Читать книгу "Волчья стая - Алексей Макеев"

– Ну, чего вам еще? – со злобной усталостью спросила она. – Я же прогнала вас. Уматывайте.

– Умотал бы, – криво усмехнулся Лев, – когда было бы на чем. Ваш приятель, Аслан Резоев, не у вас ли, случаем, ножичком одолжился?

– Каким еще ножичком? – Она явно ничего не понимала. Вот в этом полковник Гуров был уверен, так не сыграешь. – Отдайте мой бокал, не будьте хамом.

– Каким? – с горечью переспросил он. – Тем самым, которым он пропорол шины моего «Пежо»! Ладно, вижу, что вы здесь ни при чем, он воспользовался своим ножом, а вас просто забыл поставить в известность о таком своем занятном поступке. Очень торопился исчезнуть отсюда, не так ли? Какая у него машина?

– Вишневая «девятка», номера я не помню, – несколько растерянно, стремительно трезвея, откликнулась Екатерина Федоровна. – Но зачем ему было…

– А вот это я выясню при личной встрече, которую ваш приятель постарался отложить на неопределенный срок, не стесняясь в средствах. Куда он мог отправиться? В «Палестру»? Или домой? Где он живет, вы его домашний адрес знаете? – Гуров колоссальным усилием воли сдерживал себя, старался говорить спокойно. Никаких сомнений относительно того, кто устроил ему этот поганый сюрпризец, у Гурова не было. Некие посторонние хулиганы, проходящие мимо аккурат в эти пятнадцать минут, которые он отсутствовал, гоняясь за скутером? Да нет! Не бывает таких совпадений. И хулиганов в элитном дачном поселке днем с огнем не сыщешь. Только два человека могли пропороть шины «Пежо»: сама Екатерина Давиденко и ее гость, Аслан Резоев. Но Катюша в данном случае явно не виновата. Для начала: чтобы прорезать покрышку и добраться до камеры, нужна солидная, неженская сила. А главное – не было у Екатерины Федоровны никакого смысла лишать Гурова возможности быстрого передвижения. Сама-то она никуда не делась, так и осталась на даче! Так что вывод однозначен.

– Я уже говорила вам, что понятия не имею, куда мог направиться Аслан! – В голосе женщины отчетливо проскальзывали истеричные нотки. Лицо побледнело еще сильнее, а глаза стали бегающими, точно у бродячей собаки, которая отовсюду ждет удара. Похоже, что только сейчас Катюше стало по-настоящему страшно… – Он живет на проспекте Вернадского, но я не помню точного адреса, только зрительно… Это какое-то недоразумение, зачем Аслану было уродовать вашу машину? Позвоните ему на сотовый, правда, он был заблокирован. С самого раннего утра.

«Вот-вот, – довольный тем, что его догадка оказалась верной, подумал полковник Гуров. – Именно поэтому ты не смогла предупредить его о том, что я так настойчиво напросился к тебе в гости! Иначе навряд ли бы мы с ним встретились… Только я очень сомневаюсь, что в сложившейся ситуации Аслан Резоев захочет со мной говорить, даже в том случае, если он разблокировал свой мобильник. Зачем ему нужно было, хотя бы на время, лишить меня мобильности, оставить без колес? Он же не может не понимать, что это, во-первых, ненадолго, а во-вторых, это брошенный мне вызов, по сути – объявление войны… Пока не произошел инцидент со скутером, с покушением на Екатерину, Резоев выглядел довольно спокойно и вел себя естественно. Возможны, по крайней мере, три варианта объяснения его последующих действий. Резоев мог испугаться того, что я все же догоню гидроцикл и возьму человека, стрелявшего в Екатерину. И когда я возьму покушавшегося на Давиденко в разработку, выяснится что-то очень невыгодное, опасное для Аслана Саидовича. Поэтому надо срочно скрываться, предварительно хоть на какой-то срок лишив меня свободы передвижения. Далее: Аслану Резоеву мог потребоваться некоторый временной люфт для того, чтобы предупредить кого-то, известить о случившемся! И третья возможность, неразрывно связанная со второй: ему срочно необходимо получить некие инструкции, программу дальнейших действий в изменившейся обстановке. Эти три варианта, объясняющие действия Резоева, могут комбинироваться друг с другом. Но в любом случае Аслан Резоев не предполагал возможности того, что случилось на пляжике дачи супругов Давиденко. Покушение явилось для него такой же неожиданностью, как и для Екатерины! И до того, как события приняли такой неожиданный для него поворот, он был настроен вполне спокойно, пожалуй, даже доброжелательно. Не отказался же он сопровождать меня в „Палестру“?! Отсюда следует вывод: как и Давиденко, ее гость либо точно знал, кто покушался на жизнь Екатерины, либо догадывался об этом с большой степенью вероятности! Но в то же время Екатерина мне сейчас, против своего обыкновения, не лжет! Она действительно не знала о том, что Резоев проколол шины моего „Пежо“! То есть ни мотивами этого своего дикого поступка, ни своими дальнейшими планами Аслан Резоев с ней не поделился».

