Читать книгу "Поп-звездные войны - Сергей Ермаков"

– В моем-то возрасте учиться? – усмехнулся Краб. – Только время зря терять.

– Учиться никогда не поздно, – ответила Татьяна, – там коньки дают на прокат очень хорошие. Подберем тебе коньки и я буду тебя учить.

– Ладно, поехали, – согласился Краб, – давай собираться. Но сначала позавтракаем.

Татьяна согласно кивнула. Пока отец кашеварил на кухне, она каждую минуту подходила к окну и выглядывала на свою новую машину. "Лексус" стоял на своем месте, присыпанный снегом и каждый раз сердце Татьяны сладко замирало, когда она думала о том, что это ее машина, что наконец-то у нее есть это чудо автомобилестроения. Уже через полчаса они с отцом вышли на улицу, обнаружив еще дома одну разрешимую проблему – у Краба не было с собой спортивного костюма, а кататься на коньках в новых кожаных джинсах и выпендрежной рубашке, которые ему подарила Татьяна, было как-то не очень хорошо.

Поэтому Татьяна с отцом поехали для начала с магазин и купили ему хороший спортивный костюм и зимние кроссовки. Экипировавшись, они прибыли на каток, Татьяна поставила своего "железного" коня на платную стоянку, погладив его, как живого, по блестящему боку на прощание. Они зашли в большой ангар под крышей, где играла музыка и звучала самая популярная на всех радиостанциях на сегодняшний день песня: "Ты целуешь меня, но это губы не твои, ты целуешь меня поцелуем змеи…". Таня натянула шапочку на самые глаза, заправив под нее свои рыжие волосы и надела темные очки.

– Покататься не дадут, – пояснила она, – замучат с автографами.

– В популярности есть и свои минусы, – заметил отец.

– Есть, – со вздохом согласилась Татьяна.

Они пошли к прокату и выбрали себе по паре отличных импортных коньков, в которых нога сидела как влитая, а лезвие, казалось, росло вместе с ногой. Но Краба это не спасло. Им предстояло пройти до льда еще метра четыре и он шел, держась руками за стену. Татьяна легко ступала рядом и говорила, чтобы отвлечь отца от трудностей первых шагов:

– Здесь хороший каток, очень дорогой. Оттого всякой швали нет, спокойно тут, люди знаменитые приходят кататься, опять же буфеты прямо на льду, можно подкрепиться.

– Я до этих буфетов пока доползу на карачках, умру от голода, – ответил Краб, глядя себе под ноги и осторожно переступая.

Татьяна не удержалась отец шел слишком медленно, держась за стену рукой, она первой выскочила на лед, оставив отца одного и стремительно помчалась по периметру, раскинув руки в разные стороны и ловя ветер. Краб заметил, что дочь очень хорошо держится на коньках, а поскольку он остался один, то поковылял по коридору на лед, глядя себе под ноги. На катке народу было немного – сказывалась дороговизна этого простого удовольствия и то, что было утро буднего дня – народ работал или же отдыхал дома после праздников.

Дойдя до края льда, он вступил на него, оттолкнулся руками и едва удержался на ногах недалеко от входа. И тут он чуть не столкнулся с девушкой, которая быстро мчалась на коньках, собираясь уйти со льда. Столкновения не произошло, но она недовольно хмыкнула и сказала: "Дома надо сидеть с такой подготовкой". Краб извинился за свою нерасторопность, отвел глаза и вдруг вспомнив черты ее лица, повернул на нее голову. Да, он не ошибся – девушка тоже смотрела на него. Смотрела, не скрывая ненависти. Это была "зайка", любовница Бальгана. Он, видимо, тоже не сразу узнала его, а теперь, узнав, сощурила глаза и поджала губы.

– Не опасно ли на вашем сроке беременности на коньках кататься? – спросил Краб.

– Не твоя забота, гад! – ответила ему "зайка", развернулась и быстро пошла на своих коньках к выходу.

– С кем это ты тут кокетничаешь? – спросила Татьяна, подъехав и взглянув на то как "зайка" удаляется.

Она не узнала ее со спины.

