Читать книгу "Дотянуться до звезд - Луанн Райс"

Он подошел и встал рядом. С мокрым от слез лицом он поцеловал ее в шею.

— Когда мы согласились на процедуру, — сказал он, — то понимали, что такой вариант был возможен. В этом весь смысл теста — дать нам шанс сделать свой выбор. Мы должны решиться, Диана.

— Я рада, что ты сказал «мы», — прошептала Диана. Ей было очень одиноко. Тим постоянно пропадал вдали от берегов, не желая обсуждать с ней их ребенка и кошмар, свалившийся им на головы. Она понимала — болезнь еще неродившегося младенца лишила его способности здраво мыслить. Он жутко боялся, но она хотела, чтобы они прошли через это вместе.

— Вызовем врача, — говорил он. — Назначим день для аборта. Потом мы сможем завести нового…

— Я подумаю, — ответила Диана.

И она действительно подумала. Проходили дни, а она качалась на своем кресле, пытаясь представить, как ей полегчает, когда эта проблема разрешится. Она поедет в больницу, доктор даст ей обезболивающее, и ребенок исчезнет из ее жизни. Да и вообще, ребенок был безнадежно болен. Его существование было бы наполнено ужасными проблемами. Он мог оказаться умственно отсталым, и другие дети стали бы над ним потешаться.

Вспоминая дни, проведенные в кресле-качалке, Диана протянула руку за фотографией Джулии, стоявшей на полке Алана. На снимке ей было шесть месяцев. Это фото считалось ее официальным детским портретом, сделали его, конечно, поздновато, но все из-за того, что начало своей жизни она провела в операционных. Она была завернута в розовую пеленку, из которой выглядывало ее крошечное личико. Диана держала ее на руках, а Алан их фотографировал.

Диана всматривалась в лицо дочери. Оно было таким хорошеньким, таким чудесным. Глядя в эти голубые глаза, никто бы и не догадался, насколько изуродовано было ее скрытое пеленкой тело. Малюсенький розовый язычок Джулии забавно поблескивал. Диану окатила волна любви.

— Джулия, — сказала она так, словно дочь сидела возле нее. — О, Джулия.

Диана снова вспомнила дни и недели, проведенные в кресле-качалке. Она не ненавидела себя за раздумья об аборте; и большую часть времени она не ненавидела Тима. Решение оставить Джулию сформировалось у нее постепенно. Медленно покачиваясь, она ощутила, как ребенок шевельнулся. Легчайшее движение, и ее косточки задели ребра Дианы. Потом младенец потолкал пяткой ее позвоночник. И Диана почувствовала трепет его сердечка.

Приехал Алан. Он вошел в комнату и остановился в дверном проеме. Диана никому не рассказывала о результатах тестов, даже матери. Тим никогда не стал бы распространяться о подобных вещах; Диана и предположить не могла, что он раскроет их тайну своему брату. В особенности своему брату.

— Тим мне все рассказал, — произнес Алан.

Диана была потрясена. Обхватив себя руками, она поняла, что никакие слова братьев Макинтош не заставят ее передумать. Она баюкала своего ребенка — и если они останутся вдвоем, то все будет отлично.

— Он показал мне результаты тестов.

— Мне без разницы, — ответила Диана.

— Он предложил мне поговорить с тобой, — сказал Алан. — Вразумить тебя. Наверное, он считает, что если я врач, то…

— Врач и рыбак, — возразила Диана. — Вы оба такие практичные.

— Он испуган, — сказал Алан. — Ему уже довелось быть свидетелем страданий близкого человека. Он знает, что бывает с родителями, если их ребенок болен.

Диана опустила голову. Она тоже боялась. Слезы навернулись на ее глаза и заструились по щекам. Она все знала о ссорах родителей Тима, о пьянстве его матери, и с того дня, когда им стали известны результаты теста, она чувствовала запах пива в дыхании Тима.

— Только не говори, — сказала она, — ничего против моего ребенка. Не проси меня…

— Не буду, — ответил Алан.

— Не проси меня отказаться от нее.

— Никогда, — сказал Алан. Пройдя через комнату, он опустился на колени возле Дианы. Взяв ее за руку, он ждал, пока она не взглянула на него. Слезы капали у нее с подбородка, но ей не хватало сил, чтобы вытереть их.

— Я позабочусь о малышке, — сказал он. — Я буду ее врачом.

Его предложение повисло в воздухе. Она разглядела круги у него под глазами и представила, как он мучился бессонницей, принимая такое решение.

— Правда?

— Да.

— Тим показывал тебе бумагу? — спросила она, вцепившись в его руку. — Ты понял, что там написано? Это очень плохо?

— Я не знаю, — ответил Алан.

— Ей будет больно?

— Я не знаю.

Диана рыдала, пока Алан обнимал ее за плечи. Она решилась: как бы то ни было, но она родит этого ребенка; однако многие вопросы оставались без ответов. Девочке могло быть хуже или лучше, но она появится на свет, и Диана собиралась стать ей матерью.

— Я хочу, чтобы Тим полюбил ее, — проговорила Диана. — Чтобы он был рядом с нами. Скажи ему, что он должен смириться.

— Не проси меня об этом, — сказал Алан. — Он мой брат, и я не вправе указывать ему, как поступать. Хорошо?

Тим уехал до следующего полнолуния. Вот вам и любовь «несмотря ни на что». Диана несколько недель кряду оплакивала нарушенное им обещание.

Но Алан сдержал слово. С самого начала он поддерживал ее. Тим бросил семью, оставив их на попечение Алану. Алан был врач и дядя малышки, но не отец. Прекрасный человек, который выводил Диану из себя, потому что был братом Тима.

Диана сняла фотографию трех молодых братьев Макинтош, увлеченных рыбалкой. Они были неразлучны. Когда умер Нил, умерли и какие-то частички внутри Алана и Тима. Частички, умевшие любить, подумала Диана.

Ей незачем было задерживаться в доме Алана. Решив оставить суп на кухонном столе, она повернула за угол и попала на застекленную террасу. И там, раскинувшись на софе, спал он.

— Алан, — тихо сказала она, боясь разбудить его.

Что ж, ее мать не ошиблась. Он и вправду заболел. Это сразу было видно по тому, как он лежал на спине, дыша через рот, одной рукой прикрыв глаза, а другую свесив на пол. Сегодня он не брился, и на его подбородке темнела свежая щетина. Без очков и в пятичасовой тени он выглядел совсем другим человеком. Опаснее и загадочнее, нежели обычный Алан.

На нем были шорты защитного цвета и футболка. Диана таращилась на его голые руки, на сильные, волосатые предплечья. То были настоящие мышцы, о существовании которых матери его пациентов даже и не догадывались. Его плоский, подтянутый живот мерно вздымался под футболкой.

Испытывая странное ощущение, Диана просто стояла и глазела. Ее желудок перевернулся вверх тормашками, и она почувствовала, что совершила нечто запретное. Он действительно был очень привлекателен в такой позе. Его взъерошенные волосы, открытый рот, руки: раньше она считала Тима единственным Макинтошем с мускулами. Плед, которым он укрывался, сполз вниз, и Диана наклонилась, чтобы подтянуть его чуть повыше.