Читать книгу "Нодельма - Дмитрий Бавильский"

Кня распахивает перед ней двери своего кабинета, приглашает войти, когда Нодельма словно бы просыпается, проскальзывая мимо, показывая глазами, мол, мне туда.

— Вообще-то я занята, меня генеральный срочно вызывает, — говорит она с наигранным сожалением (с волками жить).

Против такого аргумента Кня возразить нечего. Вдогонку он кричит ей что-то типа давай встретимся, сходим куда-нибудь, мне кажется, у нас может что-нибудь получиться, мне бы хотелось, чтобы мы были вместе…

Или что-то в этом духе, потому что Нодельма не слышит конкретных слов, но она точно улавливает суть сказанного. Мессидж. Нодельма ловит себя на том, что сейчас воспринимает объект обожания едва ли не враждебно. Мир вам, тревоги прошлых лет! Она отмечает в себе эту перемену, осознает, как быстро меняется ее мир, как споро развивается вместе с этим миром и она сама. Странное ощущение это продолжает длиться — точно весна разогрела и ускорила весь этот город, все процессы, параллельно протекающие сейчас вокруг, а вместе с городом ускорилась и Нодельма, ее внутренняя жизнь, до недавнего времени плавная и неторопливая.

XIV

И она попадает в приемную, проходит через нее, будто Нодельма манекенщица на самых высоких каблуках. Тем более, что в приемной сидят зрители, несколько посетителей с портфелями. Прежде чем зайти в кабинет, Нодельма бросает на них гордый и независимый взгляд и… узнает в посетителях ангелов, живущих на Шуховой башне. 791 оказывается симпатичным парнем, 698 — миловидной блондинкой с длинными распущенными волосами, 222 и 111 стоят к ней спиной и что-то обсуждают, их лиц она не видит, но чувствует свет, который излучают их глаза.

Что-то ухает у нее внутри, какой-то источник холодного света, и она заходит к Платону. Действительно, на стенах — иконы, православный календарь, макет монастыря, кожаная стильная мебель и сам Платон, отрывающийся от своих телефонов и мониторов, вихрастый, как пацан, смущенный, поднимающийся к ней навстречу.

— Здравствуйте… точнее, здравствуй, Нодельма, а ты, оказывается, любишь долго поспать?

— Вы за этим меня вызвали, Платон Олегович? — Нодельма, которой ничего не жаль, говорит сухо, официально, глядя прямо в глаза высшему (выше не бывает) руководству.

— Нет, ну что ты… — Платон Олегович начинает нервно хихикать, указывает ей на большое кресло, похожее на трон.

Нодельма садится.

— Ты знаешь, Нодельма, я много думал о том, что ты вчера мне рассказала… Скажу тебе честно: я не затеивал никаких двойных игр и мне ничего от тебя не нужно. Точнее, нужно, но не это. Точнее, не файлы, не стратегические разработки твоего друга, хотя, возможно, они и помогли бы нашей компании выйти на новый уровень…

Нодельма молча протягивает ему дискеты, встает, чтобы уйти гордо и красиво, но высшее руководство хватает ее за рукав и усаживает обратно.

— Нет, ты меня не поняла. Я совершенно не это хотел сказать. Бог с ними, с этими дискетами, они мне не нужны. То есть совсем. Оставь их у себя…

XV

……………………………………………………………..

XVI

Из кабинета генерального Нодельма выпархивает маленькой птичкой, Господи Иисусе, Сыне Божий, прости меня грешную, думает она, улыбаясь, потому что радость переполняет ее, делая тело прозрачным и невесомым. Нодельма выпархивает из кабинета генерального, словно балерина на сцену Большого театра, попутно замечая сидящего в приемной Кня. Кня сидит один, ангелы ушли, или их проводили в малую переговорную. Кня кажется ей маленьким и нелепым в этом своем подчеркнуто небрежном прикиде.

— Ну что… — Слишком суетливо срывается он с места, слишком суетливо говорит. — Каковы результаты олигархических бесед? Пойдем пообедаем вместе, тогда и расскажешь. Хочешь?

Нодельма останавливается и смотрит ему прямо в глаза, медленно качая головой: нет. Уже не важно, что она так долго и упорно вкладывает в него все свои силы, следит за ним, тратит время и энергию, а он взял и в один миг оказался не нужен. Потому что теперь у нее есть нечто большее, нечто настоящее. Потому что теперь, по тайной воле провиденья, у нее есть Он.

— Господи Иисусе, Сыне Божий, прости меня грешную, — тихо, без выражения говорит Нодельма оторопевшему от удивления Кня и выходит в длинный, без единого окна коридор, устало освещенный лампами дневного света.