Читать книгу "Голубой ангел - Лев Овалов"

В рассказах, которые автор вел и от своего имени, и от имени самого майора Пронина, характер героя раскрывался беглыми мазками – в выверенных действиях и лаконичных репликах. Жанр повести позволил Льву Овалову побольше рассказать о своем любимом герое. И это несмотря на то, что, как и Холмс в «Собаке Баскервилей», значительную часть расследования Пронин перепоручает Виктору Железнову. Железное вырос в заметного чекиста, но ему не хватает «холодной головы». Вообще Железнов-офицер уступает себе-мальчишке из рассказов о майоре Пронине. Он миновал период «юношеской гениальности», когда – начиная со «Стакана воды» – Железное при Пронине превращается в Гастингса при Пуаро. Своей наивностью он оттеняет гений майора контрразведки. А ведь в первых рассказах совсем еще отрок Железное всякий раз выручал Пронина, был прозорлив и точен в прогнозах. И это несмотря на то, что, как и положено чекисту, Железное неустанно расширяет свой кругозор, изучает иностранные языки, пишет стихи и, наверное, по совету Пронина, «решает логарифмы». Добавим, что в «Медной пуговице», наконец, сполна проявляются лучшие качества Виктора Железнова – отважного разведчика в тылу врага.

Легкий жанр с трудом прививался на российской почве. Слово-то какое-то нерусское – «детектив». Наши слова – «сыщик», «разведчик», «следователь»… Уже после Победы было найдено спасительное словосочетание – «военные приключения». Такой жанр позволял сочетать документальность и вымысел, элементы фантастики и классического детектива. А главное – сочетать назидательность в патриотическом духе с острым, занимательным сюжетом. Пожалуй, идеологизация мирового детектива началась именно с советской приключенческой литературы. Это сейчас трудно представить себе американский боевик без идеи торжества гуманного, цивилизованного и политкорректного общества. Шерлок Холмс, оставаясь верным подданным ее величества королевы Виктории, все-таки был вне политики, вне идеологических баталий. Этого уже не скажешь о Джеймсе Бонде, о Рембо, и тем более об американских героях девяностых и следующих годов. Кажется, над советской Атлантидой сомкнулись воды холодной войны – но многие эстетические и идейные начала, открытые Октябрем, и поныне оказывают воздействие на мировую историю. Это и лозунги борьбы за мир, и идеи интернационализма, и половое равноправие, и даже антиклерикальные идеи. Пресловутая доктрина политкорректности вообще, при полном освещении, может показаться аппликацией из речей Михаила Андреевича Суслова.

3

Советский детектив, вплоть до шестидесятых годов – исключительно шпионский. Вражеская рука стоит за каждым преступлением – от неприятностей с колхозными курами до любого автомобильного происшествия. Даже любимые советские милицейские детективы хрущевских времен – «Дело № 306» и «Дело пестрых» – через головы уголовников приводят нас к самым опасным супостатам, шпионам. Характерный финал такой истории – специалисты с Петровки выполняют свою работу, и дело передается «для специального расследования» в КГБ СССР. Майору Пронину вообще не доводилось сталкиваться с уголовным ми­ром. А ведь майор мог бы использовать сознательность наших социально близких уголовников, непримиримых к шпионажу: «Советская малина собралась на совет, советская малина врагу сказала „нет“». В предвоенные годы настоящие герои обязаны были ловить шпионов, на переднем краю классовой борьбы, борьбы систем. И позже национальными героями, породившими свою мифологию, станут разведчики Великой Отечественной, представленные писателями и кинематографистами. Место прозорливого майора Пронина займет штандартенфюрер фон Штирлиц, чемпион Берлина по теннису. В семидесятые годы, когда во всем мире массовая культура перехватила командные высоты, в СССР было немало претендентов на место майора Пронина. В те годы седовласые, да и молодые, эстеты были недовольны победительным маршем популярного, коммерческого искусства. Тогдашнее телевидение – вполне монастырское по нынешним временам – казалось рассадником низкого вкуса. В пестрой телевизионной элите смешались новые любимцы публики – академики, хоккеисты, актеры, передовики производств. В каждом из новых национальных героев было что-то от майора Пронина. Или Пронин – один из немногих в русской литературе литературных героев, изначально задуманный в традициях массовой культуры – был скроен по универсальной мерке?

Самыми известными следователями последних двух десятилетий Советского Союза были, пожалуй, лавровские ЗнаТоКи. Они ловили жуликов, бандитов и зарвавшихся начальников, а на уровень большой политики вышли только один раз – в деле, которое у Лавровых называется «Расскажи, расскажи, бродяга», а в телесериале – «Ваше подлинное имя». Несгибаемый майор Знаменский был по-пронински бдителен и въедлив, смотрел на мир проницательными, немного усталыми глазами – и шпион-белоэмигрант, притворявшийся русским бродягой, не ушел от «дополнительного расследования», которое за пределами повести вел уже офицер КГБ, ученик майора Пронина. Интерес к шпионскому детективу возрождался всякий раз, когда общество начинало интересоваться международным положением, политической конкуренцией разных стран и систем. На экраны и книжные прилавки возвращались резиденты, герои Юлиана Семенова вели идеологические споры в декорациях холодной войны. Взаимные упреки выглядели аргументировано. Каждый ходил с козырей, раскрывая изнанку противника… Они нам – диссидентов и Прагу–68, мы им – Хиросиму, фултонскую речь Черчилля, Вьетнам. Они нам – Восточную Европу, мы им – Латинскую Америку… Они нам – Пол Пота и Чёнг Сари, мы им – Пиночета и Чомбе. Они нас – Солженицыным, мы их – Олдриджем…

Майор Пронин еще до войны был искушен в политических дискуссиях. Он предупреждал: «Бывшие герои делаются все изворотливее и озлобленнее. История выталкивает со сцены, а уходить не хочется. С каждым годом борьба с политическими преступниками становится все сложнее и резче. Об этом надо писать и развивать в людях осторожность и предусмотрительность». Бывшие герои – это, конечно, агенты разведок капиталистических стран. Их время проходит, победа социализма неизбежна – уверенность в этой истине вдохновляла Пронина на подвиги. Человек смертен, в загробную жизнь большевик Пронин не верил, а подвиг дает человеку шанс на бессмертие. Майор Пронин воспринимал себя человеком героического поколения борцов за светлое будущее. Когда это будущее наступит – потомки вспомнят нас добрым словом, это и будет нашим бессмер­тием… Без понимания героической роли пронинского поколения в советской мифологии невозможно проникнуться романтикой оваловских военных приключений. Если даже потускнеет и истрепется на архивных полках идеология, которая движет майором Прониным, то энергия и талант, с которым действовал майор ГПУ, будет по-прежнему впечатлять читателей.

В «Кратком курсе истории ВКП(б)» (1945 г.) есть яркий пассаж, показывающий роль контрразведки в тогдашнем массовом сознании: «Эти белогвардейские пигмеи, силу которых можно было бы приравнять всего лишь силе ничтожной козявки, видимо, считали себя – для потехи – хозяевами страны и воображали, что они и в самом деле могут раздавать и продавать на сторону Украину, Белоруссию, Приморье.

Эти белогвардейские козявки забыли, что хозяином Советской страны является Советский народ, а господа рыковы, бухарины, зиновьевы, каменевы являются всего лишь – временно состоящими на службе у государства, которое в любую минуту может выкинуть их из своих канцелярий, как ненужный хлам.