Читать книгу "Рота особого назначения. Подводные диверсанты Сталина - Анатолий Сарычев"

Сам Федоров, развернувшись, пошел обратно.

– Разрешите помочь, товарищ капитан второго ранга? – спросил Федоров, останавливаясь в полуметре от Соколова.

– Давай, лейтенант, действуй! – махнул правой рукой Соколов, выпрямляясь во весь рост.

Занырнув, Федоров схватился руками за правую перепонку и обнаружил, что на ней крепко затянут узел шнуровки. Подергав за конец[60], Федоров понял, что так просто шнуровку не распустить. Вытащив нож, Федоров обрезал первый шнурок и аккуратно снял перепонку с правой ноги.

Вторую перепонку Федоров тоже попробовал развязать, но после первой попытки просто срезал шнуровку с крепления перепонки.

Соколов сам освободил левую ногу и, подняв ее, потряс в воде.

Не выныривая, Федоров провел пальцами от ступни до колена и, ощутив каменную мышцу, понял, что левую ногу кап-два схватила жестокая судорога.

Больше ни секунды не медля, Федоров, схватив перепонки, вынырнул и тут же обхватил кап-два за талию, невольно проведя по бедру, ощутив, что и оно тоже каменное.

«Надо в темпе выволакивать кап-два из воды. Похоже, у него всю ногу свело судорогой!» – понял Федоров, начиная движение к берегу.

– Я сам! Что я, маленький? – попробовал возразить Соколов, еле сдвигаясь с места.

– Ложитесь просто на воду. Я вас так быстрее вытащу! – жестко сказал Федоров, хватая кап-два за правую руку.

– Слушаюсь, лейтенант, – слабым голосом согласился кап-два, лицом вперед падая в воду.

Федоров быстро пошел вперед, таща Соколова за собой.

– Расстели одеяло! – крикнул Краснов, бросаясь в воду.

Вдвоем Краснов и Федоров вытащили кап-два на берег и положили на шерстяное одеяло.

Встав на колени перед кап-два, Краснов начал сильно массировать ногу, одновременно сгибая ее в колене.

Пять минут массажной работы, и кап-два, лежащий на животе, застонал и слабым голосом попросил:

– Понежней, товарищ массажист! Ведь сильно больно!

– Тяжело в массаже – легко в бою! – скаламбурил Краснов, продолжая разминать ногу.

– Товарищ лейтенант! Кап-два срочно требуют к рации! Звонят из штаба флота! – громко заорал матрос.

– Надо идти, – встряхнул головой Соколов и сделал попытку сесть.

Ничего не получилось.

С глухим стоном кап-два снова упал на одеяло.

– Взяли за четыре конца на одеяле! Понесли кап-два на катер! – приказал Федоров, первым показывая пример.

Три минуты, и Соколов доставлен к трапу.

Федоров, идущий первым, остановился, не зная, что дальше делать.

Краснов, громко хмыкнув, нагнулся, и подхватив Соколова на руки, быстро побежал по трапу на катер.

Оглянувшись, Федоров не заметил ни палатки, ни костра, которые буквально два часа назад имелись на острове.

– Бегом на берег озера! Все прибрать и принести рыбу на катер! – приказал Звягинцев, мгновенно превращаясь из растерянного человека во всемогущего капитана корабля.

Глава четырнадцатая. Запланированного рандеву не будет. Начало длинной дороги

Федоров дошел до каюты и, переодевшись в шерстяной спортивный костюм, улегся на койку, смотря, как одетый в синюю робу Краснов развешивает офицерскую флотскую форму на самодельные деревянные плечики.

Катер взревел мотором, сбросил обороты и начал медленно двигаться.

Федоров, не вставая, закинул голову назад и выглянул в иллюминатор.

Туман поднялся и стоял примерно на высоте метров ста серо-белыми кустистыми облаками.

«Значит, можно не опасаться японских и немецких самолетов. А вот только есть ли в этом небе немецкие самолеты? До Германии ведь очень далеко! Надо не забыть спросить у Краснова насчет появления в небе немецких самолетов! Ведь вполне вероятно, что фашисты могут базироваться на японских аэродромах», – размышлял Федоров, полузакрыв глаза.

– Что там с кап-два случилось? – спросил Федоров, которого больше интересовал разговор Соколова по рации со штабом флота.

Федоров подспудно чувствовал, что разговор напрямую касается их группы и, получив хоть какую-то информацию от Краснова, можно лучше подготовиться. Дело было не в простом любопытстве, а в информации, с которой жить становилось легче, так как появлялась возможность лучше подготовиться к превратностям военной жизни.

То, что жизнь Федорова будет полна неожиданностей в тех местах, куда его везет Соколов, было ясно на сто процентов. Но говорить об этом пока Краснову не стоило, так как была непонятна его роль в группе. Соколов мог взять в группу Краснова, а мог и пройти мимо. А советовать кап-два Федоров не только не смел, но и не хотел.

Хотя, на взгляд Федорова, Краснов больше подходил для проведения боевых действий в тылу врага, да и знал два иностранных языка. Да и просто сейчас Краснов был намного симпатичнее Звягинцева, который так вчера понравился Федорову.

– Не могу понять, что с кап-два? Ногу у кавторанга немного отпустило, но не до конца! А в чем дело, не могу понять! – выдал Краснов, присаживаясь напротив лежащего на койке Федорова.

– Кто затягивал шнуровку на перепонках кап-два? – начал расследование Федоров.

– Вроде ты сам. Кап-два стоял по пояс в воде, а ты около его ног шуровал, – выдал Краснов, и Федоров вспомнил, что сам завязывал Соколову шнурки.

«Что-то у меня с памятью не то стало. Забываю очевидные вещи», – мысленно стукнул себя по голове Федоров.

Двигатель заревел громче, и катер начало подкидывать на волне, показывая, что они вышли в открытое море.

Дверь распахнулась, и в каюту ввалился кавторанг, которого под руки тащили Звягинцев и матрос. Вернее, кавторанг еле переставлял ноги, прямо вися на командире катера, а матрос сзади только подталкивал больного.

На Соколове по-прежнему не было одежды, а на плечи было накинуто шерстяное одеяло.

Сгрузив Соколова на койку, Звягинцев шумно выдохнул и приказал:

– Краснов! Лечи кавторанга! Как только освободишься, мухой к мотору! Не забывай, что ты маслопуп[61], а не водолаз!

Едва командир катера вышел, как Соколов сделал попытку сесть.

– Лежите! Мне надо вам сделать настоящий массаж в четыре руки, – уверенно заявил Краснов, глазами шаря по каюте.

– Федоров! Достань у меня из рундука фляжку со шнапсом. Она лежит в боковом кармане. Из маленького кармашка с желтым замочком тюбик с кремом, и начинайте меня мучить, – распорядился кап-два, с помощью Краснова принимая сидячее положение.