Читать книгу "Академия Стихий. Испытание Огня - Наталья Жильцова"

И в виду наличия у меня учебника по трансформации первичной энергии огня, я прекрасно поняла, что эта интенсивность света означает — минимум затрат на заклинания четвертого и пятого уровня, и скорость воспроизведения заклинаний очень по местным меркам приличная.

Глядя на мое вытянувшееся лицо, Эмиль фон Глун усмехнулся. Но не желчно, а как-то мягко, по-доброму. Я же набралась наглости и попросила:

— А свой пульсар покажите? Такой, который без ограничений.

Честно? Вот даже толики уверенности в том, что он согласится, не было. Однако куратор кивнул, отступил и…

Он глаза не закрывал! Более того, смотрел на меня! И слегка завороженная этим взглядом, я пропустила момент, когда в воздухе вспыхнула искра. Зато вспышку, после которой искра обратилась пульсаром, не заметить было невозможно.

Невозможно просто потому, что пульсар Эмиля фон Глуна был ярче солнца! И размером оказался почти как баскетбольный мяч, а может и больше. Невероятно! Да с таким пульсаром даже боевые заклинания не нужны, потому что вот этого «мячика» вполне достаточно, чтобы разнести любое препятствие на пути!

— Нравится? — Ворвался в мои мысли голос Эмиля.

— Очень, — искренне выдохнула я.

А в ответ услышала совершенно нелогичное:

— Что у тебя под мантией?

— Э-э? — Я ошарашено вытаращилась на мужчину.

— Хотя, без разницы, — продолжил Глун. И добил: — Снимай.

— Что снимать? — Нет, я не поняла!

— Мантию, разумеется, — невозмутимо ответили мне. Потом окинули долгим, пристальным взглядом и добавили: — Полного обнажения для этого урока не требуется.

Слово «этого» Глун подчеркнул, и я невольно залилась краской. Ответом на мое смущение стала тонкая, едва уловимая улыбка. И все бы ничего, но черт возьми! Он препод, и с его стороны подобные шутки недопустимы. Особенно в свете тех «распрекрасных» снов, которые мучают меня едва ли ни с первого дня в академии!

Стараясь не материться вслух, я подошла к скамейке и одним движением стянула с себя форменный алый балахон. «Обнажаться» не боялась, потому что под балахоном в этот раз были джинсы и предельно скромная футболка — с длинными рукавами и без всяких декольте.

Глун наблюдал за моими маневрами с удивительным равнодушием. А когда я разделась, тоже балахон стянул, оставшись в черных штанах, сапогах, и белой рубахе с широкими рукавами.

Потом мантия куратора была предельно неаккуратно скомкана и отброшена на ту же скамейку, а мне подарили новый пристальный взгляд, и сообщили:

— Туфли снимай. На каблуках неудобно будет.

Я подчинилась. И плевать, что пол каменный и прохладный. Ради настоящей магии я даже на насморк согласна!

Глун удовлетворенно кивнул и направился к центру зала. Я, разумеется, за ним.

— Ну что? Какие заклинания пробовать будем? — окинув меня новым пристальным взглядом, спросил Глун.

Вау! Мне дают право выбора? Что ж, я отлично знаю, чего хочу.

— Боевые! — мысленно сжав кулачки на удачу, выпалила я.

По губам брюнета снова мимолетная улыбка скользнула.

— Так я и думал. Хорошо. Но есть одно условие: до моего разрешения вне этой аудитории ты эти знания использовать не будешь.

Я с готовностью кивнула, а мужчина приступил к объяснениям:

— Боевая магия — это не только заклинания и жесты. В данном случае, все тело работает. Это как в обычной драке — невозможно ударить не замахнувшись, понимаешь? Смотри, как это делается…

Еще миг, и я увидела нечто похожее на демонстрацию восточных единоборств в моем мире. Глун сперва расслабился, потом чуть присел, выставил вперед руки. Причем левую поднял повыше и вытянул полностью, а правая оказалась согнута в локте.

А дальше был удар!

Я вновь не поймала миг, когда куратор сотворил пульсар, но его дальнейшие действия увидела. Глун резко согнул в локте левую руку, а правую наоборот вперед «бросил». И тот самый пульсар, рождения которого я не заметила, пулей помчался к зеркалу. Вот точно бы капец этому зеркалу настал, а заодно и куску стены за ним, если бы на пути огненного шара не встала защита.

Сияющая решетка вспыхнула на миг буквально в паре миллиметров от зеркала, и тут же исчезла. А огненный шар рассыпался миллиардом искр.

— Вау, — вырвалось у меня.

— Попробуй, — предложил лорд Глун.

И я действительно попробовала. Но то ли двигалась не так, то ли боевой злости во мне не было, но… не получилось. То есть пульсар появился, и быстро, а вот дальше — качнулся и все.

— Убери пульсар и попробуй еще раз, — скомандовали мне. Причем слова прозвучали достаточно мягко. То есть повода почувствовать себя непроходимой идиоткой, как это было во время занятий с той же Шанарин, не имелось.

Это придало толику уверенности. Так что пульсар я убрала, потом опять встала в боевую стойку, но — увы. То есть пульсар, получился, а вот дальше — все. Затык.

И вот теперь я услышала типично-глуновское:

— Даша, ты издеваешься? — И через секунду: — Это же элементарно!

С этими словами куратор шагнул мне за спину, и очень скоро я узнала: во всем, что касается магии, завязанной на движениях, я полный, абсолютный ноль! Более того, я, кажется, необучаема.

Глун направлял мое тело, рассказывал, как надо делать, какие чувства и эмоции в себе пробуждать, какую картинку держать перед мысленным взором, а я… офигевала. Ничегошеньки не понимала, и да-да, офигевала снова! Единственное, на что была способна — двигаться вместе с ним, ощущать жар его дыхания и, собственно, все.

Все!

И это при том, что я едва ли ни с первого дня мечтала освоить боевую магию! И уже доказала и себе, и всем окружающим, что я далеко не безнадежна.

А самое отвратительное — я понимала, что именно меня отвлекает. Меня отвлекали его прикосновения, дыхание, ощущение его тела. Вот только остановить, прекратить всю эту ересь, не могла. Помнила — мне необходима эта чертова боевая магия, но сил, чтобы попросить Эмиля фон Глуна поменять ход занятия, у меня не было. И… стыдно признаться, желания тоже.

Ну и Глун тоже хорош — видел, что ничего не получается, что мы зря тратим время, но продолжал в том же духе. Будто привел в комнату с зеркалами не ради магии, а ради другого. Ради вот этих прикосновений.

И не ругал. Я вообще ни слова критики от него не услышала! На каждый мой провал он реагировал предельно спокойным:

— Ладно, Дарья. Еще раз.

Или же:

— Хорошо, давай попробуем другое…

За тот жалкий час, который мы провели в комнате с зеркалами, он облапал меня всю! И даже грудь задеть умудрился, причем не единожды. А я смотрела на нас в зеркало и понимала лишь одно — я не могу и не хочу противиться этому уроку!