Читать книгу "Лилис - Олег Лукьянов"

Но прежде чем приговор прозвучал под куполом собора, монах в задних рядах покачал головой в свисающем на лицо капюшоне. Балаут не мог понять, почему и как он умудрился прочесть мысли прокуратора.

– Властью, данной мне церковью Ануида, – громко и отчетливо произнес судья, – я выношу приговор: не виновна!

Зал возликовал. Люди вскочили с мест, а улыбающаяся ведьма бросилась на шею выступившему из первого ряда статному аристократу. Молодой человек в дорогих одеждах гладил ее рыжие космы и широко улыбался, а потом повел девушку к выходу, возле которого стояла карета, готовая увезти их в его имение.

Когда осыпаемая поздравлениями, ведомая женихом ведьма была уже у выхода из собора, она остановилась как вкопанная. Ее лицо обратилось к высокой фигуре неизвестного монаха, глаза наполнились сначала страхом, а затем ликованием.

– Смотрите, – крикнула колдунья звонко, указывая пальцем на капюшон монаха, – это лорд Балаут! Сей человек предал Ануида!!

Толпа заревела, а сторожившие собор паладины вытащили из ножен мечи.

Вороненые доспехи приближавшегося воина блистали чистотой и несокрушимостью – личный герб на щите широко разевал пасть: королевский лев скалил зубы, взирая на бросившего ему вызов монаха. Полуторный меч рыцаря Ануида распорол воздух, намереваясь пронзить злостного преступника, но был пойман и зажат между двумя ладонями.

Меч заскрипел от унижения и обиды, его хозяин закряхтел от натуги, но Балаут не стал тратить время, чтобы помериться с паладином силой, выпустил из ладоней лезвие, одновременно пригнулся и, оказавшись рядом с противником, глубоко воткнул палец в щель забрала. Воин Ануида не успел даже вскрикнуть – смерть пришла мгновенно. И когда Балаут вытянул из смотровой прорези окровавленный палец, рыцарю осталось только грохнуться на плиты собора.

Лорд почувствовал неимоверную слабость и только потом обжигающую боль. Как это случалось с ним в последнее время после убийства, он сам рухнул без сил, и лишь титаническое усилие воли не позволило сознанию оставить тело.

– Помнишь, как ты унизил меня, лорд Балаут? – произнес знакомый женский голос.

Вслед за словами показалась рыжая ведьма, она криво улыбнулась и злорадно засмеялась над его беспомощностью.

– Ты помнишь, Балаут? – вновь спросила девушка. – Теперь моя очередь.

С размаха она ударила его носком сапога по лицу, но Балаут этого даже не почувствовал – боль, сжигающая его душу, затмевала весь мир. Он видел, как приблизился второй паладин и как поднялся меч, чтобы пронзить бренное тело.

Видел, но не мог его остановить.

Разящий удар стали был страшен…

Идущий по болоту Балаут помотал головой, стремясь отогнать нахлынувшее на него воспоминание о невыносимой боли. Страшные картины тут же сменились другими, более приятными, но в то же время непонятными и загадочными.

Балаут очнулся. Рывком поднялся на ноги. Огляделся. Вокруг виднелось лишь серое марево. Ни земли, ни неба, ни гор, ни леса – только серая серость. Мерзкая и промозглая серая серость.

– Тут есть кто-нибудь? – громко воззвал он, обращаясь к мареву.

И словно в ответ туман разорвала вспышка молнии – перед ним повис крылатый, сияющий, исторгающий из себя ослепительно-белый свет ангел. Балаут подумал, что уже умер, но не успел ни испугаться, ни обрадоваться этой мысли. Ангел заговорил:

– Что случилось, брат? Я чувствую, ты ранен, почему же не исцелишь свое тело?

– Исцелить? – опешил Балаут. – Как?

– Просто пожелай. Прикажи телу исцелиться…

Лорд, твердо убежденный, что ангел ему пригрезился, кивнул и поинтересовался:

– Почему ты называешь меня братом, светозарный?

– Потому что ты брат мне – ты такой же, как я.

– Но когда я стал таким? – удивленно вопросил он.

– Когда пожертвовал собой ради моего спасения: самопожертвование – это то единственное, чем можно искупить все грехи человека. Я воскресил твое тело, дабы ты служил делу света в роли Предвестника.

– Что же такое сей Предвестник?

– Это низшее звание в иерархии воинов света. Возможно, когда-нибудь ты станешь кем-то большим… Но я чувствую, как жизнь покидает тебя… не трать времени, исцелись.

– Но почему я теряю силы и испытываю невыносимую боль, когда кто-нибудь умирает от моей руки?! – выпалил Балаут, сообразив, что это не сон, а видение, ниспосланное свыше, а значит, скоро небесный ангел развеется, оставив после себя вопросы без ответов.

– Ты воин света, а каждый человек носитель света. Убивая свет, ты подтачиваешь собственную опору. Искореняя из мира тьму, наоборот, освобождаешь внутри себя дорогу для света. Спеши же. У тебя мало времени.

Балаут закрыл глаза, сосредоточился на собственном теле и приказал ему исцелиться.

Потом наступили трудные времена. Прошли дни томительного заключения, наступил быстрый суд. Но перед плахой он стоял не один…Очередное воспоминание выплыло из бездонной памяти…

Балаут стоял на высоком деревянном постаменте и взирал сверху на бушующую, словно рассерженное море, беснующуюся толпу. Черный люд заполонил главную площадь, загородил от взора руины домов. Толпа исторгала смрад немытых тел и гудела, как пчелиный рой.

Усиленные цепи на руках Балаута были тяжелы, но все же он почти не ощущал их веса – опальный лорд полной грудью вдыхал воздух и посматривал на небо, затянутое черно-серыми облаками. Скоро пойдет ливень, и это хорошо. Очищающий дождь смоет его кровь с дубового сруба и, быть может, унесет всю ненависть из сердец людей.

Казнь продолжалась. Он не был одинок – последние мгновения и тревоги жизни с ним разделили еще несколько человек. То есть они-то свои мгновения уже прожили: их головы с разинутыми ртами лежали недалеко от мастера-палача. Казнить осталось только его и ведьму. Но ведьма пойдет на плаху раньше – знаменитого лорда оставили «на сладкое».

– …Таким образом, – зачитывал приговор герольд, стоявший под трибуной судей, – сия дева двадцати трех лет от рождения, ведьма и баронесса по имени Лейа, нарушила закон человеческий и ногами попрала слова божьи! После насильственной смерти своего мужа, барона Альдабана, она вышла замуж за барона Мальхинско, который скончался после свадьбы якобы от отравления несвежими овощами! Но не прошло и седмицы, как баронесса Лейа, предъявив права на все состояние ныне покойного супруга, сбросила траур и вышла замуж за барона Белусхинада, умершего через три дня якобы от удара копытом необъезженного жеребца! Сия ведьма, безусловно, подстроила все смерти мужей, дабы иметь возможность претендовать на их наследство! Она также собиралась немедленно выйти замуж за еще одного барона, имя которого суд церкви сохранит в тайне. Мы решили, что сии события не могут быть просто злым роком, а являются специально подстроенными вследствие недоброго умысла. Дабы защитить сынов Ануида от возможности бесславной кончины и от демонического коварства сей ведьмы, мы от лица консула и Верховного жреца приговариваем ее к смерти. Аминь.