Читать книгу "Небо повсюду - Дженди Нельсон"

Я переворачиваюсь к ней лицом:

– Не знаю. Пока что мне хочется только лежать так целую вечность и думать о нем.

Я пока не решила, что лучше: прошлая ночь или мои блаженные воспоминания о ней, в которых я могу нажать паузу и растянуть божественные секунды в целые часы, в которых я могу снова и снова проигрывать отдельные моменты, пока не почувствую травянистый вкус его губ, его аромат, похожий на запах гвоздики, его пальцы в своих волосах, на своем платье (всего один тонкий слой одежды между нами). А потом они скользнули под ткань, и их прикосновение к моей коже было похоже на музыку. Я вспоминаю это вновь и вновь, и мне хочется спрыгнуть с крутой скалы, в которую превратилось мое сердце.

Сегодня я в первый раз не подумала о Бейли сразу после пробуждения и поэтому почувствовала себя виноватой. Но у вины просто не было шансов: я внезапно стала понимать, что влюбляюсь. Я уставилась в утренний туман за окном, пытаясь понять, не она ли послала ко мне Джо, чтобы я знала, что в одном и том же мире может умереть она и появиться такой человек, как он.

Биг говорит:

– Вы только взгляните на нее. Придется срезать эти чертовы розы.

Сегодня его волосы вьются особенно буйно и непокорно, а усы не уложены – выглядят они так, словно по его лицу бежит белка. В любой сказке Биг играет короля.

Бабуля отчитывает его:

– А ну замолчи. Ты ведь даже в это не веришь!

Она терпеть не может, когда распространяют слухи о магических свойствах ее роз. Случалось, что безнадежно влюбленные парни пробирались в сад и крали цветы, чтобы склонить к себе сердца своих обожаемых подруг. Бабушка страшно бесилась. Мало на свете вещей, к которым она относится столь же серьезно, как к подстриганию кустов.

Но дядю Бига уже не остановить:

– Я следую простым научным методам: позвольте осмотреть доказательство, что возлежит перед вами на этом ложе. Ее состояние даже безнадежнее моего.

– Ничье состояние не безнадежнее твоего, сельский ты петушок, – закатывает глаза бабуля.

– Ты говоришь «петушок», а подразумеваешь «поросенок», – возражает Биг, для пущего эффекта закручивая белку.

Я сажусь в кровати и прислоняюсь спиной к подоконнику, чтобы удобнее было следить за этой словесной дуэлью. Мою спину восхитительно греет летнее полуденное солнце. Но потом я смотрю на кровать Бейли и спускаюсь с небес на землю. Как может в моей жизни происходить что-то столь грандиозное, когда ее нет? А все то грандиозное, что еще произойдет? И как я справлюсь со всем этим без нее? Мне плевать, что она столько всего от меня скрывала. Я хочу рассказать ей все, абсолютно все, что случилось вчера ночью, и все, что случится в будущем! Сама того не понимая, я начинаю плакать. Мне не хочется расстраивать остальных, поэтому я глотаю и глотаю слезы… и пытаюсь думать о том, что влюбляюсь, вспоминать прошлый вечер. Замечаю в противоположном углу кларнет, полускрытый шарфом Бейли с огуречным рисунком (я недавно начала его носить).

– Джо сегодня не заходил? – спрашиваю я. Мне хочется играть, хочется выдуть все свои чувства в кларнет.

– Нет, – отвечает дядюшка Биг. – Готов побиться об заклад, он сейчас занят тем же, чем и ты. Только, может, еще и гитару прихватил. Ты уже спросила, спит ли он с ней?

– Он гений музыки, – отвечаю я и чувствую, как у меня опять начинает кружиться голова. Судя по всему, у меня биполярное расстройство.

– О божечки! Пойдем, бабуль, тут уже ничем не поможешь. – Биг подмигивает мне и идет к двери.

Бабушка остается сидеть. Она ерошит мне волосы, точно я все еще малышка, и приглядывается ко мне долгим взглядом. Слишком долгим. О нет. Я пребывала в таком кайфе, что совсем забыла: мы в последнее время почти не разговаривали наедине.

– Ленни… – Сейчас бабуля начнет вещать. Но мне кажется, что сегодня разговор будет не про Бейли. И не про выражение моих чувств. И не про то, что пора сложить вещи сестры в коробки. И не про то, чтобы съездить в город пообедать вместе. И не про уроки. В общем, не про все то, что мне так не хочется делать.

– Да?

– Мы же с тобой говорили про то, как важно предохраняться, про болезни и про все это?

П-ф-ф! А я-то уж думала…

– Да, тысячу раз уже.

– Я просто проверяю, не забыла ли ты.

– Не-а.

– Хорошо.

Она снова похлопывает меня по руке.

– Бабуль, и в этом пока все равно нет нужды. – Я, естественно, краснею, но лучше уж так, чем ждать, пока бабушка мозги себе свернет от беспокойства и будет расспрашивать меня через каждые пять минут.

– Еще лучше, еще лучше. – В ее голосе звучит облегчение, и это заставляет меня задуматься.

Вчера с Джо все было более чем серьезно, но мы не спешим и растягиваем удовольствие. С Тоби совсем по-другому. Хватило бы у меня ума остановиться? А у него? С ним все происходит так быстро, что я совершенно теряю контроль над ситуацией и уж точно не думаю о презервативах. Боже. Как это вообще произошло? Как руки Тоби Шоу очутились на моей груди? Тоби! И всего за несколько часов до Джо. Мне хочется нырнуть под кровать и остаться там навсегда. Как я из синего чулка превратилась в потаскушку, у которой двое парней за вечер?

Бабушка улыбается. Она не знает, что я пытаюсь затолкать в себя обратно волну желчи и справиться со спазмами в желудке. Она снова тормошит мне волосы:

– Среди всех этих трагедий ты все-таки растешь, Горошинка. И это так прекрасно.

Я издаю тихий стон.

Глава 20

– ЛЕННИ! ЛЕННИ! ЛЕЕЕННИИИ! Я так соскучилась!

Мне приходится отвести телефон от уха. Сара не ответила на эсэмэску, и я решила, что она обиделась. Я прерываю поток ее речей, чтобы сообщить об этом, и она отвечает: «Так и есть! Я в ярости! Я с тобой не разговариваю!», а потом безо всякого перехода начинает рассказывать мне последние сплетни. Я слушаю ее; похоже, что на сей раз она особенно саркастична.

Я лежу на кровати, вся выжатая после двух часов репетиций: я играла адажио и тарантеллу Каваллини, и это было невероятно – словно окрашиваешь воздух в разные краски. Мне вспомнилась цитата из Чарли Паркера, которую любил повторять мистер Джеймс: «Если вы не проживаете этого, то и не протрубите». А еще я думаю о том, что, может, все-таки буду ходить в оркестр летом.

Мы с Сарой договариваемся встретиться в ущелье Флайинг-Мэн. Мне до смерти хочется рассказать ей про Джо. Не про Тоби. Мне кажется, что если об этом не говорить, то этого вроде как и не было.

Когда я прихожу, она лежит на камне и читает «Второй пол» Симоны де Бовуар. Наверняка готовится подцепить парня на феминистском симпозиуме. Увидев меня, она вскакивает на ноги и, совершенно голая, душит меня в объятиях. Мы уже много лет ходим в наше секретное место с прудом и мини-водопадами, где, согласно нашему кодексу, одежда необязательна.