– Да так, чуть не столкнулся с девушкой, – ответил отец, – извинился.

– А-а, – поняла Татьяна и протянула ему руку, – держись, я буду тебя учить кататься.

Отец оперся на руку дочери и медленно поехал, заскользил по льду. Татьяна помогала ему, подбадривая и говоря, что с каждым шагом он движется все лучше и лучше. Краб думал об этой встрече с "зайкой", но Татьяне ничего говорить об этом не стал. Наверняка Зайка позвонит сейчас своему Ромке и тот примчится за своим пистолетом, да еще с намерением взять реванш за свое позорное поражение в бильярдной. Но у Краба была надежда, что они с Таней успеют уехать обратно домой еще до того как бандиты приедут сюда. Пока "зайка" им позвонит, пока они соберутся, пока доберутся, Татьяне надоест уже кататься и они сядут в "Лексус" и поедут домой. Но в своих расчетах он ошибся – вероятно, Рома со своей "бригадой" находился где-то неподалеку и "зайка" смогла их быстро вычислить и вызвать, потому что минут через десять Краб увидел его выходящего на лед в коньках в сопровождении еще двух амбалов.

– Таня, у нас опять намечается веселье, – сказала отец дочери, – вон видишь, Рома едет к нам.

– Какой еще Рома? – не поняла Татьяна, оглядываясь.

Краб пояснил ей какой Рома, рассказал и о том, что столкнулся он на входе на лед с "зайкой", просто Татьяне об этом рассказывать не стал, думал, что они уйдут с катка раньше, чем бандиты приедут – а вот не получилось. Отец стоял беспомощный на льду, Татьяна заметила, что и с другой стороны к ним едут – еще двое бандитов во главе с тем самым гамадрилом, который крутил нунчаками в бильярдной. Намерения бандитов не вызывали сомнений – на их тупых рожах было написано желание втоптать Краба в лед, как какого-то мамонта. Татьяна впала в отчаяние – их застали в ситуации полной беспомощности – выхода из ситуации она не видела. Краб наклонился к ее уху и сказал негромко:

– Ты постарайся выскользнуть отсюда, ты сможешь, ты ездишь быстро и жди меня в "Лексусе"…

– Что ты, папа, я тебя не брошу, ты же на ногах не стоишь! Они убьют тебя! – прошептала в ответ Татьяна.

– Я хоккейную за команду нашей морпеховской бригады играю в нападении, я дурачился, хотел тебя разыграть, – усмехнувшись, ответил отец, – а у нас играют жестко. Только ты этим парням мою маленькую тайну пока не рассказывай. Пусть думают, что я неумеха.

Татьяна едва сдержалась, чтобы не выдать отца своим нескрываемым удивлением. Бандиты подъезжали на коньках все ближе и уже окружили их – прижали к бортику. Бандиты тоже не всей свой "бригадой" уверенно держались на ногах – было заметно отсутствие у них конькобежной практики. Таня и отец стояли, держась за руки и представляли собой трогательно-жалкую композицию из серии "Ну, мы попали". Бандитов они не разжалобили и не растрогали, напротив, вызвали у тех желание наподдать хорошенько двум беспомощным существам. Краб едва стоял на коньках, пошатываясь, как пьяный, а у Татьяны тряслись плечи. Рома остановился метрах в трех, встали и все остальные.

– Ну, что кролики? – презрительно спросил бригадир Рома, доставая руки из карманов. – Готовы на забой?

* * *

В этот момент Краб дернул Татьяну за руку и кивком указал ей следовать за ним. Как метеор он сорвался с места и сшиб Рому, словно комета Галлея орбитальную космическую станцию. Бригадир взмахнул руками и треснулся спиной и затылком со всего маху об лед. Краб выскочил из кольца, за ним рванула Татьяна. Один из бандитов попытался схватить ее рукой, но Татьяна ускользнула от его захвата, бандит поймал только воздух и сам растянулся на льду. Остальные бросились догонять Татьяну и ее отца, который мчались в сторону выхода. Посетители катка, увидев эту картину поспешили удалиться подальше от места происшествия.