Читать книгу "Подруга подколодная - Марина Серова"

Разговора по душам с Нежельской не состоялось. Сначала к нам присоединилась Вера Николаевна, а затем, в течение часа, квартира наводнилась множеством людей. Здесь были и соседи по дому, и школьные приятели Георгия, и его театральные сокурсники. Некоторых из них Жемчужный знал и приветливо обращался к ним с тем или иным дежурным вопросом на тему житья-бытья. Прибывающие входили в комнату Гоши, выходили оттуда, располагались в гостиной, курили на кухне. Некоторые оккупировали и лестничную площадку за входной дверью. В общем, началось полное столпотворение и хаос.

Где-то в районе одиннадцати часов появилась Надежда Сякина. Бывшая верная супруга Георгия Эдуардовича все же сочла нужным проводить того в последний путь. Пришла она, правда, не одна. Рядом с ней находилась длинноволосая крашеная блондинка лет тридцати. Она не являлась эталоном женской красоты, но, безусловно, в ней что-то было. Карие глаза, заостренный носик, правильный овал лица. Хорошо сложена и наверняка очень гордилась необъятной вздымающейся грудью. Я без труда догадалась, что это и есть та самая Ирина, ради которой Надя в конечном итоге бросила своего мужа, кардинально изменив ориентацию. Когда они вошли в квартиру, Сякина держала свою подругу под локоток. Разместившись у окна, я наблюдала за ними.

Надежда что-то сказала своей спутнице, а затем скрылась в комнате с телом усопшего. Последняя дань. Ирина осталась в гостиной. Она отошла к стене и скромно встала, стараясь никому не причинять беспокойства.

Сякина отсутствовала недолго. Минут пять от силы. Вернувшись в общество своей пассии, она достала из сумочки сигареты и показала подруге взглядом на выход. Я тут же сорвалась со своего места и устремилась им наперерез. Мы столкнулись почти у самого выхода.

— Доброе утро! — я первой обратилась к ним с приветствием. — Хотя добрым его сегодня никак назвать нельзя.

— Это точно, — подтвердила Надежда. — Позвольте представить вам, Женя, мою подругу Ирину.

— Женя, — я протянула ей руку.

Она ответила на рукопожатие, и я обратила внимание, что ладонь у нее мягкая и женственная. Смущенная улыбка тронула губы Ирины.

— Вы уже были там? — я кивнула на Гошину комнату.

— Я — да, — ответила Сякина. — А Ире это необязательно. Она, слава богу, не была знакома с ним.

— О покойниках не говорят плохо, — заранее предостерегла ее я, интуитивно почувствовав, что Надежда готова облить бывшего мужа помоями.

— В таком случае, давайте вообще не будем разговаривать о нем, — решила она. — Мы с Ирой собирались перекурить. Не хотите присоединиться к нам, Женя?

— Не курю. Но у меня есть к вам один вопрос, Надя.

— Слушаю.

— Вы ведь уже знаете, что вчера арестовали Эльвиру Берг и успешно доказали ее вину?

— Конечно. Честно говоря, я ожидала от нее подобного финта. Так что меня не удивило данное разоблачение, — Сякина крутила в руках пачку сигарет и явно хотела поскорее отделаться от меня.

— Так вот я хотела спросить, когда вы позавчера подъезжали к этому дому, никого больше не видели?

— А что, Гошу убила не она? — насторожилась Надежда.

— Боже упаси, — замотала я головой. — Берг сама во всем созналась. Просто я подумала, что у нее могли быть сообщники, которых она выгораживает.

— Я никого не видела. Да и саму Эльвиру тоже, — добавила она, предотвращая мой очередной вопрос.

— Понятно. А вы? — я повернула голову к Ирине. — Вы никого не видели? Вы же сидели в машине рядом с домом.

Ирина метнула едва заметный взгляд в сторону своей подруги, возникла секундная пауза, а затем она произнесла:

— Не обратила внимания.

Этой заминки мне вполне хватило, чтобы понять, что Ирины в тот злополучный вечер возле дома Сякиных не было. Надя приезжала одна, а нам соврала, используя подругу в качестве алиби. Сейчас это, правда, ни о чем не говорило, потому что теперь мне было известно: в оговоренное время Гоша был уже мертв. Его отравили значительно раньше. Но если Сякина соврала в одном, то так же могла поступить и в другом. У меня не было стопроцентной уверенности, что позавчера она не встречалась с Гошей часа в четыре дня, к примеру.

Я вернулась обратно к окошку. Жемчужный дефилировал между толчеей народа, принимал соболезнования и по большей части старался находиться рядом с матерью.

Ровно в двенадцать часов начался вынос тела. Я одной из первых спустилась на улицу и встала неподалеку от заказанных автобусов. Почти рядом со мной резко затормозил «Ситроен» салатного цвета. Я даже слегка отшатнулась в сторону, опасаясь, не покушение ли на меня затеяли. Оказалось, что нет. Из салона плавно выплыла Красильникова.

— Привет! — сказала она. — Я не опоздала?

— Напротив, как раз вовремя, — ответила я.

За рулем «Ситроена» сидел Дима, тот самый бухгалтер из Гошиной фирмы.

— Вы всегда берете с собой бухгалтера, Анна Викторовна? — полюбопытствовала я с плохо скрытым сарказмом. — На всякий случай, да?

Красильникова одарила меня холодным замораживающим взглядом и сухо произнесла:

— Во-первых, Дима тоже был коллегой Георгия и имеет полное право приехать на похороны патрона, а во-вторых, он в нашей фирме не только бухгалтер, но и по совместительству шофер. Желаете проверить по документам?

— Ну, зачем же так? — миролюбиво улыбнулась я. — Верю вам на слово. Тем более, что проверять что-либо уже не имеет смысла. Вы ведь слышали о том, что убийца пойман?

— Еще бы! — Красильникова смотрела не на меня, а в сторону подъезда, из которого должны были вынести тело. — Правосудие восторжествовало, остается только поаплодировать.

В ее словах промелькнула насмешка, и я это заметила. Но продолжить беседу нам не удалось. Из подъезда вышла процессия, и Красильникова, извинившись передо мной, зашагала навстречу.

Гроб опустили на четыре табурета во дворе. Здесь с Георгием должны были попрощаться те, кто не поедет провожать его на кладбище. Красильникова приблизилась к усопшему в числе первых. Она ничего не говорила, не плакала и, как я заметила, не очень-то и смотрела на Георгия. Аня шарила глазами по присутствующим, отыскивая кого-то среди них. Я машинально отметила, что среди собравшихся уже нет ни Нежельской, ни Нади Сякиной. Дорогие сердцу Георгия женщины испарились, не желая потратить на прощание с бывшим обожателем слишком много времени.

Дима, как ни странно, вопреки словам Красильниковой, также не спешил покидать салон уютного и теплого «Ситроена», чтобы проводить в последний путь патрона. Он беззаботно курил «Радопи» и скучающе оглядывался по сторонам. Ворон ловил, иными словами.

Зато Жанна и Костя находились рядом с гробом неотлучно. Веру Николаевну, заливавшуюся слезами в три ручья, слегка оттеснили.

Гроб подняли и понесли к катафалку. Красильникова, еще раз окинув взглядом толпу, отошла в сторонку, а спустя несколько секунд направилась к своей машине. Но тут ее поджидала я.