Читать книгу "Вся жизнь перед глазами - Марина Серова"

– Зачитываю адреса! – произнес он. – Проспект Космонавтов, шестьдесят четыре. – Гарик выдержал паузу и многозначительно произнес: – Второй адрес: Теймуразова… Улица Авангардная, 25.

– Насколько я знаю, в Тарасове нет ни проспекта Космонавтов, ни улицы Авангардной, – заметила я.

– Умница моя! – снисходительно похвалил меня Папазян. – Нет и не может быть, поскольку оба этих адреса находятся в славном городе Екатеринбурге!

– Опа, – присвистнула я.

– Это тебе поможет или только помешает? – полюбопытствовал Папазян.

– Пока еще сама не знаю, Гарик. Информация, что называется, к размышлению.

– Так, может быть, мы поразмышляем над ней сегодня вместе? – с живостью предложил Папазян.

– С радостью бы, Гарик, но никак не могу.

– Ты неблагодарна! Информация, как я понимаю, весьма для тебя важная. А ты опять отказываешься от свидания в пользу какой-то ерунды, вместо того чтобы провести вечер с мужчиной!

– Не поверишь, Гарик! – с улыбкой отозвалась я. – Но в данный момент я как раз провожу вечер с мужчиной. И вполне даже привлекательным, – усмехнулась я, покосившись на заскучавшего Рубальского.

И не успел Папазян ничего возразить, как я разъединила связь.

– Забудьте о моей последней фразе, – обратилась я к музыканту. – У нас с вами чисто деловая встреча. Итак, вернемся к предмету разговора, то бишь к пистолету. Почему вы ищете его здесь? И кстати, откуда он у вас?

Рубальский помолчал немного, потом сказал:

– Я сейчас по порядку все вам расскажу.

Глава 7

Дед Андрея Рубальского был личностью героической, выдающейся. Одаренный от природы различными талантами, он шестнадцатилетним пацаном сбежал на фронт и, не имея толком образования, кроме сельской семилетки, проявил недюжинные способности в разведке. Он обладал не только замечательным актерским талантом, но и фантастическим чутьем, без которого любой, даже очень хорошо обученный разведчик ни на что не годится. Он водил за нос немцев прямо под ним – носом, если можно так скаламбурить. Простоватого вида веснушчатый парень не вызывал никаких подозрений и часто служил у немцев объектом для шуток, в ответ на которые лишь глуповато хлопал ресницами и улыбался. А сам замечал абсолютно все и передавал полученные сведения в штаб. Ни разу не попался, прошел всю войну, отпраздновал вместе со всей страной День Победы, но возвращаться к гражданской жизни не захотел. Он очень любил риск, практически был лишен чувства страха и не чурался различных авантюр.

После войны дед, конечно, восполнил пробелы в образовании, но штабная карьера его не слишком-то прельщала, и он в основном лично принимал участие во всякого рода боевых операциях. При этом неугомонный характер постоянно заставлял его нарушать дисциплину и резать правду-матку всем в глаза, за что он неоднократно подвергался взысканиям. Никто ему был не указ, хоть и сам генерал! Высоких чинов дед в итоге не достиг, да и особо не стремился к этому, но своим боевым путем был вполне доволен. Сейчас, когда ему было уже изрядно за восемьдесят, дед, конечно, утихомирился и сидел дома, периодически вспоминая свое славное боевое прошлое с оставшимися в живых сослуживцами. А в свое время, в конце сороковых, он попал в Эстонию и на протяжении десяти лет гонял «лесных братьев». В те годы он обзавелся кое-каким оружием, которое не стал потом сдавать, оставил себе. Среди его арсенала был и старый пистолет «ТТ», особенно им любимый. Он мечтал подарить его сыну, но тот не пошел по военной стезе, стал врачом. Расстроенный дед обрадовался рождению внука и понадеялся, что хотя бы тот пойдет по его стопам. Но и тут его ждало разочарование: Андрюша с детства увлекался музыкой и с гораздо бо́льшим воодушевлением лупил по клавишам фортепиано, чем интересовался игрой в войну. Дед обиделся – надолго – и решил оставить пистолет у себя.

