Читать книгу "Другие. Боевые сталкеры - Сергей Зверев"

— Зачем нам делиться, Саша? Может, вместе двинем?

— Неизвестно, чем все может закончиться. Нам еще освобождением заложников не хватало заниматься. Поэтому я начинаю играть роль отдыхающего. В принципе, главная задача — обнаружить белый «Форд». Если тачка на базе, значит, и полковник где-то неподалеку. Связи нет. Поэтому сидим и слушаем. Если что, свистну.

— Я тоже в гражданке, — заметил Лоскутов. — Может, и я пойду?

— Ты пойдешь. Но только когда я скажу.

— Просто, — объяснил поведение Лоскутова прапорщик, — если что-то произойдет, мы не сразу сможем тебе помочь

— А ты знаешь, Олег, чем мудрый человек отличается от умного? — прищурился Стольников, складывая в машину винтовку, снимая кобуру и пряча «Гюрзу» в карман.

— Умный человек всегда найдет выход из безвыходного положения, а мудрый никогда в такое положение не попадет, — ответил Ермолович. — Я тоже иногда читаю японские мудрости, хотя внешне по мне этого не видно.

— Тогда ты должен знать, что, прежде чем победить, нужно мозг включить. А не переть буром. Счастливо оставаться. Уши подняли и напрягли. Слушаем.

— Саша… — Жулин подошел и оперся на крыло «ЗИСа». — Может, мы напрасно топливо жжем? Может, оставить этого гада здесь, в пятьдесят девятом?

Майор посмотрел на него, словно услышал оговорку диктора Центрального телевидения.

— Олег, ты же умный человек. Неужели ты не понимаешь, что Ждан — это носитель важнейшей информации о центрах международного терроризма? Этот человек знает столько, сколько не знает аналитический центр ГРУ! И потом, он не просто бежал, он что-то ищет. В его сейфе были какие-то документы, старинные… Он знает о Другой Чечне нечто, до чего мы еще не дошли. Ну и, наконец, последнее. Мы оказались не в будущем, а в прошлом. Я плохо разбираюсь в генетике и временных континуумах, но что-то подсказывает мне: если он разыщет здесь, в пятьдесят девятом, твоего отца… И если он его убьет, то ты, Олег, очень плохо себя почувствуешь. Думаю, очень плохо, хуже будет некуда. Ты меня понимаешь?

Бойцы замерли. Стольников только что сказал вслух простую истину, которая даже не приходила им в голову.

— Он знает каждого из нас. Поименно. Он — человек из будущего, а не из прошлого. Это значит, что ему будет просто здесь ориентироваться. Он разыщет родителей каждого из нас. Повезет разве что Ключникову. Он из детдома, и его родителей никто не видел. Поездив по Союзу пару месяцев, он убьет нас простым, хотя и долгим по времени способом — он убьет одного из наших родителей в тот момент, когда мы еще не родились. Уже не родятся дети и внуки тех, кого он прикончил за эти трое суток. А это — десятки людей. Он может просто изменить мир. Он уже изменился. В нашем будущем, вернись мы в него, изменений будет тем больше, чем больше народу повалит здесь, в пятьдесят девятом, полковник Ждан. Скоро он и сам поймет это, если еще не понял. И тогда его удары будут носить избирательный характер. К примеру, если ему не нравится какой-то министр, ему ничего не стоит прикатить в село Малиновка и отыскать его папу. Тот простой колхозник, так что хлопот с ним не будет. Когда Ждан поймет, что способен создать «эффект бабочки», он тут же примется за дело. Да только я уверен, что он уже все понял, ему нужно только одно — уйти из Чечни. Поэтому он и рвется на север. Мы должны взять его здесь, в пятьдесят девятом. Иначе всем нам хана. Один полковник может изменить мир, вы понимаете? Поэтому чем быстрее мы его найдем, тем лучше…

— Что такое «эффект бабочки»? — пробормотал Айдаров в полной тишине.

