Читать книгу "Терпение дьявола - Алексей Соколов"

На Рубеж они вышли чуть позже полудня, когда солнечный диск уже восседал в зените. Шагая по местам, где проходили его первые сталкерские будни, Сапсан то и дело вертел головой, стараясь определить, насколько сильно здесь все изменилось с прежних времен. И все больше чувствовал себя первопроходцем на новой земле.

Долгое время Рубеж был, по меткому определению кого-то из ветеранов, визитной карточкой Зоны, которую она нахально тыкала в нос каждому зеленому сталкеру. Примитивные аномалии, порождающие дешевые артефакты, попадались здесь уже достаточно часто, позволяя начинающим сталкерам набираться опыта и иметь хоть небольшой, но стабильный заработок.

Кроме постоянно ошивающихся в округе новичков, едва накопивших денег на дешевый ПМ и бросовый камуфляж, на Рубеж степенной поступью захаживали ветераны глубоких рейдов, которые любили заглядывать к местному торговцу Григоровичу, дабы отведать его самогонки, покалякать об оружейных новинках и посетовать, что «не тот уже хабар пошел». Иногда пробегали бандиты, пытавшиеся неправедными методами урвать свой кусок артефактного пирога, или даже наемники, неизвестно что не поделившие с военными на здешнем блокпосте.

Но, после того как в Зоне появились мутанты, Рубеж потерял свою доступную простоту. Сначала ушли военные, а чуть позже откочевали и свободные бродяги. Новички теперь шарятся в более доступных местах поближе к своим торговцам и Периметру, а опытные сталкеры походам сюда предпочитают вылазки на Старую свалку или Агротех – места там опасные, но и хабар ценнее.

Постоянными обитателями на Рубеже остались лишь несколько мелких артелей жильцов да Григорович, еще сохранявший за собой репутацию одного из самых осведомленных людей в Зоне.

Проходя по сохранившей остатки асфальта автомобильной дороге через заброшенный контрольно-пропускной пункт, Сапсан с ностальгией взглянул на жестяной рупор под крышей наблюдательной вышки.

Когда-то начальник блокпоста майор Громыко любил, отведав грамм двести сорокаградусной, вещать из этого рупора уставные глупости, вроде: «Мы защищаем не Зону от вас, а вас от Зоны» или «Граждане, докладывайте об известных вам случаях сталкерства. Только вместе с вами мы сможем искоренить это уродливое явление». А после выкушивания майором цельной бутылки рупор неистово вопил на всю округу: «Я – Громыко!» – и грозил «поотрывать всем бошки», вызывая у прохожих сталкеров приступы безудержного смеха.

От КПП было рукой подать до заброшенного поселка, расположившегося в широкой низине рядом с дорогой и состоявшего всего из десятка небольших домиков. В тамошних погребах, объединенных переходами и переоборудованных в один большой бронированный склад, была лавка Григоровича – отпетого плута, умудрявшегося скупать у сталкеров артефакты даже не за половину, а за треть их обычной стоимости.

Никто не знал, какое название носил этот населенный пункт до аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Но, когда следом за военными и учеными в новообразованную Зону Посещения повалили сорвиголовы, с легкой журналистской руки прозванные сталкерами, поселок обрел новое, хоть и неофициальное имя – Станица новичков. Именно здесь многие охотники за аномальным хабаром проходили своеобразный курс молодого бойца, постигая азы смертельно опасного сталкерского дела. И никому эти азы не давались легко.

Предвкушая встречу со знакомыми закоулками поселка, Сапсан вспомнил, как опытный жилец по прозвищу Крюк, нанятый Григоровичем в качестве наставника для «подрастающего поколения», гонял представителей того самого поколения по окрестным буеракам, вдалбливая в их неопытные, но уже амбициозные головы отличия между «верти-лети» и «попрыгуном».

«Эмбрионы косорукие! – орал Крюк, когда одна из групп его учеников – Торопыга, Сапсан и Петро Бульдозер – прыгала вокруг молодой и еще не набравшей силу „комариной плеши“, безуспешно пытаясь выудить из нее свежеобразованный „рачий глаз“. – Теперь даже если и достанете, то ваше ведро болтов, которое вы на этот козий горох извели, все равно не окупится. Сколько раз уже показывал, тунеядцы! Еще раз смотрите. Не запомните – потом хоть сами ныряйте».

С этими словами Крюк брал болт и запускал его в центр аномалии, где лежал артефакт. Когда среагировавшая на инородный предмет аномалия принималась торопливо превращать маленький кусочек железа в лепешку, он бросал к самому краю «комариной плеши» второй болт. Аномалия тут же переключалась на нового возмутителя своего спокойствия и ненадолго оставляла первый болт в покое, вместе с лежащим рядом с ним «рачьим глазом». Этих нескольких мгновений Крюку вполне хватало, чтобы прицельным броском третьего болта выбить артефакт за пределы аномалии.

«Неужели так трудно, пацаны? – спрашивал учитель, поднимая добычу. – Не можете болтом выбить – стреляйте. Пулей, конечно, дороже будет, но зато время и нервы сэкономите».

«Ты же сам говорил, что лишний выстрел может лишнее внимание привлечь», – сказал тогда Сапсан, глядя, как Крюк убирает артефакт в контейнер.

«Может, – ответил тот. – Но если когда-нибудь будешь в местах, где есть опасность такого внимания, то на „рачий глаз“ ты там даже не посмотришь. Там, дружок, другой хабар будет, пулей из „макарыча“ его не достанешь. Я эту «плешку» вчера вечером засек, когда она с пол-ладони размером была и даже ногу не держала. А уже через два дня она так разрастется, что автоматную очередь запросто остановит. Вот если эту неделю по плану отработаете – сгоняем на Старую свалку, познакомлю вас с Гномом. Будете вырастать из коротких штанишек».

Вечером измотанные новички разводили костер и чинно ждали, пока Крюк сойдется с Григоровичем в цене за добытые днем артефакты. Они знали, что наставник не уступит плешивому толстяку ни гроша ниже нормы и обязательно проследит, чтобы справедливая доля каждого из его подопечных была внесена торговцем не только в электронную базу, но и тщательно записана в отдельную канцелярскую книгу.

Вернувшись, Крюк оглашал сумму проданного хабара, раздавал своей «пастве» только что купленный у Григоровича хлеб, банки с «Завтраком туриста» и вместе со всеми садился ужинать.

Сапсан, как и другие ученики, всегда с волнением ждал, какую сумму на его счету назовет Крюк, – ведь именно на эти деньги придется покупать себе снаряжение, когда придет время отправиться в свободное плавание по изуродованной земле Зоны.

Количество денег росло не быстро, но достаточно стабильно, поэтому к «выпуску» Сапсан вполне мог рассчитывать не только на АКС-74У в хорошем состоянии и с тремя-четырьмя магазинами, но и на абсолютно новый комбинезон, пропитанный каким-то хитрым составом, не позволяющим ткани загореться.

«Так-с, мазурики, – говорил Крюк, доев свою порцию и доставая из глубоких карманов две бутылки самогона. – На фирменных антирадах мы с вами разоримся, поэтому ударим по мирному атому, забравшемуся сегодня в наши мослы, боевым спиртом».

Разлив самогон по протянутым кружкам, он первым выпивал свою порцию, окидывал новичков хитрым взглядом и спрашивал:

«Чего вам сегодня рассказать, пацаны? Как мы с брательником в Мрачной долине „утреннюю звезду“ искали или как я с пьяным прапором снарягой махнулся? А, черт с вами, карапузы, – расскажу обе. Значит, падает как-то раз на мой КПК письмо от братухи…»