Читать книгу "Грех и немножко нежно - Анна Данилова"

Порывшись в шкафу, он нашел небольшой коврик и постелил на пол, прикрыв пятно.

Ну вот и все! Какое убийство? Какая Лена? Он все будет отрицать до последнего.

Что-то внутри подсказывало, что ему ничего не грозит. Ни мотива, ни улик — ничего.

Он достал из бара виски, плеснул себе в стакан. Достал из морозилки огромного новенького лимонно-желтого холодильника «Розенлев» (которым он ужасно гордился и считал, что его расцветка настраивает на позитив) ванночку со льдом и вытряхнул из нее в виски несколько кубиков. Сел в свое обитое фиолетовым бархатом «честерфилдское» кресло (тоже его исполненная мечта) и сделал большой глоток. Ну вот, жизнь снова радует его и наполняет новыми планами. Он так увлекся своими воображаемыми действиями по избавлению от трупа, что, когда он, наконец, от него «избавился», ему стало как будто даже скучно!

Он уснул в кресле, окончательно расслабленный и почти счастливый. Проснулся от стука в дверь. Наступил вечер, и в клуб повалили все, кому не лень. Он стал наполняться голосами, звуками музыки, смехом, скрипом отворяемых дверей, суетой, шумом… Обычный рабочий вечер. Кому-то открыть актовый зал, распорядиться насчет уборки территории, проконтролировать ремонт уличной эстрады, починить замок в помещении театрального кружка, расплатиться с механиками-«киношниками», братьями Караваевыми, поддерживающими жизнь в кинозале, проверить счета бухгалтерии, продать дурь, переброситься парой слов со знакомыми и друзьями… Еще ему привезли целый ящик копченых лещей, без которых он вообще не представлял себе летнего вечера (на террасе собственного дома в компании холодного пива и Светки, такой же любительницы копченой рыбы). Жизнь продолжалась, и никому и в голову не могло бы прийти, что всегда веселый душка Жорж несколько часов тому назад убил валторной девочку Лену. А перед этим совершил с ней половой акт.

Однако хоть вечер и был обыкновенным, но тянулся он неимоверно долго. Поэтому, когда Жорж наконец вернулся домой и жена накрыла ему ужин на террасе, он почувствовал страшную усталость, словно он прожил не один день, а месяц без сна, ворочая тяжелые камни. Получалось, что где-то внутри него страх и тревога сжигали всю его душевную и физическую энергию. А еще он впервые в жизни отказался от холодного пива с копчеными лещами.

Он сидел на террасе, курил, смотрел на темный сад и думал о том, что ему предстоит делать ночью. И при мысли, что ему придется снова дотрагиваться до остывшего и твердого, словно деревянного, тела Лены, его тошнило.

14. Маша

— И где ты пропадаешь, я не пойму? Кавалера себе, что ли, завела? — слегка нахмурив брови, тут же расплылась в улыбке тетя Люда. — Я тебя совсем не вижу!

— Да так… Гуляю, на пляже загораю.

— На пляже? Тогда почему такая белая?

— А меня загар не берет, у меня кожа такая…

— У тебя хорошая кожа, береги ее… Правильно, что в тенечке загораешь… Солнце, оно вредное, сама знаешь. Ну ладно, Машенька, я пошла. Окрошка в холодильнике, там же найдешь сметану, сырники…

— Послушай, так ты что, можно сказать, замуж вышла?

— Официально, конечно, еще нет, но… — Людмила была явно смущена вопросом. И видно было, что ей хочется скорее уйти, чтобы не отвечать на этот и остальные подобные вопросы, связанные с ее личной жизнью.

— Ладно, не тушуйся. Я все понимаю. А еще — спасибо тебе за все.

— Да за что?

— Ты хоть и влюблена, но находишь время, чтобы приготовить мне, чтобы поговорить со мной… Мне это приятно.

— И все-таки: где ты все это время была? Если бы ты была на пляже, то хотя бы нос твой порозовел… не было тебя ни на каком пляже. Скажи, ты тоже влюблена?

— Можно сказать и так…

— И кто он? Я знаю эту семью?

— Я клад ищу, — вдруг сказала она. — На кладбище.

