Читать книгу "Тина и Тереза - Лора Бекитт"

— Миссис О'Рейли, — улыбаясь, сказал Роберт, — а это Конрад, мой сын.

Юноша усмехнулся.

— А как имя миссис О'Рейли? — спросил он.

— Тина, — тихим голосом поспешно произнесла девушка, не смея поднять глаз.

Роберта, казалось, не смутила эта сцена.

— Прошу! — Он указал на стол.

Они с Тиной сели рядом, а Конрад расположился напротив. Хотя бокалы были полны, никто не предложил тост за знакомство. Роберт выпил свое вино и налил еще, Конрад же лишь слегка пригубил; он был задумчив и исподволь разглядывал молодую жену отца.

Симпатичная девушка! Не вполне владеет собой, смущается, но это только прибавляет ей привлекательности. А какие у нее глаза! Серые, но совсем не холодные, напротив, взгляд их, согревающе-теплый, наивен и чист. От зрачка идут золотистые лучики, тонущие далее в серо-зеленой прохладной глубине, обрамленной темной каймой.

Она, эта русоволосая скромница Тина, не похожа ни на расчетливую содержанку, ни на поверившую обещаниям наивную дурочку. Чем же увлек ее отец? Любовь? Нет, не так глядят на своих мужей молодые любящие жены на второй день после венчания! Конрад понимал, что видит перед собой типичную австралийскую женщину, для которой муж — единственный полновластный хозяин и господин, — женщину, воспитанную в строгих патриархальных традициях. Но у этой женщины, хотя и был муж, похоже, еще не было господина — господина ее сердца и души. Что же насчет Роберта… Юноша был уверен: отец женился для того, чтобы уязвить его, Конрада, доказать свое превосходство. Конечно, юность и привлекательность девушки сыграли свою роль — перед этим ни один мужчина не устоит, но настоящей любви, по мнению Конрада, отец к ней не испытывал: в его отношении к молодой жене не чувствовалось ни бережности, ни нежности.

Тина тоже пару раз с интересом взглянула на Конрада. Девушка пыталась сравнить сына и отца — похожи ли они? Скорее, нет, и все-таки ей показалось, что у Конрада есть что-то общее с Робертом, какие-то мелкие черточки, незаметные на первый взгляд.

Конрад О'Рейли! За его холодноватой внешностью скрывался целый мир, который был ей неизвестен.

И еще ей подумалось, что глаза Конрада — океан, а глаза Роберта — пересохший ручей.

Ветерок, идущий из раскрытого окна, сдувал легкие пряди волос со лба Тины и шевелил сзади волосы Конрада. Девушка обратила внимание на красоту рук юноши: кисть была изящной формы с очень длинными чуткими пальцами. Заметил ли он ее грубые мозоли?

Да, он заметил. Девушка, как видно, из простых, но не похожа на дикарку: взгляд задумчивый и серьезный. Конрад перевел взгляд на Роберта. Конечно, отец в свои пятьдесят один еще привлекательный мужчина, и все же юноша почему-то не мог представить их с Тиной в одной постели.

Он не испытывал к девушке враждебных чувств, скорее, интерес. Из какой она семьи? Что толкнуло ее на этот во всех отношениях неравный брак? Хотя бы для того, чтобы это выяснить, стоило познакомиться с нею поближе!

После обеда молодые люди отправились каждый к себе. Роберт проводил их взглядом. Они неплохо смотрелись рядом: Конрад почти на голову выше Тины, он черноволосый, она светлая, оба стройные, молодые… Роберт поморщился.

«Ничего, — подумал он, — Конрад еще просто мальчишка!» А Тина… Волосы ее, приподнятые кверху, оставляли открытой нежную смуглую шею, плотно обхваченную снизу кружевным стоячим воротничком. А там, дальше, кожа, наверное, еще нежнее, молочно-белая, с легким опаловым отливом… Роберт почувствовал, как забурлила кровь. Он еще молод! И сегодня ночью наконец-то по праву назовет Тину своей женой!

Девушка расчесывала перед зеркалом волосы, когда Роберт вошел. Она, вздрогнув, оглянулась, и он сразу заметил: в ее серых глазах вновь появилось выражение настороженности и страха. Ведь прежде они доверяли друг другу, неплохо проводили время в разговорах… Неужели теперь, когда Тина стала его женой, единственное желание этой девушки, чтобы он оставил ее в покое!

Роберт не приготовил для Тины отдельной комнаты, сказав, что они все равно скоро уедут, поэтому девушка обитала в заново обставленной спальне. В остальных помещениях Роберт планировал впоследствии провести ремонт, отделать и обставить в соответствии с современной модой. Роберт хотел поменять мебель на более легкую и светлую, хотя Тину вполне устраивала эта, темная, резная, с темно-серой обивкой диванов и кресел. Ей нравились изящные статуэтки, облицованный черным мрамором камин в гостиной, бежевые обои с узором из золотисто-белых лилий, а в мрачноватом прохладном холле — пышные растения в больших ящиках, украшенных резьбой.

Что же до дома в Сиднее, Тина уже была наслышана о его роскоши и великолепии, о мозаичных окнах и фонтанах в саду, хотя в Сидней стоило поехать только ради Терезы. Девушка поймала себя на мысли о том, что в последние дни реже вспоминает сестру. Поистине оно разрушает и сметает все, это безжалостное время! Где сейчас Тереза, с кем? Тина чувствовала, что сестра жива, но в остальном трудно было даже что-либо предполагать.

Девушка опять вздрогнула и напряглась, когда Роберт положил руки на ее плечи. Он стоял, а она сидела перед туалетным столиком на маленьком пуфике в пеньюаре и отделанных лебяжьим пухом сафьяновых туфельках.

— Тина! — с тихим вздохом произнес Роберт, и пальцы его сжались.

Она испуганно шевельнулась, полы пеньюара разошлись, обнажив нежно-округлые белые колени, и сию же секунду Роберт, подхватив девушку сильными руками, опустил ее на стоящую рядом кровать.

Он страстно и горячо, не отрываясь, целовал ее в полураскрытые губы, а пальцы его искали завязки пеньюара. Тина не могла пошевелиться под тяжестью его тела, но, улучив минуту, повернула голову в сторону и срывающимся, умоляющим шепотом произнесла:

— Не надо, не надо, пожалуйста!

Роберт невольно ослабил объятия, и тело девушки изогнулось в стремлении освободиться, тело, которое в этот миг пребывало в полном согласии с рвущейся на волю душой.

— В чем дело?! — с холодной яростью произнес мистер О'Рейли.

Тина встретилась со взглядом его ледяных глаз: он был взбешен.

— Я… я плохо себя чувствую! — пролепетала она и тут же стыдливо прикрылась.

Роберт вскочил и нервными шагами быстро прошелся по комнате. Лицо его покраснело, он не мог унять бушевавшую ярость.

— Послушай, девочка! Знаю, тебе всего шестнадцать, но ты же вышла замуж, значит, должна кое-что понимать! Я же мужчина, в конце концов, а тебе давным-давно пора чувствовать себя замужней женщиной, женщиной, а не девчонкой! Сначала ты трясешься от страха, заставляешь меня чувствовать себя растлителем малолетних, — Роберт повторил слова Конрада, — а теперь заявляешь, что заболела! Ты притворяешься, я уверен! Ведешь себя так, словно перед тобой насильник, тогда как я всего лишь твой законный муж, которому ты дала перед Богом клятву! Я женился на тебе не только ради совместных прогулок, бесед, обедов и…