Читать книгу "Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии - Николай Кузьмин"

Убили хозяина, с его винтовкой и 4 патронами к ней, бежали в горы. Однако ни карты, ни даже компаса, чтобы определить направление движения, у них не было. Начали кружить по окрестным горам, голод и жажда привели их к другому кишлаку. Крестьяне окружили их, они отстреливались, но силы были неравны и их забили камнями и палками.

Вот ведь как получилось. Когда у них было 2 автомата, патроны, гранаты – душманы взяли их в плен без единого выстрела. А когда бежали из плена – сражались, не щадя жизни, почти голыми руками.

Все это я узнал из допросов пленных душманов и местных жителей. Жаль, что я не запомнил фамилии погибших солдат. Раз нашли и опознали их тела, значит, они не числились без вести пропавшими, а были отправлены на Родину как погибшие. Хотя сомневаюсь, чтобы их родителям правдиво рассказали обстоятельства их гибели.

Немного позднее, уже в феврале, отличились разведчики разведывательной десантной роты батальона под командованием Игоря Плосконоса.

Это произошло уже в ходе Мармольской операции, которую командованию 40А приказано было провести вместе с пограничниками и афганцами как развитие действий по поиску специалистов и как возмездие за их похищение.

Разработка операции и руководство ею возлагалась на пограничные войска, с целью расширения их зоны ответственности. Тем не менее были привлечены и части 40А под общим руководством заместителя командующего генерала Шевченко.

Для блокирования окруженной группировки душманов в ущелье Мармоль были привлечены подразделения 154 отдельного отряда спецназа 40А под командованием майора И.Ю. Стодеревского.

Разведывательная десантная рота И. Плосконоса выполняла аналогичную задачу. С фронта действовали подразделения нашей дивизии, пограничники и афганцы. Задачей блокирующих подразделений было не выпустить из кольца окружения «духов». А ведь они были не одни, а с женами, детьми и родителями.

Они пытались пробиться из окружения и сражались отчаянно. Причем их основной удар пришелся как раз на разведывательную десантную роту. Погода была нелетная, сплошной туман и авиация не могли ничем помочь наземным войскам. Почти трое суток разведчики сражались в полном окружении, но не дали вырваться душманам из кольца.

После операции большая группа разведчиков была представлена к награждению. Плосконос был представлен к ордену Красного Знамени, но в округе почему-то награду не утвердили. Видимо, кому-то в верхах понадобилась эта награда для себя.

Однако ни я, ни комдив его подвиг не забыли. И когда в октябре этого же года пришло распоряжение представить лучшего офицера дивизии на звание Героя Советского Союза, я, не задумываясь, предложил его кандидатуру, комдив поддержал и представил Игоря к этому званию. Тем более месяц назад он еще раз отличился. В результате засады, проведенной им со своей ротой на ханабадской дороге у кишлака Тагаи, ими была полностью уничтожена банда в 24 человека, захвачено оружие и мины. Так что все другие кандидаты бесспорно отпадали.

Оно было присвоено ему уже 15 ноября. Так Игорь стал третьим (и последним) Героем в истории дивизии афганского периода.

Следующим Героем, но уже Российской Федерации, в разведке 201 дивизии стал командир взвода разведроты 149 гв. мсп старший лейтенант И.А. Мишин, совершивший свой подвиг 15 сентября 1994 года в Таджикистане и погибший при отражении нападения боевиков на город Куляб.

В продолжение темы скажу, что в 2009 году Указом Президента России было присвоено звание Героя России заместителю командира взвода разведывательной роты 149 гв. мсп старшему сержанту Дауди Ильясу за подвиг, совершенный на земле Афганистана еще в 1986 году.

Таким образом, общее количество героев-разведчиков в 201 мсд за историю своего существования составило 4 человека:

– за Великую Отечественную войну – 1 (старший сержант С.А. Шалыгин – помощник командира взвода 112 отдельной разведроты дивизии);

– за Афганистан – 2 (старший лейтенант И.Н. Плосконос – командир рдр 783 орб и старший сержант И.Д. Дауди – заместитель командира взвода разведроты 149 гв. мсп);

– за Таджикистан – 1 (старший лейтенант И.А. Мишин – командир взвода разведроты 149 гв. мсп).

Что же касается специалистов, то их в феврале месяце нашли и спасли. Высадив вертолетный десант в одном из кишлаков вблизи Мармоля, захватили в плен несколько душманов, и один из них рассказал, что в соседнем кишлаке содержатся пленные «шурави».

Расстояние в несколько километров десант преодолел бегом и успел освободить пленных до подхода основной банды душманов. Пленные, услышав звук вертолетов, сами напали на нескольких человек охраны, находившихся при них. При этом шестеро погибли, остальные были живы, хотя, конечно, от голода и побоев еле держались на ногах.

Я же в марте, через два месяца после начала моей службы в Афганистане, чуть сам не «влетел», да так, что все вокруг удивлялись и крутили у виска пальцем. Случилось это так.

Рано утром часть подразделений разведбата с приданными саперами вышла на очередное блокирование с последующим прочесыванием кишлака Лудин, что в 6 км восточнее Кундуза по ханабадской дороге. Я был назначен командиром на эти боевые действия, а начальник штаба батальона капитан А. Турбанов – моим заместителем.

Не знаю, что уж у него «замкнуло», но в назначенное время – 4.00, Турбанов, не дождавшись меня, повел колонну в район действий. Я проснулся в своей комнате от рева моторов и лязга гусениц. Пока оделся, выскочил на улицу, колонна ушла. Пошел в парк разведбата, там, у КПП, стоит одна машина БРМ-1К с экипажем.

Командир машины – сержант, докладывает, что подразделения батальона ушли минут 15–20 назад. Их машину Турбанов оставил для меня.

Ну что тут делать! Корабль ушел, а капитан остался на берегу. Тут меня охватила такая злость и ярость, что я вскочил на башню, дал команду механику «Заводи», а через несколько минут – «Вперед».

Пройдя боевое охранение, начал более здраво думать: езда одному ночью смертельно опасна, дорога может быть заминирована, кроме того, ночью гул машины слышен далеко, дорога одна и душманам ничего не стоит за несколько минут организовать засаду на одинокую машину. До города 8 км, там советский гарнизон, Царандой и ХАД (госбезопасность), на дороге же посты выставляются только с 8.00.

Но отступать уже нельзя, будь что будет!

Даю команду механику-водителю «Самый полный», командиру «К бою». Зарядили орудие и пулемет, рванули в Кундузу. С ревом и лязгом промчались эти 8 км, ворвались в сонный город и только возле блокпоста перевели дух. Здесь я вошел в связь с Турбановым, приказал выслать ко мне 2 БТРа, чтобы проводили к месту боя. Через полчаса машины прибыли, и мы отправились туда.

Когда подъехали к кишлаку, там уже шел бой с небольшой группой «духов». Афганские солдаты довольно ловко забросали их гранатами и теперь прочесывали оставшуюся часть кишлака. Наши блокировали кишлак по периметру. Отругав Турбанова, я взял управление на себя и приблизительно через час все было закончено.