Читать книгу "Контракт Паганини - Ларс Кеплер"

— Правда, — коротко ответил Йона.

В прихожей лежали специальные метки, не дававшие спутать уже проверенные отпечатки с непроверенными. На штативе торчала камера с направленным в пол объективом. Мощная лампа с алюминиевым экраном лежала в углу, шнур был скручен. Эксперты искали невидимые отпечатки при помощи рассеянного света. Потом техники обрабатывали следы электростатическим съемником — это позволяло понять, как преступник передвигался по кухне и прихожей.

Йона подумал, что виртуозы-криминалисты работают зря. Скорее всего преступник уже сжег и обувь, и перчатки с одеждой.

— Как же он бегал? — спросил Кофоэд, указывая на отметки на полу. — Там, там… наискосок туда, потом ничего, а потом — здесь и здесь.

— Ты пропустил один след, — улыбнулся Йона.

— Голову даю на отсечение.

— Вон там, — показал комиссар.

— Где?

— На стене.

— Зараза.

Сантиметрах в семидесяти от пола на светло-серых обоях виднелся след подошвы. Томми Кофоэд позвал еще одного техника и попросил его снять желатиновый отпечаток.

— Теперь можно ходить по полу? — спросил Йона.

— Только по стенам не бегай, — фыркнул Кофоэд.

24

Что же он искал?

В кухне стоял какой-то человек в джинсах и светло-коричневом пиджаке с кожаными заплатами на локтях. Он время от времени поглаживал светлые усы и что-то громко говорил, указывая на микроволновую печь. Йона прошел в кухню и увидел, как техник-криминалист в респираторе и защитных перчатках кладет в бумажный пакет покореженный баллончик, складывает пакет вдвое, заклеивает скотчем и что-то пишет на нем.

— Вы Йона Линна, правильно? — сказал человек со светлыми усами. — Если вы и вправду такой гений, как говорят, то давайте к нам.

Они пожали друг другу руки.

— Йоран Стуне, Служба безопасности, — довольным голосом сообщил мужчина.

— Это вы руководите предварительным следствием?

— Да, я… хотя формально — Сага Бауэр… статистики ради, — криво улыбнулся Стуне.

— Я видел Сагу Бауэр, — сказал Йона. — Она производит впечатление способной…

— …на что? — Стуне захохотал и тут же зажал себе рот.

Йона выглянул в окно, подумал о дрейфующей яхте и попытался представить себе убийцу, которому могли отдать приказ о ликвидации. Он сознавал, что расследование еще только началось, что еще рано делать выводы, но восстановить ход событий было бы полезно. Скорее всего, единственной целью преступника была Пенелопа. Убивать же Виолу он наверняка не собирался, поскольку не знал, что она вообще может оказаться на яхте. Ее присутствие было для убийцы досадной случайностью, подумал комиссар и перешел в спальню.

Постель застелена, на сливочно-белом покрывале ни морщинки. На подоконнике комиссар увидел ноутбук; рядом стояла Сага Бауэр из Службы безопасности (это она распоряжалась компьютером) и говорила по телефону. Комиссар помнил ее по семинару по борьбе с терроризмом.

Йона сел на кровать и попробовал снова собраться с мыслями. Вызвал в воображении образы Виолы и Пенелопы, возле них поместил Бьёрна. Наверняка Пенелопы с Бьёрном не было на яхте, когда была убита Виола, иначе преступник не совершил бы ошибки. Он убил бы всех троих, рассадил бы трупы по правильным кроватям и потопил судно. Ошибка исключала присутствие Пенелопы на яхте. Значит, Пенелопа с приятелем должны были находиться в каком-то другом месте.

Йона поднялся и перешел в гостиную. Он скользнул взглядом по укрепленному на стене телевизору, дивану с красным пледом, по модному столику, заваленному журналами «Урдфронт» и газетами «Эксит». Подошел к книжному шкафу, занимавшему всю стену, вспомнил провода в машинном отделении яхты — через несколько минут от электрической дуги должна была вспыхнуть набивка сиденья, — и подтянутый поближе шланг топливного насоса. Но яхта не затонула. Видимо, мотор работал недостаточно долго.

Речь больше не шла о случайности.

Квартира Бьёрна сгорела дотла. В тот же день убивают Виолу. Яхта взорвалась бы, если бы люди не бросили ее.

Потом убийца попытался устроить взрыв газа в квартире Пенелопы.

Квартира Бьёрна, яхта, квартира Пенелопы.

Убийца искал что-то, что было у Бьёрна и Пенелопы. Начал, обыскав квартиру Бьёрна, и, не найдя нужного, сжег ее. Потом последовал за яхтой, обыскал и яхту, ничего не нашел, пытался вынудить Виолу говорить и, не получив ответа на свой вопрос, отправился в квартиру Пенелопы.

Йона позаимствовал у техников пару латексных перчаток, снова подошел к книжным полкам и принялся рассматривать тонкий слой пыли на них. Он заметил, что на некоторых корешках пыли нет. Значит, в последние пару недель кто-то вытаскивал эти книги.

— Мне не нравится, что вы здесь, — сказала Сага Бауэр за спиной у комиссара. — Это мое расследование.

— Я сейчас уйду, только уточню кое-что.

— У вас пять минут.

Комиссар обернулся:

— Можете сфотографировать книги?

— Уже сфотографировали, — сухо ответила Сага.

— Немного сбоку и сверху, чтобы было видно пыль, — невозмутимо пояснил Йона.

Сага поняла, что он имеет в виду. Не меняя выражения лица, она взяла фотоаппарат у одного из экспертов и сфотографировала все полки, до которых дотянулась, а потом разрешила комиссару осмотреть книги на пяти нижних полках.

Йона вытащил «Капитал» Маркса, пролистал книгу — множество подчеркнутых строк и примечаний на полях. Заглянул в пустое место, оставшееся после книги, но ничего не заметил. Комиссар вернул «Капитал» на полку и стал рассматривать остальные книги. Биография Ульрики Майнхоф,[16]антология под названием «Основные тексты женщин-политиков», избранные произведения Брехта.

На второй снизу полке комиссар неожиданно обнаружил книги, которые явно недавно вытаскивали. Перед ними не было пыли.

«Как спасались антилопы» — свидетельства очевидцев резни в Руанде, томик Пабло Неруды Cien sonetos de amor и «Исторические корни шведской идеи расовой биологии».

Йона пролистал книги одну за другой. Когда он открыл «Идеи расовой биологии», оттуда выпало фото. Комиссар поднял снимок. Черно-белая фотография изображала серьезную черноволосую девочку с косичками. Йона сразу узнал Клаудию Фернандес. Ей здесь было лет пятнадцать, и она поразительно походила на своих дочерей.

Но кто способен положить фотографию своей матери в книгу о расовой биологии, подумал комиссар и посмотрел на оборот снимка.