— Клад? — Удивилась Людмила. — Тот самый?

— Ну да, а что? Очень даже интересное занятие.

— И что, разыскала ты тот склеп, который я тебе показала?

— Думаю, что да. Просто на кладбище повадились еще и другие люди, которые следят за мной, вот я и путаю их, делаю вид, что собираюсь копать совсем в другом месте…

— А что там копать-то, если это склеп? Его что, так сильно засыпало землей?

— Конечно, засыпало!

Маша и сама не знала, зачем рассказывала все это тетке, зачем врала. Просто не хотелось, чтобы она думала, что у нее появился парень. Вот тогда точно начнутся вопросы, кто он, из какой семьи и все такое. Нет, лучше уж приврать про склеп, чем это.

— Маша, ты реально надеешься найти клад?

— Конечно.

— Но если ты была в склепе, то что там видела?..

— Каменные гробы. Их не так-то легко сдвинуть с места. А помощников найти — проблема. Вернее, помощники в этом деле не нужны. А вдруг под гробом я клад найду, и что тогда делать с этими помощниками, понимаешь?

— И что же делать?

— Я позвонила своему парню, он сейчас у родственников в Питере гостит, вот как приедет, так мы с ним это дельце и провернем. А пока я осматриваю другие склепы, у меня и план есть кладбища… Ты не представляешь себе, как много там всего интересного…

— Да уж, кладбище — это, конечно, место для таких молоденьких и красивых девушек, как ты, Маша.

— Вот интересно, а что ты скажешь, если мы все-таки найдем клад?

— Порадуюсь за тебя. Уж не знаю, что мог спрятать наш предок в склепе, но наверняка что-то ценное. Может, золото и драгоценности, а может, старинные монеты…

— Скажи еще — фамильный рецепт булочек! — возмутилась Маша. — Да конечно, золото!

— Ну, раз ты так уверена, ищи, желаю тебе удачи. Только прошу тебя, будь осторожна. Все-таки я отвечаю перед твоей матерью. Мы тут с ней как-то разговаривали по телефону… Да, у них там действительно сложная обстановка. Не знаю, чего делят. Столько лет прожили вместе…

— Это их дела, — отмахнулась Маша, желающая поскорее свернуть разговор и отправить тетку к своему любовнику.

— Ну хорошо. Я пойду…

— Да-да, конечно!

Тетка ушла. Маша расположилась за столом в гостиной. Полистав свой блокнот, нашла нужную страницу с начерченным ею планом подземного хода Зульштата. Никто не знает и не догадывается, сколько часов провела она под землей, изучая тоннели, развилки, повороты, выходы на поверхность. Если первый раз она была неподготовлена и отправилась в путешествие лишь с фонариком, то потом она уже спускалась под землю с запасом еды, воды, прихватив перочинный нож, веревку и прочие необходимые мелочи.

Маша перевернула страницу и на чистом листе написала большими буквами: «Золотой тоннель». И первый пункт: «Жорж и мертвая девушка».

После того как она приподняла крышку люка под роялем в костюмерной городского клуба, где развлекался с девушкой Жорж Маковский, она некоторое время просидела в подвальной комнате, соображая, что ей делать — выходить ли наружу после того, как комната опустеет, или же возвращаться на кладбище и выбираться через склеп. Чувствуя определенную неловкость оттого, что ей слышно все, абсолютно все, что происходит наверху, она сначала старалась не вникать в смысл их нестройной беседы, полной каких-то упреков. Однако зацепившись за произнесенное девушкой слово «деньги», повторявшееся несколько раз («А деньги?», «Какие еще деньги?», «За таблетки, дорогуша» и «Так я же того… как бы расплатилась…»), она вдруг разобралась в происходящей сцене между любовниками, и перед ней раскрылась тайна Жоржа Маковского, городского массовика-затейника, разбогатевшего на якобы торговле польскими платьями в маленьком магазинчике на рынке, где заправляла его жена Светлана. Таблетки! Дурь! И эта девочка, «расплатившись» с ним своим молодым телом, возмутилась, когда Жорж потребовал от нее еще и деньги! Вот хамло! Зажрался!