Однако прошли годы, дед ослаб здоровьем и почувствовал, что недолго уже ему осталось радоваться этому свету… Забылись все прошлые обиды, вернулось желание подарить внуку пистолет – хотя бы просто так.

И вот наступил день, когда дед торжественно выложил перед слегка ошеломленным Андреем тяжелый пистолет. Внук-музыкант, хоть и был далек от военного дела, сразу определил, что пистолет, несмотря на то что старый, но самый что ни на есть настоящий, боевой. Это был старый «ТТ» времен Отечественной войны, с поцарапанным стволом, но в целом – в отличном состоянии. Видимо, дед бережно ухаживал за ним все это время. Пистолет был тщательно смазан и протерт.

Вместе с ним дед выложил и коробку с патронами. Честно говоря, Андрей никак не ожидал подобного подарка и даже не знал, рад он ему или нет. С одной стороны, пистолет – штука, конечно, полезная. С другой – совершенно бесполезная, поскольку Андрей по роду занятий и складу характера не слишком-то интересовался подобными вещами и, признаться, даже не знал, что ему делать с дедовым презентом. В душе он даже побаивался брать его в руки. Дед же, с явной гордостью поглядывая на внука, ожидал реакции.

Андрей, поборов сомнения, осторожно взял ствол в руки. Он не ожидал, что тот окажется таким тяжелым. Дед тут же кинулся все ему объяснять, показывать, рассказывать, после чего предложил внуку обмыть подарок, выудив из пакета припасенную бутылку водки. Андрей организовал закуску и через несколько минут уже сидел на кухне с дедом, слушая рассказы последнего о лихих послевоенных событиях, заметно сдобренные художественным вымыслом…

Андрей положил пистолет на шкаф и забыл о нем. Однако прошло некоторое время, и он достал его, рассмотрев уже более внимательно. Ощущение ему понравилось. С пистолетом в руке Андрей вдруг почувствовал себя всемогущим. Теперь он уже радовался подарку деда. Что ни говори, а быть обладателем боевого оружия – это круто! Владелец такового поневоле становится объектом всеобщего внимания и уважения. Да, Андрей Рубальский был личностью демонстративной. Ему нравилось быть в центре внимания, привлекать поклонников и становиться объектом зависти – во многом еще и поэтому он стал музыкантом, а не только благодаря своим способностям и образованию. Однако при этом Андрей отлично понимал, что ствол – не та вещь, которой можно запросто крутить перед носом у каждого встречного. Он и деду-то достался не слишком законным путем, а уж у него и подавно нет юридических прав на ношение оружия. И по-хорошему надо ему об этом стволе помалкивать. Именно так Андрей и решил поступить, клятвенно заверив деда, что будет очень осторожен с пистолетом. И честно держал слово. Целых две недели…

Возможно, он продержался бы и дольше, если бы в тот вечер все не сложилось так, что… Словом, вот как все вышло. У Андрея состоялся очередной концерт, на котором он был особенно в ударе. Голос его лился легко и гладко, аккомпаниаторы не лажали, техника работала слаженно – все шло великолепно. Поклонники и поклонницы восторженно визжали, приветствуя своего кумира, и Андрей под конец концерта чувствовал себя звездой уровня по меньшей мере Джастина Тимберлейка. Он даже уступил просьбам присутствующих и спел на бис четыре раза подряд, хотя обычно под конец чувствовал себя разбитым и усталым и бывал рад переадресовать вокальное исполнение кому-нибудь из членов группы. В перерывах между отделениями он, правда, подкреплялся кофе с коньяком, особенно налегая на последний, однако опьянения не чувствовал. Он весь исходил энергией, выплескивая ее в зрительный зал…