— Это когда одно едва заметное событие на одном конце земного шара может повлечь катастрофические последствия на другом. В нашем случае — совершив один незначительный поступок здесь, в пятьдесят девятом, Ждан перевернет с ног на голову мир в две тысячи двенадцатом. И когда мы туда вернемся, мы его не узнаем. Если к тому моменту мир вообще будет существовать. А поэтому не останавливайте меня. Я хочу знать, что ищет Ждан. Он никогда не бежал бы в Другую Чечню, просто спасая свою жизнь. Он бежал за чем-то.

И Стольников, мягко ступая, направился к виднеющимся между деревьями воротам базы…

Глава 11

И в милиции можно работать.

Работать, не утруждая себя обременительными обязанностями по поимке преступников, бесконечными нервотрепками и ночными дежурствами без сна и покоя. Можно работать в милиции, не возмущая свой организм беспорядочным неорганизованным питанием и муторным разбором чужих семейных драм и скандалов.

Даже в такой сложной системе можно найти место, которое будет работать на того, кто его занимает. «Брать все, что можно, отдавая что-то исключительно из соображений необходимости» — вот был главный девиз и принцип жизни старшины милиции Полозова.

Как известно, лентяями и рвачами не рождаются, ими становятся. Попав из ада в рай, из нужды — в достаток, пусть это касается даже самых низменных аспектов жизни, люди начинают вести себя по-разному. И плохо, когда кто-то такие перемены воспринимает как должное, начиная компенсировать острый недостаток привилегий в прошлом, не замечая ничего вокруг — теперь, когда все хорошо. Такие люди не просто меняются. Они трансформируются даже внешне, меняя свои геометрические формы. Но самое страшное, что они меняются внутри, окончательно и бесповоротно.

Проработав участковым инспектором в одном из местных отделений милиции Ачхой-Мартана несколько лет, старшина Полозов так и не стал старшим участковым. Не стал, потому что ничем не выделялся. Когда ему ставили на вид, он старался исправляться, что часто не получалось. Хвалить его было не за что. Нельзя же сотрудника хвалить и поощрять только за то, что он не срывает работу. Можно было, конечно, стараться и добиваться высоких результатов, но стоило ли делать это Полозову за такую зарплату и такой режим работы? И потом, если добиваться высоких результатов, то потом перед тобой будут ставить новые цели. Так что, нет, не стоило.

Как и некоторые из своих коллег, Полозов работал в милиции, потому что работать ему было негде, ибо, во-первых, он ничего не умел делать, а во-вторых, если бы и умел, то ему это делать просто бы не хотелось.

В-третьих, работа в милиции подразумевала наличие полномочий и власти. Если бы Полозов не работал в милиции, то он вряд ли решился бы сделать кому-нибудь на улице замечание или применить к кому-то силу. Как известно, самые жестокие садисты получаются из трусов и подонков. Работая на своем участке, старшина Полозов любил вечерком выйти на улицу поселка в поисках подвыпивших граждан. Найдя, он с удовольствием избивал их. Пьяные действительно стали реже попадаться на улицах поселка, но это вовсе не означало, что их стало меньше или они стали меньше пить. Некоторые хвалили Полозова, утверждая, что он наводит порядок, другие материли, более умные старались его не замечать. Последнее было самым верным, потому что от присутствия или отсутствия Полозова ничего в поселке не менялось.

Когда летом на глазах у беспомощной толпы в реке тонул ребенок, в воду бросился не Полозов, который стоял ближе всех, рядом с тонувшим мальчиком, а избитый им палкой пройдоха и любитель выпить поселковый сторож Митяй. Тем не менее Полозов старался оказаться первым в других местах — в очередях на улучшение жилищных условий, получение ссуды, летнего отпуска и других атрибутов морального и материального благополучия. Наиболее грамотные и честные из руководителей управления не могли уволить Полозова за подлость, так как такая статья не предусмотрена законом (а выговоров у старшины все-таки не было), они решили вопрос иначе. Они отправили Полозова туда, где он будет подальше от рабочих людей, — на базу отдыха. Кому-то и там надо исполнять службу…