Читать книгу "Боевое кредо - Андрей Загорцев"

Я лихорадочно нацепил на себя тактический пояс, закинул на спину рюкзак и повесил на шею автомат. Все-таки несправедливо устроена наша армия: для кого-то вертолет подают на эвакуацию, а нам автомобиль, который непонятно когда еще придет… Ну, ладно, автомобиль оставим «спортсменам». Думаю, им он пригодится.

Когда вертолет сел и командующий армией со свитой и посредниками, придерживая под мышками папки с документами и натянув поглубже на голову каракулевые шапки, чтобы не сдуло винтами, начали подниматься вверх на небольшой пригорок, случилось неожиданное. Сверху с криками «О-о-о, бл…!» на них покатилась какая-то группа неизвестных людей с рюкзаками и автоматами. Сбили с ног встречающих и на вопль командующего ответили длинной очередью из пулемета.

– Диверсанты! – заорал генерал. – Товарищи офицеры, к бою!

Товарищи офицеры из свиты уже давно залегли вокруг командующего, но в бой вступать не собирались. Неизвестное подразделение пробежало мимо генерала, при этом все дружно отдали воинское приветствие поворотом головы. Обезумевший командующий рванул у одного из рук дипломат с явно похищенными секретными документами. Диверсанты уже ловко запрыгивали в вертолет; последний, остававшийся на земле, еще раз от бедра дал очередь из пулемета и был затащен на борт уже поднимавшегося вертолета. «Ми-8», накренившись набок, сразу же ушел от площадки и, не набирая высоту, скользя по рельефу местности, скрылся из глаз…

То, что орал командующий своим подчиненным по дороге на пункт управления, можно, думаю, опустить. Когда генерал грохнул на стол спасенный им лично дипломат, всем офицерам стало не по себе. Комендант командного пункта еле сдержался, чтобы не упасть в обморок.

– Здесь были диверсанты, а вы… я… тот гвоздик… на котором висит портрет кошки вашей бабушки… – тут взгляд командующего уперся в карту на столе.

– Товарищ, командующий, откуда здесь им взяться? – тоненько пропищал начальник оперативного отделения..

Генерал молча ткнул пальцем в карту – рядышком со значком ПКП был аккуратно нарисован значок диверсии, подписано время и дата…

– Начопер, ты видишь, что тут нарисовано?! Мы уничтожены через две минуты, если верить карте и тому, что на ней нарисовали твои долбое… – операторы!

Начопер рванулся к карте и открыл рот.

– Связь мне, быстро, с командирами дивизий! – разорялся командарм.

– Товарищ командующий, дальняя связь пропала! Начальник полевого узла связи докладывает, что они подверглись нападению какой-то группы спецназа, – прижимая трубку к уху и бледнея на глазах, промямлил начальник связи армии.

Крышка дипломата резво подскочила вверх, и из портфеля вылез раздутый до безобразия презерватив, который как бы спрашивал:

«Здравствуйте! А кто здесь?»

Портфель я тащил в руках непонятно зачем – скорее всего, просто, не думая в спешке, подхватил его на руки. Когда на спуске первым поскользнулся Ромашкин, остальные, думая, что так и надо, покатились вслед за ним. Дальше уже была сплошная импровизация. Стрелял из пулемета только лейтенант-«начфиненок» – наверняка перевозбудился от избытка адреналина. Как портфель вырвали у меня из рук, я так и не понял – видно, просто сильно струхнул, увидев генерал-лейтенантские погоны. Но больше всего меня поразил экипаж вертолета. Тищенко, услышав стрельбу, подвергся тому же «вьетнамскому синдрому», которому частенько подвергался Ромашкин. Когда я влетел на борт, командир экипажа высунулся из кабины и заорал:

– Вали «духов», пацаны, я их щас НУРСами обработаю!..

Летеху еле успели затащить на вертолет.

– На Харачой, б…! – заорал командир и увел вертушку из-под «условного обстрела».

Хорошо, что на подвеске вертолета ничего боевого не было, да и Тищенко быстро пришел в себя.

За то, что мы прибыли с задания на вертолете, нам абсолютно ничего не было. Начальник штаба, руководство учениями и многочисленные посредники, уже находившиеся на полигоне, долго не могли поверить в то, что группа выполнила задачу. Все координаты местонахождения ПКП, данные во время двухстороннего сеанса, один в один совпадали с теми, что были у посредников, а может, даже и точнее. Руководство смущало несколько непонятных фактов. По докладам о реально действующих группах, мы ходили где-то в районе Вахапетовки кругами, а по докладам поисковой группы специального отряда быстрого реагирования, они были у нас на хвосте и вот-вот должны были обнаружить и нейтрализовать. Кроме того, пару часов назад поступил доклад о том, что мы пойманы на дневке и пытаемся «залегендироваться» под туристов. С СОБРом такие детские отговорки не проходят, и они могут нас расколоть на чистосердечное признание. А через час выходим мы и докладываем о выполнении задачи…

План-схема ПКП немного убедил посредников, но дозвониться до командующего армией они так и не смогли – отсутствовала связь. (Как оказалось позже, «спортгруппа» вывела из строя узел связи командного пункта.) Пришлось скрепя сердце, отозвав в сторонку одного из офицеров посреднического аппарата, продемонстрировать видеозапись на телефоне. У посредника был ноутбук с инфракрасным портом, и в нарушение всех требований секретности запись перекинули ему для дальнейшей демонстрации руководству.

А потом вышел командующий и, громко матерясь, доложил, что его подвижный командный пункт вместе с ним уничтожен и все управление армией теперь переходит к его заместителю, а он сам едет отдыхать в баню, и ну всех на х…

Несмотря на удачное выполнение задачи, нас ждал еще один сюрприз. Мы должны были отстрелять на своем стрельбище упражнение «Группа в налете», а после этого пробежать марш-бросок десять километров – так называемое упражнение «Отход группы после налета». Тут уже никого не обманешь и не подставишь. Стоя на инструктаже командиров групп, я тихо выпадал в осадок. Здесь мы точно никак не выиграем. Остальные группы – это слаженные боевые единицы, и упражнение в полном составе выполняли не раз. Отстрелять худо-бедно можно. Благодаря данному ранее результату мы спокойно можем завалить и стрельбу, и марш – количество сеансов связи у нас больше всех. Самая сложная задача была у офицерской группы, и мы ее выполнили. Зачем же сейчас над нами издеваться? Отправили бы лучше домой, да и забыли. Нет, напоследок надо все-таки поглумиться… Бормоча под нос ругательства, я побрел к своим офицерам-разведчикам. Надо хотя бы распределить цели, обозначить боевой порядок группы при проведении налета и порядок отхода. Как-нибудь отстреляем, десять километров пройдем пешком – и пошло оно все к черту!

Пачишина и Пиотровского на месте не оказалось – куда-то смылись, предупредив, что скоро вернутся. Пришлось потренироваться без них. Ромашкин получил гранатомет и теперь с презрением посматривал на лейтенанта с пулеметом. Начали тренироваться в передвижении. По окончании стрельбы я посоветовал не мчаться обратно на исходные позиции сломя голову, а имитировать отход по парам, прикрывая друг друга. Потренировались вроде неплохо, особенно колоритно выглядели Ромашкин и «начфиненок». Подошли улыбающиеся технари. Я даже не успел наорать на них. Прибежал боец и оповестил, что нам пора выдвигаться на пункт выдачи боеприпасов. Задержавшись минуты на три, мы прошлись еще раз, теперь уже с парой технарей, в боевом порядке.