Читать книгу "Плененная невинность - Люси Эллис"

— А Алексея?

— У них были свои собственные дети, и Алексей показался Куликовым слишком уж большим сорванцом — они побоялись, что он плохо повлияет на их детей. — Тон Инны был бесстрастным. — Он уже в одиннадцать лет воровал сигареты для одного криминального авторитета. Я ни в чем не виню Марфу Куликову — она всегда открывала двери детям в праздники, давая им отдохнуть от жестокости улицы. Возможно, она спасла Алексею жизнь — во всяком случае, я точно знаю, что он каждый год ставит ей свечку в церкви в день ее именин.

Мэйзи слушала Инну, чувствуя тяжесть на сердце.

— Но Алексей всегда был самым умным, — продолжала женщина. — Он понимал, что если он не найдет себе нормальную работу, его затянет преступный мир. Поэтому, когда ему было пятнадцать, он вместе с мальчиками организовал компанию по прокату лодок на Ладожском озере. Так всем четверым удалось выйти в люди, и теперь они все неплохо устроились в жизни.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотала Мэйзи.

— Только не говорите Алексею, что я вам проболталась, а то он поссорится с Валерием. Они все переживают смерть Лео, но Алексей — тяжелее всех. Они были очень близки. Мне всегда казалось, что Алексей присматривал за Лео, но Лео давал Алеше поддержку, которой он ни от кого больше не мог получить.

«Алеша». Мэйзи вздрогнула, услышав это ласковое имя. Он знал этих людей много-много лет, и они были его настоящей семьей.

— Теперь, прежде чем мы обе расплачемся, расскажите мне — как дела у Кости? — спросила Инна. — Мне не терпится его увидеть. Анаис и Лео всегда ходили в гости без него. Полагаю, он был дома с вами.

— Да, я целых два года занималась Костей. — Скрывать правду не было смысла.

— Так вы с Алексеем и познакомились? У меня сложилось впечатление, что Анаис не очень-то часто была дома.

Мэйзи совсем не хотелось критиковать свою подругу, но, похоже, Инна понимала ее.

— Лео оседлал норовистую скаковую лошадь и так и не понял, почему она не превратилась в племенную кобылу, когда оказалась в его конюшне. Это слова Валерия, не мои. Я же — как раз племенная кобыла, и очень этому рада. У меня двое мальчиков — Коля и Саша, сегодня вечером вы познакомитесь. Вы такая юная — трудно и представить, как вы управляетесь с двухлетним мальчиком. А уж с тридцатилетним — тем более.

— Никак. У меня плохо получается, — призналась Мэйзи. Ей было легко с Инной.

— Расскажите, как вы с Алексеем встретились.

— Он напал на меня у Куликовых на кухне.

— Что-то на него не похоже, — засмеялась Инна. — Так расскажите же, Мэйзи.

И Мэйзи начала рассказывать их историю с того момента, как Алексей ворвался в дом Куликовых.

— Вот теперь я его узнаю. Он такой: если что-то задумал, всегда доведет дело до конца.

Мэйзи опустила сцену в ванной и приступила к рассказу о том, как они уехали в Равелло.

— А потом я в него влюбилась, — завершила свой рассказ Мэйзи.

Она впервые произнесла эти слова вслух. Но она говорила их не Алексею — ему она никогда этого не скажет… И она заплакала — о себе, а еще — о маленьком мальчике, которого бросила мать и которому пришлось полагаться только на себя. Инна все это время гладила Мэйзи по голове, пока в ее теле не воцарилось странное чувство покоя. Но тут вернулась тошнота, и она тут же побежала в туалет.

Там и нашел ее Алексей.

— Она пьяна.

Алексей был крайне удивлен, и в прежние дни — до сегодняшнего дня — Мэйзи бы засмеялась. Но теперь ее слишком сильно тошнило.

Инна сказала по-русски что-то, что заставило Алексея замолчать.

Когда тошнота прошла, Мэйзи осознала весь ужас своего положения. Неловко поднявшись, она спустила воду в унитазе и заковыляла к раковине, боясь поднять глаза на Алексея. Отражение в зеркале ей не льстило: она была мертвенно бледна, а ее роскошная прическа начала разваливаться.

Поза и выражение лица Алексея красноречиво говорили о том, насколько он зол. Его руки безжизненно висели вдоль тела, и он стоял на месте как вкопанный, не в силах сдвинуться.

Инна ушла. «Мудрая женщина», — думала Мэйзи, обхватив себя руками за талию. Ей нужно было, чтобы ее обняли, но Алексей явно не собирался этого делать. И его трудно было жалеть, когда он вот так возвышался над ней — пошли два метра русского мачизма — и осуждал ее.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула:

— Да, Инна мне помогла. Она очень добрая.

— Сколько ты выпила?

— Не знаю.

— Ты же не пьешь.

— Я многое не делала до сегодняшнего дня, — пробормотала Мэйзи, наклоняясь над раковиной.

— Где твое платье? Почему ты не одета? — резко спросил Алексей.

— Я разлила шампанское на платье. Инна его застирала. — Мэйзи сделала порывистый вдох. — Мне кажется, здесь был мужчина, и он меня видел… когда я была раздета.

— Я знаю.

Лицо Мэйзи стало белым, как полотно.

— Не переживай, я с этим уже разобрался.

— Что ты имеешь в виду? — прошептала Мэйзи.

— Все ушли. Я выдворил всех гостей с яхты.

— О-о… — Мэйзи поняла, что Алексей зол не на нее — произошло что-то другое. Но он выдворил всех с яхты из-за нее. Может, для ее же блага?

— Он с тобой разговаривал? Прикасался к тебе?

— Нет. Я закрылась здесь и не открывала дверь ни на секунду.

Выражение лица Алексея изменилось, и он шагнул навстречу Мэйзи. Ей хотелось закричать: «Почему ты не обнимешь меня?»

— Я ни о чем не жалею, — проговорил он тихим, но твердым тоном. — Я отказываюсь раскаиваться в том, что произошло в Лондоне, но прости, если я грубо с тобой обошелся.

— Мне так не показалось, — честно ответила Мэйзи, не понимая, почему Алексей завел разговор о Лондоне. Но тут к ее горлу снова подступила тошнота, и она со стоном направилась к унитазу. — Отойди, — успела проговорить она, прежде чем ее начало рвать. Она почувствовала, как руки Алексея легли ей на плечи. — Вот каково быть твоей любовницей, пробормотала она и сползла на пол, опустив голову и плечи. Ей не хотелось видеть отвращение на лице Алексея.

К ее удивлению, Алексей тоже сел на пол. Он был бледен и напряжен, в его глазах отражалась печаль, и Мэйзи вдруг осознала, что он весь день так выглядел, только сейчас ему было еще хуже. Он страдал, а она весь день думала только о себе и своих невзгодах.

— Все хорошо, — сказала она, погладив его подбородок. — Я здесь.

Но она зря это сказала. Он вздрогнул, потом протянул ей руку, которую Мэйзи не взяла. Тогда он подхватил ее на руки, как куклу, и понес на кровать. Мэйзи даже не сопротивлялась — она ощущала внутреннюю пустоту, и Алексей мог нести ее пустую оболочку, куда ему вздумается.