Читать книгу "Нахимов. Гений морских баталий - Виктор Артемов"

Он был рядом с майором Богуславлевичем, возглавившим атаку могилевцев, которых подкрепили подоспевшие смоленцы. Рядом с майором он и получил две сильнейшие контузии — первая цепь атакующих всегда самая приметная. Контузии, а не раны, хотя отца Иоанна спасло лишь чудо: от святого креста, бывшего у него на груди, пуля отбила полностью правую перекрестную сторону, а епитрахиль, также бывшая на нем, была разорвана картечью.

И все же до конца боя — до полной победы. — отец Иоанн оставался на своем пастырском посту, видный всем — и друзьям, и неприятелю.

Мужество пастыря, героизм солдат и офицеров не пропали даром — батарея была взята, и турки, устрашенные тем, как она была взята, почти тотчас же без сопротивления позволили занять русским две береговые дунайские крепости — Тульчу и Исакчу. Беспристрастный же рапорт о сем бое могилевцев прямо говорил, кому обязаны были они данной викторией: «По всей справедливости, с чувствами христианскими должно сознаться, что этой славной победой могилевцы обязаны влиянию счастливой звезды любимого полководца и благословению Господню, преподанному батюшкой. Крест, коим осенял отец Иоанн славных героев, имеет быть в память воинам Могилевского полка, как свидетель геройским подвигам его. Для всеподданнейшего доклада его императорскому величеству сей крест вместе с епитрахилью отправлен господину обер-священнику армии и флотов Кутневичу своевременно».

Побед в скором времени могло стать больше, что и заставило Англию и Францию поторопиться с ультиматумом. Не получив на него ответа, они в феврале 1854 г. объявили России войну. В это же время Австрия подписала с султаном договор о занятии своими войсками этих княжеств и расположила на их границах 300-тысячную армию. Австрию поддержала Пруссия.

Поначалу Николай I отверг и требования Австрии. 29 апреля русские войска на Дунае возобновили наступление. 5 мая была осаждена крупнейшая турецкая крепость Силистрия на южном берегу Дуная. Взятие этой крепости открывало кратчайший путь на Константинополь. Осадные работы проходили довольно успешно. Однако давление со стороны Австрии нарастало. Николай I поначалу не желал верить в серьезность намерений только что спасенной им империи Габсбургов. «Не верю!» — такие слова писал царь на полях донесений дипломатов. Однако вскоре ему пришлось поверить. 9 июня фельдмаршал И.Ф. Паскевич отдал приказ о снятии осады Силистрии и отходе войск за Дунай.

Теперь основные силы русской армии в Дунайских княжествах пришлось сосредоточить против нависшей с северо-запада австрийской армии. Против Омер-паши остались лишь заслоны. 23–25 июня 1854 г. почти 50-тысячный турецкий корпус атаковал 6-тысячный отряд генерала Ф.И. Соймонова у города Журжа на левом берегу Дуная. После упорного сражения Соймонов был вынужден отступить к Бухаресту. Вскоре из Варны союзники двинули против русских три французские дивизии, но эпидемия холеры, разразившаяся среди солдат, заставила их повернуть назад.

В конце концов Николай I был вынужден подчиниться Австрии и отдал приказ о выводе русской армии из Молдавии и Валахии. К сентябрю 1854 г. русские войска отошли за Прут. Австрийцы почти сразу же ввели свои войска в Дунайские княжества. Теперь, казалось, повода для военного противостояния больше нет. Но так казалось только России. Англия и Франция преследовали совсем иные цели, и для них все еще только начиналось.

В это время они ведут сложные дипломатические игры, целью которых было привлечение к коалиции против России Австрии, Пруссии, Швеции, Сардинии. Откликнулась позднее только последняя, пославшая в Крым подкрепление войскам союзников 15-тысячный корпус. Остальные впрямую войну России не объявляли, лишь нависая над ее рубежами и отвлекая этим значительные силы русской армии.

ФЛОТ СОЮЗНИКОВ НА ЧЕРНОМ МОРЕ

Англия и Франция располагали значительными силами, и они начали свою войну, собираясь разом военным путем решить систему взаимоотношений с Россией, то, что ранее проводилось в жизнь путем дипломатии, торговли, финансов.

Свое непосредственное вступление в войну против России Англия и Франция начала 10 (22) апреля 1854 г. с массированной бомбардировки чисто торгового порта Одессы и попытки высадить там десант. Высадка сорвалась благодаря героическим действиям батареи прапорщика Щеголева.

Корнилов назвал бомбардировку «чисто коммерческого города» «безуспешной, бесполезной и бесчеловечной». Общественность многих стран Европы разделяла эту точку зрения — и несколько английских и французских подданных, в это время находившихся в Одессе, в знак протеста даже отказались от своего гражданства. Но в их действиях преобладали эмоции, вполне уместные у простых граждан, но недопустимые в большой политике. В оценке же Корнилова — чисто военный подход, с позиции которого нападение на Одессу действительно было явно бесполезным.

Однако руководители стран союзников, планировавшие данную акцию, исходили из более перспективной логики — ибо войны и политика этой эпохи все более явственно (и чем дальше — тем больше) подчинялись экономике, становящейся поистине краеугольным камнем общества Экономическая же целесообразность требовала именно нейтрализации Одессы, крупнейшего торгового порта России, через который шло более половины хлебного экспорта России (а хлеб в то время был главной статьей вывоза и основным источником поступления валюты для государства Николая I).

Приведем несколько цифр. С 1826 г. до 1851 г., т.е. незадолго до начала спора «о святых местах», через все российские балтийские и беломорские порты было вывезено около 30,5 млн. четвертей (четверть = 128 кг) хлеба, а из черноморских за это же время — около 56,5 млн. четвертей (и напомним: более половины из этих 56 млн. — из Одессы).

И еще, из 30 млн., вывезенных через запад и север, лишь 4 млн. составляют ценные сорта хлеба, а из 56 млн. черноморских — 52 млн. четвертей. Англия признавала, что из черноморских портов в 1852 г. получила 59% всей завезенной в страну пшеницы. (Вообще, Англия, как и сотни лет назад — с допетровских времен, — весьма нуждалась в русском сырье, без которого уже практически обходиться ей было весьма сложно. Так, даже с началом войны она не прекратила закупок российских товаров через нейтральные страны: через Пруссию она получит в 1853 г. 54 центнера сала, а в 1854 г. — уже 253 955 центнеров; конопли: в 1853 г. — 3447 центнеров, в 1854 г. — уже 366 220 центнеров, льна: в 1853 г. — 242 383, в 1854 г. — 667 879 центнеров.)

Одесса играла еще особую роль в перспективных планах союзников и потому, что освободившиеся по Адрианопольскому мирному договору 1829 г. Молдавия и Валахия, также развернувшие обширную хлебную торговлю (ранее Турцией запрещалось вывозить зерно куда-либо, кроме Стамбула), находились под доминирующим влиянием России. Их крупнейшие хлебозакупочные организации в Браилове и Галене находились под заботливым присмотром России, контролировавшей устье Дуная и часть зерна направлявшей в Одессу, диктовавшей окончательные цены англичанам и французам (необходимо также заметить, что молдавско-валахская пшеница, хоть и уступала русской, все равно была значительно лучше той, что получала Англия из Канады, США и Пруссии, — так что выбора у англичан, по сути дела, и не оставалось).