Читать книгу "Возмутитель спокойствия - Кара Колтер"

Она щелкнула его по лбу, он застонал от притворной боли, и Джед зашелся от смеха.

Стиральная и сушильная машины стояли в маленькой комнате возле черного хода. Совсем как у нее дома. Тэлли достала вещи из стиральной машины. Одежда была, конечно, испорчена. Ее можно пустить на тряпки. Или сохранить. На память. Но лучше – для будущих поездок на грязевое болото. Она заметила, что одежда Джи Ди, в которой он был вчера, грудой лежит на полу. Ощущение, что она у себя дома, усилилось, когда девушка решила бросить его вещи в стиральную машину. Это похоже на игру. Тэлли на минуту представила, что это – ее жизнь. Мальчик и мужчина завтракают, она занимается стиркой, звенит смех, атмосфера любви царит во всем доме.

Глупая фантазия, подумала она, открывая глаза. По привычке проверила карманы джинсов Джи Ди, прежде чем положить их в машину. Там было три доллара, немного мелочи, печенье для собаки и несколько гаек. В заднем кармане обнаружился сложенный лист, почти испорченный грязью. Может, его просто выбросить или это нужная бумага? Развернула листок и сквозь разводы увидела написанные корявым мужским почерком слова: «Что следует знать женщине».

Нахмурившись, Тэлли прочла все, что, по мысли Джи Ди Тернера, должна знать женщина. Это было бы смешно, если бы не было так оскорбительно. Теперь ясно, что он о ней на самом деле думал – она так поверхностна, что считает кухонное оборудование важнее чувств, и чересчур ограниченна, чтобы правильно воспитать ребенка, а еще, будучи предоставлена самой себе, могла бы превратиться в засохшую сливу.

Все произошедшее между ними не было случайностью. Все это – ради того, чтобы превратить ее в человека, достойного воспитывать его сына.

Она совершила серьезную ошибку. Она доверилась Джи Ди Тернеру. Она позволила себе потерять контроль. Весь ее жизненный опыт говорил, что и доверие, и утрата контроля были предвестниками беды. Тэлли поняла, что должна уехать, и уехать сейчас же.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Как только Джи Ди взглянул на ее лицо, он понял: случилось что-то ужасное. Тэлли пыталась улыбаться, но глаза говорили о другом. В глазах была ужасная обида. Это был взгляд раненого.

– Я решила, – начала она с наигранной легкостью, – что вам с Джедом надо немного побыть вместе. Без меня. Чтобы укрепить связь. Чтобы вы могли сказать ему правду.

– Я могу сказать ему правду прямо сейчас, – заверил он. – Это займет десять секунд.

Джи Ди опустился на одно колено перед стулом сына. Осторожно вытер оранжевые следы от мороженого с губ ребенка.

– Джед, мне надо кое-что тебе сказать. Я твой папа. Я не знал о тебе долго-долго, но теперь, узнав, я счастлив, как никогда.

Джед обхватил его за шею, и Джи Ди почувствовал, как маленькая струйка тающего мороженого потекла у него по спине.

– Папа? – прошептал Джед ему в ухо. – Я всегда хотел папу.

Джи Ди услышал удары сердца мальчика. Потом Джед отстранился и, глядя на него во все глаза, спросил:

– А Бью – мой блат?

Джи Ди мог бы рассмеяться, отпраздновать этот замечательный момент, принеся всем еще по порции мороженого, если бы не выражение лица Тэлли.

– Все равно, – пробормотала она, отступая к двери. – Я поеду. Мне надо немного побыть наедине с собой.

– Скажите, что произошло? – спросил он, дотрагиваясь до ее плеча.

Она отпрянула, а он нахмурился и убрал руку.

– Ничего. Просто я запуталась. Я выхожу замуж за другого.

Но тут было что-то другое, и он возразил твердо:

– Нет, дело не в этом.

– В этом! – в голосе Тэлли появилось раздражение.

Все лучше, чем печаль, от которой темнели ее глаза. Виду нее был такой, словно кто-то умер.

– Позвольте вам кое-что объяснить, – проговорил Джи Ди как можно мягче. – Жаль, если это огорчит вас, но это правда, и вы должны ее знать. Герберт не очень-то жаждет на вас жениться.

Она сжалась, как от пощечины.

– Ничего личного, я уверен, – добавил он поспешно. – Вы просто не подходите друг другу.

– А по какой причине вы считаете себя экспертом в вопросе, кто мне подходит?

– Перестаньте, Тэлли! Я видел, как вы веселились на болоте. Я начал кое-что в вас понимать, кроме того, говорил с Гербертом. Не думаю, что скоро зазвонят ваши свадебные колокола. По крайней мере – с ним.

– Вы говорили с ним о нашей свадьбе? Когда?

Джи Ди сообразил, что с его стороны была тактическая ошибка.

– Я звонил ему как-то вечером. Просто поболтать. Вы же сами дали понять, что он будет значимым человеком в жизни моего ребенка. Вы вроде бы назначили дату. Это ваши слова. Но он сказал, что это не так.

– Я никогда не утверждала, что мы назначили дату. Значит, вы звонили Герберту? И говорили обо мне?

– Я просто спросил про свадьбу. Вот и все. И у меня создалось впечатление, что он не в восторге от этой идеи. Знаете, Тэлли, человек, который женится на вас, должен быть хотя бы взволнован этим. Сильно взволнован.

Джи Ди чувствовал удары собственного сердца.

– Если Герберт не выказал своего восторга, это не означает, что он не взволнован. Не все же неандертальцы!

Если бы Джи Ди действительно был неандертальцем, он схватил бы женщину за волосы и водворил бы обратно в свою пещеру. Но холодный ровный свет в ее глазах требовал чуткости. А чуткостью он не отличался.

– Тэлли, не глупите!

– Я выхожу за него, – сказала она с яростной решимостью. – И не превращусь из-за этого в засохшую сливу. Я буду счастливой. Безумно счастливой – с моим кухонным оборудованием из нержавеющей стали, моими правилами и отсутствием микробов. Я буду счастливой, живя в чистоте, ведя жизнь предсказуемую, без отвратительных сюрпризов.

Он почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Произошло самое худшее. Противник обнаружил план сражения. Только Тэлли больше не воспринималась как противник, и это было уже не сражение. По крайней мере, до настоящего момента. А теперь Джи Ди борется за свою жизнь.

– Вы нашли мой список? Где он был? Я вчера так долго его искал!

Почти обвинение. Он понял по тому, как изменилось ее лицо, что это еще один неудачный тактический ход.

– Он был в заднем кармане ваших брюк. А зачем вы его искали? Чтобы оценить мой прогресс? Поставить мне оценку?

– Тэлли, нет! Поверьте, мои чувства к вам искренни!

– Ваши чувства ко мне? Но к какой мне? С самого начала вы хотели превратить меня в кого-то, кем я никогда не была. Вы хотели, чтобы я стала свободной и дикой. Держу пари, вы говорили себе, что это ради Джеда, так ведь?

– Да, но…