого ответа на свои вопросы.

Смерив того оценивающим взглядом и подумав с минуту, Джеймс пришел к некоему заключению и уверенно зашагал вдоль стены.

– Правильное решение! – похвалил Распорядитель.

Марта, было, хотела дернуться следом, но Эрик мягко положил ей руку на плечо. Вечный сдерживающий фактор.

Через несколько минут под пристальными взглядами всех присутствующих Джеймс добрался до двери и вопросительно посмотрел на Распорядителя. Он был крутым парнем, детективом, серьезные преступления расследовал порой, имел кучу связей и мог достать, что угодно, но за последнее время Харрис сильно сдал свои позиции. Его сердце словно искало причину порваться в клочья, цепляясь за малейшие предлоги, пока не отыскало подходящий. Но сейчас он снова оказался в строю, в игре, в которую так любил играть, словно пес на привязи, которого вот-вот спустят, чтобы тот взял след. Былая уверенность возвращалась, и от слез уже не осталось и следа.

– Ну смелей же! – подбодрил Распорядитель, и Джеймс буднично вошел в дверь № 5, мигнув довольно сочным пейзажем.

Оптимистичное зрелище, надо сказать, но почему-то у Адель от него мурашки побежали по спине. Она чувствовала себя, как в ловушке, пряча лицо в объятиях Олдена. Она ведь не мертвая!!! Однако через полчаса ее имя было всё же названо…. И снова дверь № 5. Сначала Олден, потом она следом. Слава Богу, вместе! Слава Богу, одна дверь! Если бы ее отправили куда-то еще, Адель бы уж точно никуда не пошла, а так… со своим другом, да хоть на край света.

Когда назвали Олдена Макнелли, стоящая в другом конце этого зала Джулиана испытала какие-то смешанные чувства. Понятно, что и речи быть не могло, чтобы разглядеть человека, носившего это имя, но отчего-то ей очень этого хотелось. Имя показалось Джулс знакомым, но при ее мизантропии она не могла с уверенностью утверждать, что знакомство носило приятный характер. В любом случае совсем скоро ее внимание переключилось на Агнес и Брендона, которых пригласили в дверь № 312, и путь им предстоял неблизкий.

Хорошо бы с ними… – подумала Джулс, но подобного не случилось.

Где-то еще через двадцать минут назвали Марту Дрейк и дверь № 69, и сразу за ней – Джулиану Коваль к величайшему неудовольствию последней. Эта рыжая пигалица дико ее бесила. Кажется, она даже издала приглушенный вымученный вопль, прежде чем войти в дверь.

Еще через некоторое время очередь дошла и до Евы, держащей на руках Джека с беззубой свернутой челюстью и откушенным наполовину языком. Она отправилась к двери № 312 за Брендоном и Агнес, которых не знала. В зале оставались еще пара тысяч человек, распределение которых заняло чуть более часа, а когда за последним закрылась дверь, в кабине зазвонил телефон. Распорядитель беспечно улыбнулся, зажав подмышкой айпад, и зашел внутрь, вслед за ним въехала и его красная ковровая дорожка. Самый обычный радиотелефон Сименс возлежал на пухлом бордовом диване с кистями на подлокотниках и бахромой. Пожалуй, его единственной отличительной чертой были клавиши с буквами вместо цифр. Двадцать одна клавиша. Также у этой трубки не имелось базы.

– Да-а-а? – мелодично растянул он, словно кот.

– Спасибо, друг. – ответили на другом конце.

– Всегда, пожалуйста, Каин. Но учти… Лимб – не место для живых. Он для мертвых-то сущее мученье, а для живых вообще кошмаром может обернуться. Там и умереть недолго….

– Я знаю. – приглушенно ответил Каин. – Но я должен отправить этих двоих, чтобы они взяли след. А иначе никак.

– Что ж… – вздохнул Распорядитель. – Вам вершителям видней. Но за ними надо будет присматривать.

– Знаю, друг. Сделаю всё, что смогу, но мои возможности, как ты знаешь, ограничены. Это здесь у себя я могу беспрепятственно вмешиваться, а в Лимб мне хода нет, как сказал один небезызвестный нам обоим персонаж.

– Понимаю-понимаю… – затараторил Распорядитель, испытывая острую необходимость уйти от этой темы, однако ж всё-таки заметил. – Но даже для всесильных дверь может не открыться, отдав предпочтение кому-то совершенно неожиданному, как ты помнишь. Чистые помыслы и сердце храбреца всегда в цене.

Каин инстинктивно дернулся рукой к груди, где под футболкой прятались его шрамы… его печать. Когда-то он пытался вырезать собственное сердце, чтобы проверить, умрет ли…. Храбрецы так себя не ведут. Хотя это было так давно.

Распорядитель прав, если он хочет спасти свою любимую и избавиться от проклятия, то, прежде всего, должен думать не о ней или о себе, а о всеобщем благополучии. Бог любит храбрых и чистых помыслами. А жизнь без Чарли вновь станет невыносимой. Ведь никто не хочет быть одиноким, даже если обречен на это. Если Каин потеряет ее, то превратиться в того, кем стал Джейк. Иронично, не правда ли? Легко давать советы, а внутри все одинаковы.

Он не верил в чудеса, зная, что рано или поздно, она умрет. Дни отбирали Шарлин, а ведь иллюзия вечности держалась какое-то время, пока Каин не понял, что его проклятие не распространяет на нее свою силу с той мощью, как ему хотелось бы. Дни отбирали у него всё. Дни даже не позволяли ему ничего иметь. Всё как планировалось. Первый человекоубийца, вечный символ, назидание всем. И плевать на причины. Кому вообще они интересны? Один как перст. А меж тем Каин испытывал неутолимую жажду счастья. Немудрено, что некоторые заскучавшие нарекли его вампиром. Весьма точная ассоциация.

Если она умрет, он просто закроется ото всех, засядет в какой-нибудь дыре и будет так жить до конца времен. И к черту добро и зло в своем нескончаемом противоборстве. Этому всё равно нет предела. Одной пешкой станет меньше на шахматной доске Бога. Ничего не изменится, всегда отыщется новый герой храбрый сердцем и с чистыми помыслами. Пусть поборется за Баланс, пока кровь кипит, а идеалы чего-то да стоят. А с Каина, пожалуй, хватит. В конце концов, он никогда не пытался выслужиться перед Богом, чтобы получить свое прощенье. Просто делал то, что должен был, что считал правильным. Вот и всё. А потом они встретились с Чарли спустя очень долгое время, и вот ради нее он бы потребовал награду, потому что теперь всё изменилось. И поэтому он доведет до конца задуманное. Хоть и сердце его стало потяжелее от бесконечных разочарований и обид, а чистота помыслов вызывает сомнения. Добрые дела ведь не делаются ради похвалы и награды?..