Читать книгу "Небесный лабиринт. Прощение - Мейв Бинчи"

— Можно. Если вы не боитесь, что вас назовут слишком любопытным.

— Не боюсь. — Саймон положил ладонь на ее руку.

— Понимаете, такой уж я уродилась. Такой я себя ощущаю и буду ощущать всегда. Если вы или кто-нибудь другой придет ко мне домой, это все изменит.

Это был самый длинный рассказ Нэн о самой себе. Саймон смотрел на нее с удивлением, к которому примешивалось восхищение.

Он понимал, что Нэн родом откуда-то из северного Дублина. Знал, что ее отец занимается строительством, и предполагал, что они живут в одном из больших домов, принадлежащих нуворишам. Если так, то у них есть деньги. Ее наряды были безукоризненными. Она появлялась в самых фешенебельных местах. Саймон понимал желание Нэн оградить свою личную жизнь от чужих глаз и высоко ценил ее честность.

Он нежно назвал ее глупышкой. Лично он не стыдится своего дома, запущенного нокгленского особняка, знавшего лучшие дни. Особняка, в котором он живет с получающей гроши прислугой, дедом-маразматиком и младшей сестрой, помешанной на своем пони. Приглашать туда гостей не слишком приятно, но он все же пригласил ее к себе после Рождества. Затем Саймон умолк и вопросительно склонил голову набок.

Но Нэн это не тронуло. Она не любит приглашать домой своих друзей. Если Саймону это не нравится, то, возможно, им лучше не встречаться.

Она заранее знала ответ. Саймон согласился больше не упоминать об этом.

В каком-то смысле это стало для него облегчением. Не нужно будет являться при полном параде к воскресному ленчу и поощрять несбыточные надежды.

Уроки рукоделия в школе давались Хитер с огромным трудом. Но после беседы с нокгленским шорником Декко Муром она решила освоить это искусство. Декко сказал, что она могла бы шить дамские охотничьи костюмы, которые будут продаваться у Пегги Пайн и Хогана.

В следующем семестре она непременно научится хорошо шить.

— Черт бы побрал эту вышивку крестиком! Какое она имеет отношение к шитью одежды? — ворчливо сказала она Еве. Девочке исполнилось двенадцать лет. По этому поводу ей позволили пробыть у двоюродной сестры до восьми часов вечера.

Кит испекла именинный торт, и все хлопали в ладоши, когда Хитер задувала свечи. Студентам нравилась Хитер, обладавшая хорошим аппетитом.

Они обсуждали преподавание рукоделия в школах и жалели, что мальчиков не учат вышивать крестиком; по их мнению, это было несправедливо.

— Скажите спасибо, что вас не заставляли шить длинные зеленые панталоны с прокладками, как делали в нашей школе! — со смехом ответила им Ева.

— А зачем вы должны были их шить? — Хитер очень интересовало все, что имело отношение к монастырю.

Ева уже не помнила. Кажется, такие панталоны надевали поверх трусиков под туники, когда делали стойку на руках. Или их надевала только она одна? Ладно, неважно… Она злилась на Саймона, который не счел нужным приехать на день рождения сестры и ограничился тем, что прислал ей дешевую поздравительную открытку с изображением дамы в кринолине. Мог хотя бы выбрать открытку с лошадью; таких сотни.

Но больше всего ее тревожила Бенни. У подруги возникли какие-то сложности с бизнесом. Разговор не телефонный; Бенни все расскажет на будущей неделе.

Она не могла забыть последние слова Бенни:

— Ева, если ты знаешь какие-нибудь молитвы, то молись за меня.

— О чем я должна молиться?

— О том, чтобы все закончилось хорошо.

— Мы молились об этом всю свою жизнь, — сердито буркнула Ева и сказала Бенни, что не собирается просить Небеса о чем-то неопределенном.

— Мудрая Женщина какое-то время воздержалась бы от выяснения, — ответила ей Бенни.

Но голос ее не был ни веселым, ни рассудительным.

— Саймон завел себе новую подружку, — небрежно сказала Хитер. Она знала, что Еву всегда интересовали такие вещи.

— Серьезно? А как же леди из Гэмпшира?

— Она слишком далеко. А эта подружка живет в Дублине. Во всяком случае, так сказала Би Мур.

«Не слишком приятная новость для нашей красотки Нэн», — подумала Ева.

И тут ее словно током ударило. Будь она проклята, если этой новой подружкой не является сама Нэн Махон!

Глава пятнадцатая

Книги вернулись в магазин на следующий день, рано утром. Для моральной поддержки Бенни взяла с собой Шепа. Тот осматривался по сторонам, надеясь, что из задней комнаты выйдет Эдди, обрадуется приходу любимого старого пса, широко улыбнется и захлопает в ладоши.

Услышав шаги на лестнице, Бенни поняла, что уже не так рано. Шон Уолш успел встать и одеться.

— Ах, это ты, Бенни, — сказал он.

— Надеюсь, что так. Мне бы не хотелось застать здесь кого-нибудь еще. Шон, где оставить книги?

То ли ей почудилось, то ли Шон действительно смерил ее подозрительным взглядом. Он взял книги и поставил их на место. До открытия магазина оставалось добрых три четверти часа.

В магазине пахло затхлостью. Ничто здесь не внушало человеку желание потратить деньги. Ничто не призывало дать волю капризу и купить себе яркий галстук или цветную рубашку вместо привычной белой. Она осматривала темное помещение и думала, почему не замечала этого при жизни отца, со смерти которого не прошло и недели, и не говорила с ним о бизнесе.

Но она знала, почему. Ответ на собственный вопрос последовал незамедлительно. Ее интерес к делу обрадовал бы отца и воскресил в нем угасшие надежды. Надежды на ее брак с Шоном Уолшем.

Шон, следивший за выражением ее лица, спросил:

— Тебе что-то не нравится?

— Нет, я просто смотрю.

— Понадобятся большие перемены.

— Знаю. — Она говорила серьезно и рассудительно. Уолш понимал только такой язык. Короткие многозначительные фразы. Но Бенни почудилось, что взгляд Шона стал тревожным, словно в ее словах таилась угроза.

— Ты нашла в книгах то, что искала? — Теперь он смотрел ей прямо в глаза.

— Я уже говорила тебе, что ничего не искала. Просто хотела немного ознакомиться с делами перед встречей с мистером Грином.

— Я думал, на них хотела посмотреть твоя мать. — Его губы слегка искривились.

— Да, хотела. Она понимает куда больше, чем мы думали.

Бенни сама не знала, почему она это сказала. Аннабел Хоган ничего не понимала в бизнесе, купленном с помощью ее приданого. Она сознательно сторонилась магазина, считая его мужским миром, который не терпит женского присутствия. Мужчины не станут покупать костюмы и позволять себя обмеривать, если поблизости окажется женщина.

Внезапно Бенни поняла, что именно это было трагедией матери. Если бы Аннабел могла работать в магазине, все сложилось бы по-другому. У них с мужем стало бы больше общего. Тогда их любовь к Бенни не была бы такой маниакальной. Кроме того, ее мать была намного толковее и практичнее Эдди Хогана. Она могла бы заметить расхождения — если таковые действительно существовали — и давным-давно устранить их. Задолго до того, как они стали внушать серьезные опасения.