Читать книгу "Великолепный век Сулеймана и Хюррем-Султан - П. Дж. Паркер"

Хюррем встала и наклонилась над ним.

В тот день она в гарем не вернулась — и на следующий день тоже.

Книга вторая

Я раб в твоем дворце.

Сулейман[3]

Глава 29

Дариушу присвоили официальный статус аджеми-оглана, то есть чужеземного мальчика, и, вместе с еще шестью сотнями отобранных молодых людей, определили в казарму для обучения и военной подготовки. Он знал, что в будущем его ждут тяжелые физические и духовные испытания. Если он преуспеет — если выживет, его примут в янычары. И тогда он еще на шаг приблизится к освобождению Александры из рабства у матери султана.

Первую ночь аджеми-огланы, которых поместили в общей спальне во дворце Топкапы, страдали от холода. Там гуляли сквозняки, а сквозь дыры в стенах залетали и снежинки. Скрипели ставни. Дрожали на ветру тонкие одеяла. Молодые люди и мальчики теснее прижимались друг к другу на длинных диванах, чтобы не замерзнуть в полусне.

Дариуш, которому не спалось, лежал между двумя молодыми людьми — своими ровесниками. Ему снились душистые локоны Александры и ласковая улыбка на ее губах. Когда крепкая, мускулистая рука соседа во сне коснулась его бедра, а пальцы погладили пах, Дариуш сонно вздохнул, наслаждаясь утешительным теплом, а сосед ткнулся носом ему в шею. Хотя мыслями он утопал в глазах Александры, уголки его губ приподнялись, когда он почувствовал теплоту прижавшегося к нему товарища и его жаркое дыхание. Когда Дариуша наконец сморило, во сне он видел Александру. Он сжимал ее в объятиях.

Дариуш проснулся, как от толчка, — следы ночного удовольствия намочили тюфяк и одеяло.

— Собака! — тихо выругался он.

Небритая щека коснулась его плеча.

— Не бойся, брат мой, — прошептал сосед, по-прежнему прижимаясь к нему. — Все мы мужчины, и все видим сны.

Дариуш задумчиво выслушал сонные слова. Со всех сторон до него доносилось ровное дыхание спящих. Он положил руку на ладонь соседа, который так и не убирал ее с живота Дариуша, и снова погрузился в объятия сна.

Новеньких разбудили задолго до рассвета стуком ложки о деревянную тарелку. Дариуш зевнул и потянулся, почесывая грудь. Повернулся к молодому человеку, который всю ночь согревал его своим теплом, и легонько потряс его за плечо. Тот разлепил сонные глаза и зевнул во весь рот, затем пригладил пальцами спутанные волосы, одернул штаны и протянул руку Дариушу.

— Я Яннис из Греции. — Он широко улыбнулся.

Дариуш улыбнулся в ответ и дружески пожал протянутую руку:

— Дариуш из Галиции.

Они скатились с топчана, натянули шаровары и тапочки. Направились в дальний угол помещения, куда вкатили огромные котлы с пилавом. Те, которые подошли раньше их, жадно запускали пальцы в дымящийся рис и ели. Дариуш слизнул с пальцев липкие зерна и во второй раз запустил руку в котел.

— Я-то думал, что эти турки, которые считают свою цивилизацию развитой, обзаведутся мисками и ложками, — заметил Яннис, потирая заспанные глаза.

Дариуш снова облизал пальцы и показал на стопку мисок и гору ложек на столе за котлами.

Яннис следом за ним расхохотался и снова запустил руку в котел.

Наевшись досыта, они отошли от котлов и стали смотреть, как их товарищи жадно поглощают сытный завтрак.

— Они совсем маленькие — им лет по десять — двенадцать, — задумчиво заметил Дариуш.

— И все христиане, — прошептал Яннис. Заметив вопросительный взгляд Дариуша, он добавил: — Почти всех забрали в албанских деревнях. Все равно здесь их ждет лучшая жизнь, чем та, на которую они смели надеяться дома. Они станут сильными; их обучат и оденут. А если им удастся вступить в корпус янычар, они получат неограниченный доступ к сокровищам и всем мыслимым удовольствиям!

Дариуш сел на диван и стал жевать кусок сладковатого хлеба, который предложил ему еще один юноша.

— Но почему турки комплектуют свою армию из христианских детей?

— Дариуш, в Османской империи много знатных семей. Османы желают сохранить существующую власть и потому не обучают военному делу детей из соперничающей семьи, которые в будущем могут восстать против них. И потом, турки давно заметили, что мы, христиане, более энергичны и воинственны, — усмехнувшись, продолжал Яннис. — Те мальчишки как раз в идеальном возрасте. Из них выйдут настоящие воины Османской империи. Ну а мы с тобой, друг мой, — перестарки. Поэтому нам придется стараться вдвое, чтобы доказать свое достоинство и преданность, если мы хотим, чтобы нас тоже записали в янычары.

Дариуш кивнул в знак согласия. Его лицо смягчилось. Он почувствовал, как краснеет, и робко рассказал Яннису о том, что случилось накануне ночью.

— Друг мой, что естественно, то не стыдно.

— Но это не из-за нашей близости… — Дариуш еще гуще покраснел.

Яннис положил руку другу на плечо:

— Дариуш, не сомневайся в своих чувствах и желаниях. Я тоже испытываю удовольствие при виде женственной хрупкости величайшего Божьего дара, но это ни в коем случае не должно мешать тебе испытывать наслаждение в обществе других мужчин. Не бойся, ты будешь делать только то, чего хочешь в глубине души.

Дариуш посмотрел в зеленые глаза Янниса; затем увидел его полные, чувственные губы…

— Да, — прошептал он.

Оба обернулись, когда в дверях дортуара показался дородный офицер в полной форме.

— Все во двор! — закричал он, повторив то же самое на нескольких языках.

Дариуш и Яннис вместе с остальными вышли под обжигающе холодный ветер, пронизывающий Первый двор Топкапы. Следом за ними из других помещений высыпали другие новенькие.

Двадцать янычар толкали мальчишек, добиваясь, чтобы те выстроились в ровные шеренги. Офицер, который первым пришел к ним, прошел вдоль рядов, оглядывая отобранных учеников, и радостно улыбнулся. Затем он приказал:

— Раздевайтесь! — и повторил приказ на нескольких языках.

Дариуш и Яннис сбросили тапочки и развязали пояса шаровар, которые упали на подмерзший гравий. Ветер быстро остудил их. Над ними летали снежинки. Некоторые мальчики помладше стеснялись раздеваться; взрослые солдаты нещадно лупили их. На дворе послышался свист плетей. Мальчики не смели кричать от боли. Тем, которые в невинности прикрывали гениталии руками, тоже досталось. Офицеры приказывали опустить руки по бокам и стоять смирно.

Мальчики молча простояли несколько минут.

Офицеры ходили вдоль шеренг туда-сюда; гравий скрипел под подошвами их ботинок. Они осмотрели все шесть сотен голых мальчиков и юношей.

Яннис шепнул Дариушу: