Читать книгу "Все под контролем - Алексей Калугин"

Именно поэтому думал я не о побеге, а о том, что произошло вчера вечером. Действия Марина по-прежнему оставались для меня необъяснимыми. И сколько я ни старался, мне не удавалось даже близко подобраться к разгадке. С какой бы точки зрения я ни пытался посмотреть на то, что делал Марин, я не видел в этом ни малейшего смысла. Больше всего в тот момент мне хотелось забыть, что я являюсь инспектором Отдела искусств и мне еще предстоит по возвращении предстать пред светлым ликом Тимура Барциса и держать ответ за все, произошедшее в Каннах за двести с лишним лет до моего рождения.

Я травил себе душу картинами страшной мести, которую учиню над Мариным, как только он попадется мне в руки, – а в том, что рано или поздно именно так и произойдет, я ни секунды не сомневался! – до тех пор, пока мой обидчик не возник передо мной, во плоти и крови.

Марин стоял на пороге камеры и ухмылялся в свои наклеенные усы. Если бы только он был один!.. Но вместе в ним явились двое жандармов, которые молча занимали отведенное им место за спиной самозваного комиссара. Марин крайне редко допускал ошибки.

– Пора, – сказал, обращаясь ко мне, Марин и протянул руку в направлении выхода.

– Куда теперь? – мне удалось даже презрительно усмехнуться, когда я задавал этот вопрос.

Впрочем, Марин на это никак не отреагировал.

– На вокзал, – Марин дружески улыбнулся мне. – Вам приходилось бывать в Париже?

– И неоднократно, – ответил я. – Только я решительно не понимаю, что мы будем делать там на этот раз?

– В Париже вас уже ждут представители Скотленд-Ярда, прибывшие специально за тем, чтобы доставить вас на родину. Честно признаться, – Марин недовольно поморщился, отчего его искусственные усы сделались похожими на платяную щетку, – я с удовольствием передам своим английским коллегам всю дальнейшую заботу о вас. И буду надеяться, что за свои преступления вы получите достаточно долгий срок, чтобы больше не появляться во Франции, – Марин усмехнулся. – По крайней мере в этой жизни.

Я пристально посмотрел Марину в глаза.

Глаза у него были маленькие, почти круглые, поблескивающие, как мелкие разменные монетки. Белки в сетке красноватых прожилок, – похоже, Марин, как и я, не спал этой ночью, – радужка серо-голубого цвета, с крошечными темно-коричневыми крапинками, зрачок чуть расширен.

– Давай закончим это представление, Марин, – тихо произнес я.

Марин несколько раз быстро сморгнул. Он почувствовал, что я пытаюсь оказать на него психологическое воздействие. Но присутствие жандармов у него за спиной мешало мне действовать в полную силу, и Марину без особого труда удалось избавиться от легкого морока, который я на него навел.

– О чем вы, друг мой? – вновь насмешливо взглянул он на меня.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь, – медленно процедил я сквозь зубы и вновь попытался поймать взгляд Марина.

Но на этот раз он был наготове и не позволил мне даже на мгновение прикоснуться к своему сознанию.

– Комиссар, – негромко произнес за спиной у Марина один из жандармов, давая понять, что он готов вмешаться.

– Нет-нет! – не оборачиваясь, быстро помахал рукой над плечом Марин. – Все в порядке, – он прищурился так, что глаза его сделались похожими на узенькие щелочки, – не так ли, мсье Векслер?

Сказав это, он вновь указал рукой в направлении выхода.

Я сделал всего два шага в указанном направлении.

И тотчас же жандармы схватили меня за локти, завернули руки за спину, и на запястьях у меня сомкнулись браслеты наручников. Меня подхватили под руки и быстро повели к выходу. Сопротивляться не имело смысла, поскольку в противном случае меня попросту поволокли бы по коридору.

Мы проследовали через дежурное помещение. Марин на секунду задержался возле стола, чтобы расписаться в книге регистрации. Сидевший за столом дежурный проводил меня заинтересованным взглядом. Наверное, вечером станет рассказывать жене о том, что видел сегодня знаменитого Лондонского Похитителя Картин.

На улице нас уже ждала закрытая карета, возможно, та же самая, на которой вчера меня привезли в участок. Усадив меня в карету, жандармы заняли боковые места, и карета сразу же тронулась с места.

Марина вместе с нами в карете не было, и у меня мелькнула мысль, уж не сбежал ли он, оставив меня на попечении каннской полиции?

Но, как вскоре выяснилось, Марин просто решил добраться до вокзала другим транспортом. Я вновь увидел его, выйдя из кареты, которая подкатила к последнему вагону готового к отправлению поезда. Он о чем-то любезно разговаривал с человеком, одетым в темно-синюю с красной окантовкой форму железнодорожника. В левой руке Марин держал мой портфель.

Улыбнувшись своему собеседнику и получив такую же приветливую улыбку в ответ, Марин подошел к нам.

– Ну, что ж, господа, – обратился он к сопровождавшим меня жандармам. – Благодарю вас за помощь. Поезд отправляется через две минуты. Надеюсь, мы доберемся без проблем. А в Париже на вокзале нас уже будут встречать местные представители власти.

После того как Марин сердечно пожал руки обоим жандармам, они сели в карету с плотно занавешенными окнами, которая, развернувшись, покатила в ту сторону, где на песчаный берег медленно набегали одна за другой прозрачные волны ласкового Средиземного моря, в котором сейчас, возможно, купался Славик.

– Надеюсь, теперь мы можем все спокойно обсудить? – спросил я, глянув на Марина через плечо.

– Заходите в вагон, – произнес он, прячась у меня за спиной.

– Быть может, ты хотя бы снимешь с меня наручники? – спросил я, не двигаясь с места.

– Заходите в вагон, – Марин слегка подтолкнул меня в спину. – Поезд скоро отправляется.

– Ты что, всерьез вознамерился везти меня в Париж?! – возмущенно воскликнул я. – Тебе не кажется, что ты слишком увлекся игрой, Марин?

Со стороны головного вагона поезда раздался протяжный гудок.

Марин схватил меня сзади за локти и затолкнул в вагон.

Поезд дернулся, и я широко расставил ноги, пытаясь сохранить равновесие. Все же меня повело влево, и я уперся плечом в стенку.

За спиной у меня хлопнула вагонная дверь.

– Что все это значит, Марин? – спросил я.

Мне никто не ответил.

Я обернулся. Тамбур вагона позади меня был пуст.

Поезд уже отъехал от станции и, быстро набирая скорость, уносил меня прочь от Каннов, от купающегося в море Славика и от оставшегося на платформе Марина.

В углу тамбура стоял мой портфель, к ручке которого было прицеплено кольцо с ключом от наручников.

Я не успел ничего сделать, когда из вагона, едва не сбив меня с ног, вылетел проводник и в изумлении уставился на меня.