Читать книгу "Прекрасный новый мир - Роман Злотников"

Грон усмехнулся:

– Значит, это дело весьма прибыльное.

– Да как сказать… – задумчиво отозвался Пург. – Я бы им заниматься не стал. И, если честно, не знаю никого, кто на этом сумел так уж сильно обогатиться. Даже те эгинские своим золотом воспользоваться так и не сумели. Кого еще по дороге зарезали, кто до дома добрался, и уже там его подкололи, а кто и вообще сгинул без следа. Да и получилось это всего лишь один раз. Остальные из северных, кто решил таким образом разбогатеть, вообще на юге пропали.

– Почему?

– Так ведь все жемчужники, как правило, в отрядах наемников, а те за них горло любому перегрызут. Жемчужник, если он в силе, способен буквально с того света вытянуть. Такие раны залечивает…

Грон невольно покосился на свою ногу.

– Вот-вот, – согласно кивнул Пург, – ему твою ногу в порядок привести – раз плюнуть. Поэтому клятва не причинять вреда и всячески оберегать жемчужника на юге входит в кодекс наемника. В некоторых отрядах не очень-то обращают внимание на такие его положения, как обязательство не грабить, пока старший не позволит, либо не утаивать часть добычи. В остальных смотрят на это сквозь пальцы, в конце концов, авторитет отряда – его собственное дело, тем, кто жестко соблюдает кодекс, обычно платят в разы больше. Но если где, не дай Владетель, не сподобятся защитить своего жемчужника либо вообще причинят ему вред, против таких подонков ополчатся все наемники. И в кодексе записано, что всякий, кто такое сотворит, лишается защиты кодекса и становится для любого встречного «зверем для охоты».

– И часто становятся такими зверями? – спросил Грон после некоторого раздумья.

– На нашей памяти было раз шесть, – вступил в разговор Батилей. – Четыре раза это были одиночки, а два раза таковыми объявляли целые отряды. Оноту Паглома Гнуса и команду Обелома Барыги. Причем Паглом это явно заслужил. Столь откровенно пренебрегать кодексом наемника не стоило. Он грабил любые города, в которых оказывался его отряд, вне зависимости от того, брал он их штурмом либо его нанимали для их защиты, а вот что касается Обелома… все не так просто. – Батилей помрачнел и замолчал.

– То есть и Паглом, и Обелом были объявлены этими самыми «зверями для охоты» не потому, что как-то не так повели себя со своими жемчужниками? – спустя некоторое время осторожно поинтересовался Грон, не дождавшись продолжения.

– Да не было у них в отрядах никаких жемчужников, – досадливо поморщившись, пояснил Пург. – Ты что же думаешь, жемчужник есть в каждом отряде, что ли? Как же! Дай Владетель в одном из сотни, в лучшем случае – из трех десятков. Да и в них, как правило, кто это именно, знают всего несколько человек. Сам онотьер, ну и еще, может, казначей и старший из лейтенантов. А от остальных все тщательно скрывают. Даже раненых лечат в палатке онотьера, в полной темноте.

– И что, никто не догадывается?

– Может, и догадываются. Но язык предпочитают держать за зубами. Во избежание. Жемчужники – лакомый кусок для любого отряда. Не дай Владетель проговориться какому чужаку. Если командир чужого отряда узнает кто, то может подослать людей и попытаться перекупить. Так и останется отряд без жемчужника. А если известно, что в отряде жемчужник, то такому отряду и платят больше, и нанимают куда охотнее. Со всех сторон выгода.

– И что, никто не пытается слухи распускать? Ну чтобы цену себе повысить.

– Пытаются, – хмыкнул Пург. – Только дураки. Ведь эти слухи – до первого боя. Если в отряде жемчужник есть, то все, кого на месте не убило, через сутки опять в строю, а если нет – то все раненые в окровавленных тряпках ходят. А за обман любой наниматель вправе не только цену скостить, но еще и штраф наложить… Да и вообще, отвлек ты меня, не о жемчужниках сейчас речь. Я просто хочу сказать, что в твоем прежнем мире Владетели так же где-то прятались и…

Грон слушал горячую речь Пурга, а сам напряженно размышлял над полученной информацией. Вот и еще один кирпичик появился – жемчужники. Стоит разобраться с ними поподробнее…

На следующий день они поднялись поздно. Судя по измятым лицам, и Батилей, и Пург спали плохо. Поэтому было решено не покидать стоянку. Когда Пург, чья наступила очередь кашеварить, отправился к ручью умыться и набрать воды в котелок, Батилей качнулся к Грону и, крепко вцепившись в его плечо, прошептал:

– Обещай помочь мне убить Владетеля.

Грон замер, слегка удивленный этой просьбой. Вроде как вчера все обсудили.

– Батилей, я же тебе сказал…

– Нет, ты уже убивал Владетелей, – устремив на него горячечный взор, воодушевленно заговорил Батилей. – Кем, как ты думаешь, были эти твои Хранители Ордена? Владетелями.

Грон изо всех сил постарался удержаться от усмешки. Людям свойственно видеть в необычном привычное. Греки, вон, куда бы ни приезжали, всюду отыскивали своих богов. Ра у них был Гелиосом, а причерноморского Папайоса называли Зевсом Скифским. Вот и Батилей ухватился за первую подвернувшуюся возможность натянуть неизвестный мир на каркас знакомой ему действительности.

– Батилей, я пока не могу тебе этого обещать, – примирительно сказал Грон, – но я даю тебе слово, что мы обязательно обсудим эту возможность. Позже. Через два-три года. Когда я побольше узнаю об этом мире.

Батилей некоторое время напряженно смотрел на него, а затем выпустил его плечо.

– Хорошо. Пусть так.

Часа через два, когда они плотно перекусили похлебкой, сваренной Пургом, тот отставил миску, сытно рыгнул и, растянувшись на плаще, закинул руки за голову.

– Ну что, рассказывай дальше. О другом мире.

Грон окинул его спокойным взглядом и качнул толовой.

– Нет. Пожалуй, я пока подожду.

– Это почему? – удивился Пург.

– Да кое-кого мои рассказы излишне возбуждают, – пояснил Грон.

Батилей помрачнел, а Пург, покосившись в его сторону, понимающе хмыкнул и, решив не настаивать, прикрыл глаза. Не будет рассказа – значит, есть время подремать. А подобную возможность ни один солдат никогда не упустит.

Через две недели они добрались до границ Владения Кнута. Это было одно из самых больших Владений. Именно к нему принадлежали те самые шесть королевств, которые, соединившись, составили бы огромную империю, по размерам превосходящую Римскую во времена ее расцвета. Однако никакой империи на ее территории не существовало. Зато существовало шесть королевств и с десяток доменов помельче. Причем Владетель Кнут пристально следил за тем, чтобы ни одно из королевств не могло резко усилиться в результате дипломатических ухищрений или династических браков. Военные успехи, напротив, весьма поощрялись. Но создать империю чисто военным путем еще никому и никогда не удавалось. Так что едва какое-то из королевств по тем или иным причинам оказывалось сильнее остальных и начинало могучей рукой оттяпывать себе значительные территории, как тут же оказывалось перед коалицией из двух-трех, а иногда и четырех других. Союзы против сильного врага Владетелем, наоборот, приветствовались. Так что спустя некоторое время самое сильное королевство, получив по сусалам в условиях войны на несколько фронтов, скатывалось едва ли не в конец списка, и все начиналось по новой.