– Вот что, Екатерина Федоровна, – сказал Гуров самым резким тоном, а он умел говорить так, что люди, к которым он обращался, понимали: с этим человеком хитрить и вилять не стоит, а его требования лучше бы выполнять беспрекословно, – я не собираюсь лезть в вашу личную жизнь. Беда лишь в том, что после сегодняшних событий она уже не совсем ваша личная. Поэтому убедительно вас прошу: если Резоев появится в ближайшее время у вас, убедите его срочно связаться со мной. И, по крайней мере, дайте мне знать о его визите. Телефон управления и номер моего сотового у вас имеется. Учтите, это в ваших интересах. Послушайте старого, опытного сыщика. Хотите одно сравнение? Человеческая жизнь чем-то похожа на кошку. Ты с ней вроде играешь, играешь… А она мурлычет и ластится, особенно к таким, как вы. Любимцам Фортуны, хозяевам жизни. Но это она до поры мурлычет! А потом ка-ак даст когтистой лапой! До крови. И вопрос: какая тебе кошка достанется? Хорошо, если Мурка или Барсик. Можно царапинами отделаться. А коли настоящий барс? Тигр? Мне кажется, что вам досталась такая вот крупная и сердитая кошка, а вы с ней заигрались. И кошка уже выпустила когти. Вы меня поняли?

Она медленно кивнула, но Гуров так и не смог понять странного выражения лица этой женщины. Словно бы она, не на шутку напуганная, уже готова была сообщить ему что-то важное, но в последний момент передумала. Уже от двери Лев, неожиданно обернувшись, кинул быстрый взгляд на вдову Алексея Борисовича. Она сжимала в руке бокал с бренди, глядя в спину Гурова поверх него. И взгляд этот был совершенно трезвым, внимательным, оценивающим и напряженным.

Гуров подошел к своему покалеченному «Пежо», похлопал машину по нагревшейся крыше салона и сказал, словно бы обращаясь к живому и разумному существу:

– Ничего, лошадка. Бывает и хуже. Подкуем мы тебя на все четыре копытца. А пока – дожидайся меня здесь.

Он открыл дверцу «Пежо», порадовавшись, что во время блистательного выступления в «водной феерии» не утопил-таки ключи, достал из бардачка свой мобильник и набрал номер группы обработки электронной информации управления. Нужно было срочно переговорить с «другом и соратником».

«Да, – невесело подумал Гуров, по привычке становясь на сторону противника, прикидывая, что бы он сам сделал на его месте, – Резоев торопился и не довел, на мое счастье, дело до логического конца! Иначе ему имело смысл подобрать какой-нибудь булыжник, высадить стекло и обшарить машину. Тут же практически никто не ходит, безлюдье… Управился бы только так. И лишил бы меня не только средства передвижения, но и оперативной связи! Хотя нет! Он понимал, что я, при необходимости, воспользуюсь сотовым телефоном Катюши. А утаскивать ее мобильник он, конечно же, не захотел, дабы не светиться лишний раз!»