Читать книгу "Рассказы о Бааль-Шем-Тове - Шмуэль Агнон"

Тот год был годом великой кончины праведников[127], великой весьма, за грехи наши многие, упаси Господь. Что же нам делать, ежели предостерегли нас, чтобы не видно нас было и не слышно ничего из уст наших? Посему – идите и служите Господу всем сердцем вашим и всей душою вашей, Господь же в доброте Своей будет содействовать вам, и удостоитесь высоких ступеней в знак доброты души вашей».

(Ирин кадишин тлитаа, Сипурей кодеш, с. 50)

Ледяная свеча

Один из учеников Бешта рассказывал рабби Авраѓаму-Мордехаю, цадику из Пинчева, как однажды в зимнее время, когда был страшный мороз и сосульки свисали с крыш, пошел он с учителем своим Бештом в микву. Только вошли в микву, сразу же согрели воду посредством единения. И такое – согреть микву – могли проделать все ученики Бешта. Простоял Бешт в микве несколько часов, пока свеча не растаяла и не погасла. Сказал ему Бешт: «Глупец, возьми сосульку с крыши и зажги. Тот, кто приказал гореть маслу, скажет льду – и [тот] будет гореть»[128]. И лед горел и горел, и час, и два, пока не пошли они обратно домой, и все еще оставалось [от сосульки] в руке его.

Однажды пошел Бешт с учениками своими за город, и подошло время дневной молитвы. Сказали ему ученики: «Ребе, нет воды для омовения рук перед молитвой». Взял Бешт посох и ударил по земле. Расселась земля, и появился источник. И доселе он бьет и бьет до сего дня в окрестностях города Меджибожа, и называется источником Бешта, и даже гои называют его так. Вода его целительна, и кто страдает расстройством желудка и изопьет из него, тотчас исцелится. Так явил Бешт несколько чудесных деяний, подобных которым не видно и не слышно было со времен танаев рабби Шимона бен Йохая и рабби Ханины бен Досы[129]и сотоварищей их. И все, что свершил, свершил благодаря приверженности его Господу своему. И все это лишь малая часть, словно капля в море, по сравнению с великим свершением его, которое он явил на глазах всего Израиля, никак не прибегая к Имени[130], ибо он никогда не пользовался Именами.

(Ноцар хесед, лист 91)

Еще рассказывал тот ученик, что, когда Бешт был маленьким, Ахия Шилониянин, явленный наставник его, обучал его всем употреблениям Имен. И так как Бешт был еще мал, захотел [Ахия Шилониянин] посмотреть, способен ли [Бешт] совершить что-нибудь. Постелил одежду [на воду] и перешел Днестр [с помощью] Имени. И всю свою жизнь держал покаяние за это и постился много, дабы загладить сие упущение. Один раз, к концу сего действа, вынужден был он переправиться через Днестр из-за угрозы [нападения] измаильтян. Положил кушак на воду и перешел Днестр, никак не прибегая к Имени, но только великой верой своей в Бога Израиля. И всего этого удостоился он благодаря изучению Торы ради нее самой и приверженности Творцу своему во всякое время и во всякий миг.

(Там же)

Прожорливый проповедник

История о том, как Бешт прибыл в святую общину Бродов и остановился у одного досточтимого человека. Тот накрыл богатый стол, и сидели за ним несколько уважаемых людей, пришедших почтить Бешта. А пониже сидел там за столом один проповедник и ел весьма много. Увидели, что он много ест, и стали давать ему еще и еще, для потехи. А проповедник знай свое – съедал все, что только подавали ему, например, рыбы, от которой куска хватало двоим, он один съел два куска, то же и с подливой, и с другими кушаньями. Увидев, что он так много ест, и для потехи подкладывали ему еще и еще. Наконец стали упрашивать его, чтобы сказал им слова Торы, – только из желания посмеяться над тем, как он станет толковать Тору за столом, за которым сидит Бешт. Проповедник, ничего не подозревая, стал толковать Тору. Стали все ухмыляться в ладошку. Почувствовал проповедник, что смеются над ним из-за того, что он много ест. Перестал и сказал: «Что, если не в силах человек сказать толкование на стих из Торы, то уже и кусочек рыбки нельзя ему съесть?» Бросил Бешт взгляд, увидел все и оборвал потешавшихся. Прислушался к словам Торы, которые произносил проповедник, и понравилось ему. Сказал Бешт: «Проповедник сей говорит слова Торы, [услышанные] из уст Элияѓу, доброй памяти».

(Маасийот плиот, 17)

Святой Ари соглашается с Бештом относительно устремления помыслов в

микве

Однажды Бешт разъяснял ученикам устремления помыслов в час омовения в микве[131], те устремления, что приводятся в молитвеннике Ребе из Ляд[132]. Сказали ему ученики: «Учитель, ведь в писаниях святого Ари иначе указываются устремления». Услышав сие, откинул Бешт голову назад, лицо его стало подобно языкам пламени, глаза сделались огромными, как это всегда бывало с ним как во время освобождения от плоти, так и в миг вознесения в высшие миры[133]. Страх охватил учеников, и великим трепетом трепетали они. А в конце стола сидел рабби Нахман из Городенки[134], бывший среди учеников самым молодым. И великая сонливость охватила рабби Нахмана, так что не мог он удержаться и не заснуть. И весьма сожалел он об этом, ибо поистине не позорище ли сие: когда Бешт занят вознесением души, а все ученики сидят в страхе и трепете, – спать за чистым этим столом? Руками открывал рабби Нахман глаза. Но и это не помогло, ибо великая сонливость охватила его – и заснул он, и спал.